– Она любит свою работу, – замечаю я. – Ей с этим повезло.
Но Тедди уже не слушает меня. Его внимание переключилось на телевизор, работающий на заднем плане с приглушенным звуком. На экране идет какое-то утреннее шоу. Загорелый ведущий с иссиня-черными волосами берет интервью у женщины, сидящей напротив него на диване и нервно болтающей ногой.
– Сделайте громче! – кричит Тедди так неожиданно, что Лео роняет деревянную ложку, которую собирался положить в коробку. – Где пульт?
– Не знаю. – Я оглядываю места, где обычно теряется пульт, – везде разная степень беспорядка. – А что?
– А то! – Тедди падает на колени возле дивана и шарит под ним рукой. Выуживает из-под него пульт, направляет на телевизор и столько раз нажимает на кнопку громкости, что люди на экране начинают практически орать.
– Тедди, – говорим мы с Лео в унисон, затыкая уши.
– Извиняюсь, – бормочет он, убавляя звук. – Смотрите!
Я всматриваюсь в экран, пытаясь понять, что должна там разглядеть, но при словах «фермерский рынок» узнаю женщину, дающую интервью.
– Ого! – Я подхожу поближе к телевизору. – Это же «куриная леди».
– Может, все-таки не стоит ее так называть? – поддразнивает меня Тедди, но я машу на него рукой: «Тише!» – и придвигаюсь к экрану.
– Я решила, что это ошибка, поэтому поначалу не трогала деньги, – говорит женщина. Накрашенная, она выглядит иначе – старше, чем нам казалось. Но это точно она, и она точно говорит о чаевых Тедди. – Я подумала, что такие деньги оставили случайно и обязательно захотят их вернуть. А я, потратив их, наживу себе лишние проблемы. Знаете, мне и в голову не приходило, что кто-то может сделать подобное для совершенно незнакомого человека.
– Думаете, она говорит о вас? – спрашивает Лео, присоединяясь к нам.
Мы выстроились рядком перед телевизором, сложив руки на груди и не отрывая взглядов от экрана.
– А сколько, по-твоему, людей в наши дни оставляют тысячные чаевые? – с улыбкой отвечает вопросом на вопрос Тедди. У него алеют кончики ушей.
– Потом здоровье вашей матери резко ухудшилось… – побуждает продолжить ведущий.
– Да, – слегка заторможенно кивает «куриная леди». – Ей стало хуже, а оплата больничного ухода мне была не по карману, поэтому я решилась воспользоваться этими деньгами. – Женщина на секунду опускает голову, потом остекленевшими глазами смотрит прямо в камеру. – Через неделю мама умерла.
– Мне очень жаль, – сочувствует ведущий, мягко похлопав ее по руке. – Но потом случилось кое-что особенное, правда?
– Я сама начала подрабатывать волонтером в больнице. – Она расправляет плечи.
Ведущий поджимает губы.
– Да, – отзывается он. – Да, разумеется. Это замечательно. Просто замечательно. Но, может, вы расскажете нам, что случилось на следующее утро после смерти вашей мамы?
– Конечно, – кивает «куриная леди». – После крайне тяжелой ночи я чувствовала необходимость вырваться из четырех стен и поехала утром за кофе. Меня снедала печаль, но я ощущала огромную благодарность за то, что в последнюю неделю своей жизни моя мама получила надлежащий ей уход. И меня не оставляли мысли о том, что это стало возможным только благодаря доброте какого-то незнакомца. Мне захотелось хоть чем-то отплатить за это, тоже сделать кому-то доброе дело.
Ведущий кивает, подбадривая ее взглядом.
– Но таких денег у меня, конечно же, не было, и единственное, что в тот момент мне придумалось, – купить кофе тому, кто стоял в «Макавто» в очереди за мной. Что я и сделала. Это малость. Несравнимая с теми чаевыми, которые оставили для меня. Но это было хоть что-то.
– Как оказалось, это было не что-то, а нечто! – замечает ведущий, сверкая мегаватной улыбкой. – Малость обернулась чем-то очень значительным. Поскольку тот, кто стоял позади вас, получив бесплатный кофе, был так благодарен, что решил последовать вашему примеру. Человек за ним – тоже.
«Куриная леди» кивает.
– Потом я узнала, что свыше шестисот человек весь день по цепочке покупали другим кофе.
– Шесть сотен людей! – восклицает ведущий. – Это, знаете ли, немало кофе!
Они продолжили восторгаться произошедшим у «Макавто» чудом, а сияющий от радости Тедди повернулся к нам:
– Видите? Это уже работает!
– Ага. Кофе для всех, – шутит Лео.
– Нет, – мотает головой Тедди. – Ты слышал, что она сказала до этого? Она стала волонтеркой. В больнице! Из-за чаевых!
На экране ведущий с «куриной леди» продолжали болтать о кофе. Но мысль о том, что это только начало, что дальше будет еще круче, что «цепная реакция» даже от малой толики доброты может быть настолько безграничной и длительной – длиннее, чем цепочка машин в той очереди возле «Макавто», – еще очень долго удерживала нас у телевизора.
48
Где-то около полудня Лео, сидящий на кухонной стойке, заканчивает методично и целенаправленно лопать пупырышки на уже третьей воздушно-пузырчатой пленке.
– Вы не против, если я ненадолго отлучусь? – спрашивает он нас.
– А что, – интересуюсь я, – пузырьки тебя уже вымотали?
Скорчив рожицу, брат лопает очередной пупырышек.
– Мы с Максом договорились пообедать вместе, – объясняет он, оглядывая море коробок и забитых под завязку полиэтиленовых мешков. – Но я буду чувствовать себя виноватым, если брошу вас тут. Хотя мультимиллионер, между прочим, мог бы и нанять кого-нибудь для сбора вещей.
– Гораздо веселее заставлять это делать вас, – отзывается Тедди. – К тому же будет лучше, если сбереженные на этом деньги достанутся тем, кто в них действительно нуждается.
– Похоже, Элис основательно промыла тебе мозги, – замечает Лео и, поймав мой сердитый взгляд, вскидывает руки в защитном жесте. – Я же не говорю, что это плохо. Но, откладывая столько денег на благотворительность, не забудь малька оставить и на веселье. Не каждый день выигрываешь в лотерею.
– Он прав, – поддерживаю я его, и Тедди удивленно смотрит на меня. – Я невероятно впечатлена тем, что ты делаешь, и страшно горжусь тобой, но…
– Думаю, она вот что пытается сказать, – прерывает меня Лео. – Хорошо, конечно, слегка походить на Элис, но при этом, пожалуйста, не переставай быть Тедди. Лады?
– Я рад, что вы завели об этом разговор. – Тедди плюхается на диван. – Так как есть одна вещь, которую я хотел бы…
– Я знал! – восклицает Лео. – Ты купил остров!
– Не угадал, – улыбается Тедди. – Но двенадцатилетний я сильно бы разочаровался, если б нынешний я не попытался исполнить хотя бы часть наших желаний. Поэтому, собственно, ты теперь являешься гордым хозяином щенка. И поэтому мама обрела новый дом. На цокольном этаже которого, кстати, будут установлены бильярдный стол и автомат для игры в пинбол.
