Я набросила на плечи накидку и выбежала на улицу. И вовремя. Хэтти как раз скрывалась за поворотом тропинки.
Теперь я догадалась, что она направлялась к реке. Я держалась от нее на расстоянии, чтобы она не почувствовала, что я иду следом. Куда же шла Хэтти? Может быть, на свидание с Джеймсом? Если так, я незаметно скроюсь и оставлю их вместе. Но почему девушке нужно уходить так далеко, чтобы увидеться с Джеймсом, когда они могли увидеться у нас в доме или возле него?
Хэтти вышла на берег. В этом месте река была широкой и стремительной. Мы находились примерно в четверти мили от быстрины, где несколько лет тому назад утонул ребенок.
Меня охватило дурное предчувствие. И вдруг я поняла. Хэтти скинула накидку и бросилась к воде.
— Хэтти! — закричала я. — Хэтти!
Девушка остановилась и оглянулась. Я подбежала к ней, схватила ее за руку и взглянула в побледневшее лицо. Глаза Хэтти были полны слез.
— Что ты хочешь сделать? — строго спросила я.
— Все в порядке, я просто смотрела в воду, — неуверенно ответила девушка.
— Нет, Хэтти. Это не правда. Ты что-то задумала. Ты должна рассказать мне все, я хочу помочь тебе.
— У меня нет другого выхода, — просто ответила Хатти. — Отпустите меня.
— Ты хотела покончить с собой?
— Я много думала об этом, — ответила она. — Мне страшно… но я смогу это сделать.
— В чем дело, Хэтти? Мне ты можешь сказать. Ведь должен же быть какой-то выход. Мы найдем его, обещаю тебе. Ты не должна так поступать, это не правильно и глупо. Из любого положения есть выход.
— Из этого — нет. Я не смогу смотреть людям в глаза, госпожа Сепфора. Для меня это единственный выход.
— Сядь и расскажи мне все.
— Я порочна, — сказала Хэтти. — Вы не можете представить, насколько порочна.
— Все мы иногда совершаем проступки и поддаемся искушениям. Пожалуйста, расскажи мне, Хэтти.
— У меня будет ребенок, — сказала она.
— Ну что ж, Джеймс любит тебя. Он поймет… Хэтти покачала головой и уставилась вдаль невидящими глазами.
— Отец ребенка не Джеймс, — сказала она.
— Хэтти!
— Вы понимаете? Это ужасно, но другого выхода у меня нет. Мне стыдно перед людьми. Я не знаю, как это случилось… Я не могу понять. И все же у меня нет оправдания… Это моя вина.
— Я думала, ты любишь Джеймса.
— Я люблю.
— Тогда…
— Вы не поймете. Да и как вам понять? Меня сможет понять лишь такой же порочный человек, как я.
— Я не настолько безупречна, Хэтти, чтобы не понять, как случаются подобные вещи.
Мы сели на берегу. Она повернулась ко мне.
— Это произошло в ночь праздника урожая. Я слишком много выпила пунша. Теперь я знаю это, но тогда не понимала. О, я не оправдываюсь.
— Продолжай, пожалуйста, — сказала я. — Кто? Но ей не нужно было называть имя. Я знала. Я вспомнила тот взгляд неприкрытой ненависти. Вот кто злодей. Это была его месть Джеймсу.
— Дикон? — спросила я.
Хэтти задрожала, и я поняла, что угадала.
— Был праздник урожая… пунш… танцы… Он танцевал со мной… и мы пошли в сад… в аллею. Я не знаю, как это произошло. Но я оказалась на траве… Я не понимала, что происходит, пока не стало слишком поздно.
Я отвернулась, так как не могла спокойно смотреть на ее несчастное лицо. Так вот как отомстил Дикон. Бедняжка Хэтти была в отчаянии. Мне нужно успокоить ее, увести отсюда. Я поговорю с Жан-Луи, он поймет и попытается помочь. Я сказала:
— Выход есть.
— Нет выхода, — ответила Хэтти. — Я никого не хочу видеть. Моя семья… и Джеймс. Как я посмотрю им в глаза? Нет. Я долго думала, это единственное решение.
— Ты не должна так говорить. Это просто слабость. В худшем случае ты можешь уехать отсюда и родить ребенка. Мы с мужем поможем тебе.
— Вы самые добрые люди.
— Такое может случиться с каждой… с каждой, — добавила я горячо. — Я помогу тебе, Хэтти.
— Никто мне не поможет. Я хочу умереть.
— Не думала я, что ты так малодушна.
— Может быть, я малодушна, но мне стыдно перед родителями. Они такого высокого мнения обо мне. Она придут в ужас…
— Дорогая моя, так уж случилось. Ты не могла знать…
— Но я была вынуждена уступить ему еще… — сказала она.
— Хэтти! Но почему?
— Он пригрозил, что расскажет о моем позоре всем, если я не соглашусь.
— Шантаж! — ахнула я.
Красивое, жестокое лицо Дикона встало передо мною. Какое опустошение он внес в наши жизни!
— Когда он узнал, что я беременна, он оставил меня. Он казался удовлетворенным.
— Он — чудовище, Хэтти. Его ненависть холодна и расчетлива, а это самый худший вид ненависти. Но мы перехитрим его и не позволим одержать верх.
— Как? — спросила она.
— Спокойно отнесясь к этому событию, обдумав все и решив, как действовать.
— Я не смогу.
— Сможешь, потому что я помогу тебе. Ты позволишь мне?
Хэтти кинулась мне на грудь и горько разрыдалась. Слезы принесли ей облегчение. Она уже не была одинока, доверившись мне. Наверное, мой собственный опыт помог мне понять ее, найти нужные слова и дать Хэтти поддержку, в которой она нуждалась.
Мы вернулись домой, я уложила Хэтти в постель, сказав домашним, что девушка простудилась и никто не должен ее беспокоить.
* * *
Я сразу пошла к Жан-Луи. Он отдыхал, как часто делал в последнее время.
— Случилось ужасное. Я должна поговорить с тобой. Это касается Хэтти, — сказала я.
— Наверное, это касается и Джеймса? Девушка в последнее время выглядит утомленной.
— Мы должны помочь ей. Если мы этого не сделаем, Хэтти наложит на себя руки. У нее будет ребенок.
— Ну, я думаю, они с Джеймсом поженятся. Они не первые, кто не дождался свадьбы.
— Все не так просто. Отец ребенка не Джеймс.
— Боже правый!
— Ты удивишься еще больше, узнав, что она только что собиралась утопиться. Хорошо, что я остановила ее вовремя. Последнее время я приглядывала за ней, предчувствуя что-то дурное. Это случилось в ночь праздника урожая. Она выпила слишком много пунша, и он… этот…
— Ты знаешь, кто он?
Я посмотрела в упор на мужа. Я знала, что Жан-Луи — спокойный и практичный человек, добрый и не склонный к поспешным решениям.
— Это Дикон, — сказала я.
