— Я ничего не скажу, — сказала я.
— Это правильно. Я должен вернуться в Лондон.
— Сразу же?
— Да, то, что Бланшар в Лондоне, опасно. Он один из зачинщиков французской революции. Можешь догадаться, что он затевает здесь.
— Но революция закончена. Республику признали многие страны.
— Франция все еще хочет, чтобы мы плясали под ее дудку. Мы враги, помни. Мы фактически в состоянии войны. Я должен выехать в Лондон завтра ранним утром. Они все еще ищут Альберика. Клодина, ты должна взять себя в руки. Веди себя так, будто ничего не произошло. Ты поняла?
— Поняла.
— Забудь все свои сентиментальные представления. Альберик мог быть хорошим мальчиком, но он — шпион, работающий против нашей страны, и получил по заслугам. Помни это. Он сделал бы то же самое со мной, если бы имел эту возможность. Все зависит от удачи.
— Я понимаю.
— Хорошо.
Теперь я уверен, что он мертв. Мы можем спокойно ехать.
Да и лодки я не вижу.
О, обломок там, это не часть лодки? Похоже, что это так. Теперь, Клодина, ты успокоилась? Мы должны вернуться в Эверсли, а завтра я уеду. Ты должна продолжать жить, как будто ничего не случилось.
Можешь всем рассказывать о королевской свадьбе и как принца пришлось поддерживать, потому что он был пьян. Это рассмешит всех. И не проговорись, что знаешь, где Альберик. Надо, чтобы все думали, что он пропал или утонул. Это лучше всего.
Я села на лошадь и он последовал за мной.
— Готова? Поехали в Эверсли.
* * *
Я объяснила слугам, что мама осталась с Диконом и что мистер Джонатан возвращается завтра в Лондон.
Они восприняли это как само собой разумеющееся. Дикон и Джонатан все время уезжали и приезжали.
Мы расстроились, но не очень удивились, обнаружив, что Билли Графтера не было дома.
— Конечно, его предупредили, — сказал Джонатан. — Но мы его найдем.
Я была довольна, что Дэвид все еще оставался в Клаверинге. Было бы трудно вести себя с ним естественно.
Я плохо спала этой ночью, и, когда встала, Джонатан уже уехал.
Утром один из слуг из Эндерби приехал с запиской от тети Софи. Она знала, что я возвратилась, и хотела повидать меня.
Я поехала в Эндерби днем. Жанна приветствовала меня:
— Мадемуазель д'Обинье в постели. Она плохо спала ночью, так как очень беспокоится об Альберике. Вчера он вернулся из Лондона и сразу же уехал. Он не возвращался всю ночь.
Я услышала свой голос:
— О, что с ним случилось? Я презирала себя за ложь.
— Об этом мадемуазель д'Обинье и беспокоится. Он не виделся с ней, когда вернулся, это очень странно. Поднимайтесь.
Тетя Софи лежала в комнате с голубыми бархатными занавесками. Мои глаза сразу же обратились туда, где, как я знала, была труба для переговоров.
— Мадам Клодина здесь, — сказала Жанна.
Тетя Софи выглядела опечаленной. Давно я не видела ее такой. Как сильно она изменилась с того времени, как приехала в Эндерби! Долли Мэйфер сидела у кровати с книгой в руках. Она, очевидно, читала тете Софи.
— Останься с нами, Жанна, — сказала тетя. Жанна кивнула, поставила у кровати кресло для меня и встала неподалеку.
— Тебе понравилась поездка? — спросила тетя Софи.
— Да, было очень интересно.
— Я волнуюсь за Альберика, — сказала тетя.
— А что с ним? — тихо спросила я.
— Он поехал в Лондон по моему делу. Ты знаешь, он хорошо справляется с этим.
— Я знаю, он часто ездил для тебя — Вчера он вернулся, заскочил на минутку и снова уехал. Он так еще и не вернулся.
— И ты не предполагаешь…
— Может быть, он что-то забыл в Лондоне.
— И не сказал вам? — вставила Жанна. Софи многозначительно улыбнулась.
— Он так гордился своими лондонскими поручениями. Он всегда старается что-то для меня сделать, и если забывает, о чем я просила, то не хочет, чтобы я знала об этом. Скорее всего, так и было. Это единственное, о чем я могу подумать. Полагаю, ты можешь помочь, Клодина.
— Я?!
— Да, ты приезжала вчера, чтобы увидеть его, не так ли? Зачем?
Меня поймали врасплох.
Я не ожидала этого.
— Приезжала вчера, верно? — настаивала тетя Софи. Они все смотрели на меня: Софи и Жанна вопросительно, а Долли с непроницаемым выражением на лице.
— О, я сейчас вспомнила. Это по поводу моей лошади. Мне показалось, что у нее колики. Я слышала, Альберик говорил о каком-то лекарстве из Франции. Я так волновалась, что без промедления поехала к нему.
— Вам надо сходить на конюшню, — сказала Жанна. — Там должны знать.
— Нет. Это французское средство. Тем более, сейчас все прошло.
— Когда ты приехала, то не видела его, ведь так?
— Да. Сказали, что он уехал.
— Я слышала, что Билли Графтер тоже пропал, — сказала Жанна. — Он, должно быть, уехал с Альбериком.
Как быстро распространяются новости среди слуг! Они уже знали, что Билли Графтер пропал, и было естественно, что они связали его исчезновение с отъездом Альберика.
— Я думала, может быть, ты видела его, — сказала тетя Софи.
— Нет, он уже уехал.
— Это на него не похоже, — сказала тетя.
— Он вернется, — заверила ее Жанна. — Ему здесь слишком хорошо, чтобы покидать Эндерби.
— Я отругаю его, когда он вернется, — сказала Софи. — Он должен был дать мне знать, что вернулся.
Я поцеловала ее в щеку и сказала, что скоро приеду еще раз навестить ее.
— Да, приезжай, — сказала она. Жанна спустилась со мной вниз.
— Она потеряла его, — сказала она. — Он всегда мог приободрить ее. У него была добрая натура, и она любила с ним беседовать. К счастью, Долли здесь. Она учит ее французскому, вы знаете. У девочки хорошо получается. Она удивляет меня. Она очень умна, хотя это сразу не заметно. Я все еще надеюсь, что Альберик вернется.
Он не имеет права поступать так.
— Странно, — сказала я, — что она так беспокоится из-за слуги. Ведь он здесь не так давно.
— Она всегда кем-нибудь увлекается. Я была так рада, что у нее появился кто-то, кем она заинтересовалась. Он подходил ей, так как они соотечественники. Он знал, как вести себя с ней. Она привязалась к нему с самого начала.
Я попрощалась с Жанной и ушла, очень огорченная. Я, кажется, заразилась ее меланхолией.
