Я не уловила тот быстрый и незаметный момент, когда Риан умудрился сбросить одежду, не переставая меня целовать. Просто мы были вместе на постели, обнаженные и счастливые, и соблазнительнее мужчины, лежащего рядом со мной, не было никого. Я хотела зацеловать его всего, включая самые запретные и потаенные места. Ммм… такие лакомые.
— Ты лучше любого мороженого, — шепнула я, скользя ладонями по узким бедрам. — Даже горячий шоколад с тобой не сравнится.
Риан тихо засмеялся мне в волосы:
— А миндальные пирожные?
— Хм. Дай подумать. — Я подперла пальцем подбородок и изучающе посмотрела на него. — Ммм… нет. Пирожные лучше. Кремовые корзинки с черешней побеждают все.
— Кремовые корзинки, — повторил Риан опасным тоном. — С черешней.
— Ага.
Он с угрожающим видом навис надо мной.
— Я закормлю тебя пирожными, — пригрозил он. — Прямо в спальне. В самую волнующую минуту. Но сейчас…
Его пальцы спустились вниз, и я тонко вскрикнула. Риан довольно ухмыльнулся и поцеловал меня в плечо.
— Но сейчас, дорогая супруга, — прошептал он, — ты побудешь очень, очень голодной.
Он притянул меня к себе, забрасывая мою ногу на свое обнаженное бедро, и я с наслаждением прижалась к Риану, чувствуя, что таю в его руках еще быстрее, чем пирожное с карамельным кремом. Мира вокруг нас больше не существовало. Только Риан, только его темные глаза и глубокое, полное, яркое ощущение, что сбывается то, о чем я мечтала давным-давно.
Поцелуи и прикосновения становились все откровеннее, пока я не перестала различать, где реальность, а где сказка. Риан рывком перевернул меня на спину, прочертил цепочку поцелуев по животу, и я вцепилась в простыню, кусая губы. Нежное, болезненно-сладкое удовольствие сотрясало все тело, и я задыхалась, не в силах даже простонать. Черт, Риан… где ты был последние два года, а?
Когда мир вновь обрел очертания, я притянула Риана к себе — жадно и нетерпеливо.
— Сделай меня своей женой, — прошептала я. — Сейчас. Не желаю ждать, когда еще какие-нибудь жрецы и аристократы начнут скрестись в дверь и подсылать под окна пьяных музыкантов.
Риан поцеловал меня:
— Твое желание для меня закон, твое высочество. Кстати, ты все еще принцесса или нет?
Я обняла его и засмеялась:
— Какая разница?
— И правда, — прошептал он, накрывая мое тело своим. — Совершенно никакой.
Остро, сладко, до невозможности жарко и жадно — вот как это было, когда наши тела сплелись. Магия скрылась глубоко внутри, оставив нас обнаженными друг перед другом, но под кожей все еще горел огонь, и каждое прикосновение пробуждало далекий отзвук ревущего пламени. Резонанс. Волшебную магию, объединяющую нас.
Но даже без нее мы были едины.
Губы Риана жадно распахнулись, сливаясь с моими, и я задохнулась, захлебываясь желанием принадлежать ему сейчас, здесь, на этой постели. Быть его женщиной, судьбой, второй половинкой, быть рядом с ним. Еще и еще, снова, пока он не сделает меня своей полностью, пока я не запомню вкус его губ и контуры тела под моими ладонями. Чудо, которое происходит, когда такие знакомые пальцы бегут вверх по локтю, когда ладонь ложится на бедро, а губы изгибаются в коварной усмешке; когда губы сливаются снова и снова, дыхание делается хриплым и неровным, а страсть становится не поединком, а опасной игрой, которую так хочется проиграть. Но я выиграю.
Я выгнулась ему навстречу — и Риан подхватил меня, когда я упала. У меня не осталось сил даже прошептать его имя, только где-то на краю сознания брезжила мысль, что теперь, когда я знаю, что он умеет такие штуки, он точно от меня никуда не денется.
А потом все мысли исчезли. Невидимый огонь охватил тело, и я раскинула руки, чувствуя, как вся становлюсь пламенем, летящим по сверкающему водопаду. Я рухнула на дно, разбилась на осколки — и ожила, обнаженная и обновленная, на скале, встающей навстречу ветру.
И открыла глаза, лежа у Риана в объятьях.
Он бережно поцеловал меня в кончик носа.
— Джен, — шепнул он. — Моя Джен.
— Совершенно не твоя.
— Ну я-то лучше знаю.
Мы упали обратно на подушки одновременно.
И расхохотались, глядя на тлеющую по краям простыню.
Я хрипло вздохнула, облизнув пересохшие губы, и моргнула, когда Риан поднес к моим губам бокал вина.
— Ты меня спаиваешь, — прошептала я.
— Ты видишь меня насквозь.
— Хм.
Я отпила вина и приподнялась, устраиваясь поудобнее на его голом плече.
— Огонь, — задумчиво произнесла я. — Огня почему-то боятся больше всего из стихий. По-моему, это важный эффект.
Риан с интересом посмотрел на меня:
— Важный для чего?
— Чтобы победить южан, разумеется. У меня есть план.
Глаза Риана загорелись:
— Рассказывай!
Я ухмыльнулась:
— Как ты относишься к нечестной игре?
Полчаса спустя Гай выслушал наш план без единого возражения. Близилась полночь, и нужно было торопиться.
Когда я закончила, он задал только один вопрос:
— Ты справишься, Джен?
— Да, — просто сказала я.
— Тогда я отдам распоряжения немедленно. Кстати, Риан, что у тебя под сюртуком?
Риан, подняв брови, расстегнул сюртук, и я увидела у него на поясе миниатюрный черный арбалет.
— Джереми подарил. Выразил уверенность, что я найду ему применение. Тем более что сейчас я, сам понимаешь… — Риан развел руками. — Несчастный одинокий королевский маг, который остался совершенно без дара…
— И прожег простыню в трех местах, — уголком рта произнесла я.
— Возмутительная клевета. В двух.
Гай кашлянул:
— Думаю, эту тему нам стоит оставить.
— Не дождешься, — злорадно сообщил Риан. — Раз уж мы с Джен обречены на страшные мучения семейной жизни, теперь для нас делом чести будет жаловаться тебе.
— Хвастаться, — уточнила я. — Но я подозреваю, что Риан сдастся дня через два, как только удостоверится, что твоя каменная невозмутимость непробиваема.
— Два дня я вполне могу выдержать, — невозмутимо заметил Гай. — Надеюсь, на неделю Риана не хватит.
— Зря надеешься.
— Кстати, а что с остальными алтарями? — вспомнил Риан. — Мне не хотелось бы, чтобы там шастали южане.
— У остальных алтарей выставлены вооруженные отряды. Если появится второй Юнген, ему снесут голову еще на подступах.
— Надеюсь, очень вежливо снесут голову, — вставил Риан.
