Начался мелкий дождик. Девушка прикрыла туфельку ладонью, чтобы мыши не промокли, и поспешила домой. Уже подходя к крыльцу, она услышала стук копыт и скрип колес кареты. Элла бегом обогнула дом, забежала с черного хода на кухню, и тут же хлопнула входная дверь. Послышались сварливые голоса сводных сестер, затем их приближающиеся шаги.
Элла быстренько высадила из хрустальной туфельки своих друзей, туфельку сунула в камин и присыпала золой, а сама легла рядом с камином и закрыла глаза.
Войдя на кухню, Анастасия и Дризелла нашли свою сводную сестру спящей и измазанной в золе. Не зря же они прозвали ее Золушкой!
– Взгляни, она так и уснула в этом своем… рванье, – презрительно хмыкнула Анастасия.
– Наверное, ей снится, что она попала на бал, – откликнулась Дризелла. – Разбуди ее, и мы расскажем ей, как там было на самом деле.
– Зачем? Ей же будет неприятно это слышать, – покачала головой Анастасия.
– Я знаю! Поэтому и хочу ее разбудить, – зло ответила Дризелла. Она наклонилась и громко крикнула прямо на ухо Элле: – Эй, поднимайся, лежебока!
Элла открыла глаза и потянулась, делая вид, что проспала несколько часов.
– Ты все пропустила! Все самое интересное! – радостно завопила Дризелла.
– Что? Что случилось? – спросила Элла.
– Ты даже не представляешь, – начала Анастасия, но младшая сестра прервала ее, приказав Элле принести печенье и подогреть чай.
Элла принялась готовить поздний ужин, а ее сводные сестры наперебой стали рассказывать о том, что было во дворце. Затем появилась их мать и приказала немедленно подать чай в гостиную. Не может же она допустить, чтобы ее дочери ели на кухне, как какие-нибудь судомойки… или Золушка. Когда все переместились в гостиную, Анастасия и Дризелла продолжили болтать, стремясь, как обычно, побольнее задеть при этом Эллу.
– Принц сразу обратил на меня внимание, – сказала Анастасия.
– А по-моему, внимания больше он уделил мне, – возразила Дризелла.
Элла не смогла сдержаться.
– И что же он вам сказал? – спросила она, точно зная, что Кит не перемолвился с ними ни единым словом.
Возникла пауза. Сестры переглянулись.
– Что ты имеешь в виду? – ответила наконец Анастасия.
– Не будь дурой, Золушка, – огрызнулась Дризелла. – Мы не разговаривали с принцем словами, мы общались с ним душами.
Наконец молчавшая до сих пор леди Тремейн потеряла терпение.
– Он вообще вас не замечал. И ни разу ни с одной не танцевал! – рявкнула она.
– Но это же не наша вина, мама! – захныкала Анастасия. – Та девица…
– Загадочная принцесса! – вставила Дризелла.
– Это была не принцесса, – сказала леди Тремейн, пристально глядя на Эллу. Что-то слишком уж спокойна и даже весела эта паршивка, несмотря на то, что ее заставили остаться дома. Это казалось леди Тремейн очень подозрительным. – Это была дешевая самозванка, которая устроила там спектакль. Вульгарная юная особа, неведомо как проникшая на бал и не дававшая принцу проходу.
– И принц действительно танцевал с этой уродиной, – добавила Анастасия.
Элла опустила глаза, стараясь сдержать улыбку. Забыв, что мачеха наблюдает за ней, она негромко напела несколько тактов мелодии, под которую они с Китом танцевали.
– В самом деле? – мечтательно сказала она.
– Да, – подтвердила Дризелла. – Проявил к ней жалость, не стал прогонять при всех, видишь ли. Правда, не желая, чтобы она продолжала мозолить всем глаза, отвел ее в сторонку…
– …и приказал ей убираться прочь! – прервала сестру Анастасия. – Но она отказывалась уходить, и тогда ее выставили из дворца стражники.
Элла с трудом сдерживала рвавшийся наружу смех. Забавно было наблюдать за тем, как быстро ее сводные сестры умеют все на свете переиначить. В свою пользу, разумеется.
Но взглянув на леди Тремейн, Элла заметила, что та, прищурившись, пристально наблюдает за ней. Элла быстро опустила глаза, опасаясь чем-нибудь выдать себя.
– Ладно, все это не имеет значения, – сказала наконец леди Тремейн. – Бал – это всего лишь развлечение, пустяк. За принца сватают принцессу Челину из Сарагосы. Мне сказал об этом сам Эрцгерцог. – Она повернула голову и добавила, специально для Эллы: – Ему не позволят жениться по любви.
Элла сидела на своем продуваемом насквозь чердаке и смотрела на хрустальную туфельку, которую держала в руке. Она вспоминала, как впервые увидела на балу Кита, вспоминала тепло его ладони, скрип качелей в заброшенном уголке сада. Мысли теснились в ее голове, стремительно сменяя друг друга. Мачеха сказала, что принц не сможет жениться по любви. Если это так, то у них с Китом нет общего будущего. Да она не была уверена в том, что Кит захочет связать с ней свою жизнь. А она с ним? Элла тряхнула головой, пытаясь отогнать эти мысли прочь.
Вздыхая, девушка поднялась и направилась в дальний угол чердака. Опустившись там на колени, она приподняла неприбитую половицу, под которой хранила красивую игрушечную бабочку, подаренную ей отцом много лет назад. Элла осторожно положила рядом с ней хрустальную туфельку и опустила доску на место. Этого никто не видел, кроме Жаклин, Гаса и их детей. Элла улыбнулась. Она не встречалась с мышками с того самого вечера.
– Спасибо за вашу помощь, друзья, – сказала Элла. – Это правда было как сон. Лучше чем сон, – она расправила плечи и грустно добавила: – Но теперь он закончился.
Жаклин и Гас встали на задние лапки, пытаясь изобразить, что танцуют. Тронутая до глубины души, Элла рассмеялась. Однако мыши правы – бал и все, что на нем случилось, не сон. Все это было на самом деле. А те чувства, которые она испытывала, находясь рядом с Китом? Да, они тоже были настоящими.
Элла подумала о Ките, его смелости, его доброте. О том, что она чувствовала в его объятиях, когда танцевала с ним.
Ей нравилось разговаривать с Китом. Но еще рядом с ним ей было легко молчать. Он был одним из тех редких людей, с которыми ей было хорошо всегда.
И вот, оказывается, он должен будет жениться на другой. Сердце Эллы разрывалось при мысли о том, что Кит не имеет права самостоятельно сделать этот самый важный в жизни выбор. Ах, если бы она могла хоть чем-то ему помочь!
Вздохнув еще раз, Элла расправила складки на своем фартуке. Что ж, по крайней мере, у нее до конца жизни останутся воспоминания о прекрасном вечере, который она провела во дворце на балу.
Глава двенадцатая
Кит вошел в отцовскую спальню. Сердце гулко стучало в ушах, очертания предметов казались слегка размытыми, пока его глаза не привыкли к полумраку. Шторы на окнах комнаты были задернуты. Врач стоял на коленях возле постели короля, заканчивая осмотр. Услышав, как вошел Кит, доктор поднялся и направился к двери. По выражению его лица, Кит понял, что дни короля на исходе.
