Девица наигранно усмехнулась.
— Вы что, шпионите за мной? Вот уж не предполагала, что моя скромная персона заинтересует настоящую маркизу. Простите, я забыла, как ваша фамилия?
— Де Брассей, — глухо ответила гостья. — Я уже сказала, что это не имеет особого значения. Сейчас речь идет о вас.
— Обо мне? Вы что, жена одного из моих кредиторов? Интересно, зачем он прислал вас сюда? Мог бы ' сам явиться. Вы — жена Жюльена?
— Меня зовут маркиза де Брассей, — отчетливо и холодно сказала гостья. — Никакого отношения к вашим кредиторам я не имею. Сейчас я попрошу вас поменьше болтать и побольше слушать. Но это хорошо, что вы помните о своих кредиторах. Я знаю сумму ваших долгов и готова помочь вам рассчитаться с ними.
Мари-Николь, которая без особого стеснения снова бухнулась на постель, подложив руки под голову, насмешливо спросила:
— С кем я должна переспать? Гостья умолкла и спустя несколько мгновений, резко повернувшись, зашагала к выходу.
— Мне казалось, что вы лучшая актриса. Однако, судя по всему, я ошиблась. Прошу прощения за неожиданный визит. Всего хорошего.
Девица тут же вскочила и бросилась следом за посетительницей. — Погодите, погодите, это была обыкновенная шутка. Я готова вас выслушать. Простите, маркиза.
Гостья остановилась у порога и, не поднимая глаз из-под капюшона, сказала:
— Больше никаких шуток. Иначе вам придется плохо. Не думаю, что ваши кредиторы собираются прощать ваши бесчисленные долги.
Мари-Николь поморщилась так, словно хотела сказать: «Зачем вы все время напоминаете мне об этих долгах?» Однако не сказав ни слова, она уселась на постель и сделала внимательное лицо.
— Где сейчас граф де ла Мотт? — неожиданно спросила гостья.
Этот вопрос вызвал у Мари-Николь некоторое смятение. Несколько секунд она молчала, пытаясь что-то сообразить, но затем, так и не придя к определенному умозаключению, ответила вопросом на вопрос:
— Вы хотите знать правду?
— Ну разумеется, — холодно ответила гостья. Мари-Николь еще немного помялась и, наконец, ответила:
— Думаю, что сейчас он уже дома.
— Уточните.
— Мы расстались с ним рано утром. Он сказал, что поедет домой.
— Где вы с ним расстались?
Мари-Николь явно боролась с нежеланием отвечать.
— Ну… это было в одном салоне… Мне не хотелось бы говорить, где…
— Ладно, это не имеет особого значения, — столь же неожиданно сказала гостья, снова сменив тему разговора. — Кажется, раньше вы играли в театре?
Мари-Николь облегченно улыбнулась.
— Да, раньше я была актрисой.
— «Комеди франсез»?
— Да. А откуда вы знаете?
Гостья не скрывала своего раздражения.
— Если бы я этого не знала, то вы сейчас продолжали спокойно спать в своей постели. Впрочем, предложение, с которым я пришла к вам, не должно доставить вам особенно много хлопот. Вы просто должны вспомнить то ремесло, которым занимались прежде, оставив в стороне ваше нынешнее занятие. В использовании этого вашего таланта я не нуждаюсь.
Мари-Николь на мгновение задумалась.
— Значит, я снова должна превратиться в актрису? Но, надеюсь, вы не потащите меня на подмостки? Туда я уже не вернусь.
— Нет, — успокоила ее гостья. — Вам не придется выступать на сцене. Скажите, вам часто говорят, что вы похожи на ее величество королеву?
Мари-Николь самодовольно улыбнулась.
— Я слышу это каждый день. Может быть, именно поэтому мне пришлось сменить профессию и образ жизни. Хотя, если быть совершенно точной, я всего лишь ушла со сцены. То, что обычно происходило после спектаклей, теперь стало моим основным занятием. Кстати, за это неплохо платят.
— Именно поэтому вы по уши увязли в долгах? — с издевкой спросила посетительница. Мари — Николь развела руками.
— Вы же понимаете, что исполнение роли баронессы обходится довольно дорого. К сожалению, бриллианты наше время отнюдь не дешевы. . — Я заплачу вам пятнадцать тысяч луидоров за один маленький спектакль. Полагаю, что вы никогда не получали таких гонораров.
— Вы меня интригуете, маркиза. Но кажется, я начинаю догадываться… Мария-Антуанетта? Гостья хмыкнула.
— Вы обладаете некоторой догадливостью, — сказала она.
— Я даже догадываюсь еще кое о чем, — продолжила Мари-Николь.
Гостья, которая медленно расхаживала по комнате, остановилась.
— О чем же?
— Мне известно ваше настоящее имя. Как вы ни старались скрыть свое лицо под капюшоном, кое-что я смогла разглядеть. Ваш муж показывал мне вас. Правда, издалека. Но этого было вполне достаточно. Вы — графиня де ла Мотт.
Гостья, наконец, откинула капюшон и показала свое лицо.
— Да, вы правы. Теперь уже незачем скрываться, — спокойно ответила она. — Я графиня Женевьева де ла Мотт. Но в ваших же интересах никому не говорить об этом.
— Я уточнила это только для того, чтобы между нами была полная ясность, — сказала Мари — Николь. — Если вы желаете, чтобы я продолжала считать вас маркизой де Брассей, то я не стану возражать.
Графиня ненадолго задумалась.
— Маркиза де Брассей — это неудачное имя, — промолвила она.
Мари-Николь насмешливо вскинула голову.
— А какое имя вы считаете удачным?
— Графиня де Бодуэн.
— Ну что ж, графиня де Бодуэн, будем считать, что я готова к серьезному разговору. Итак, пятнадцать тысяч ливров за то, чтобы я изобразила Марию-Антуа-нетту. Где и когда?
— Пока мне самой неизвестно точное время и место, — сказала госпожа де ла Мотт. — Но в ближайшее время вы непременно узнаете об этом.
Мари-Николь пожала плечами.
— Ну, хорошо. А когда будут деньги? Графиня де ла Мотт достала из внутреннего кармана своего серого дорожного плаща увесистый кошелек и бросила его на постель рядом с Мари — Николь.
— Это задаток, три тысячи. Остальное получите после того, как пройдет спектакль. Надеюсь, вас устраивает такая сумма?
Мари-Николь развязала шнурок на кошельке и, заглянув внутрь, усмехнулась.
— Три тысячи золотом? Это неплохо. Но ведь я еще ничего не сделала.
— Вы уже дали свое согласие. И этого для меня вполне достаточно, — сухо сказала графиня де ла Мотт.
— Я хотела бы кое о чем спросить у вас. Если вам не понравится мой вопрос, можете не отвечать.
— Спрашивайте.
