Тетя Софи. Бедная тетя Софи! Она никогда больше не увидит Альберика.
МОГИЛА САМОУБИЙЦЫ
На следующий день Дэвид приехал из Клаверинга. Он обрадовался, увидев меня, и я почувствовала к нему глубокую нежность. Я предала его тем, что была так счастлива в день королевской свадьбы. Обаяние Джонатана околдовало меня, и сейчас мне хотелось как-то загладить свою вину.
Мне казалось, что между нами встал еще один барьер: тайна смерти Альберика, о которой я не могла не думать иначе, как об убийстве.
Сохранить секрет было не так сложно, как я думала. Казалось, я стала профессиональной лгуньей. Но, наверное, Дэвид был не столь проницателен, как его брат. Я уверена, что никогда не смогла бы ничего скрыть от Джонатана.
Я рассказала Дэвиду о свадьбе и все, что мне рассказала о церемонии мама. Он подтвердил слухи, что принц напился и провел большую часть брачной ночи, в полном беспамятстве у камина спальни, а невеста довольствовалась созерцанием этой сцены.
— Было еще хуже, — сказала я. — Мы слышали, что он чуть не нарушил церемонию бракосочетания, но был остановлен отцом. Сколько правды в этих историях? — спросила я. — У мамы и твоего отца осталось впечатление, что все так и было.
— А ты расстроилась, не получив королевского приглашения?
— О нет.
Мы с Джонатаном проехались верхом. Мама настояла, чтобы он сопровождал меня. Они не хотели оставлять меня одну в такой день.
— Думаю, что они правы. Везде столько мошенников.
Мы поехали в гостиницу «Собака и свисток» близ Гринвича, и хозяин угостил нас прекрасным ростбифом.
— Значит, тебе там понравилось?
— О, конечно.
— И Джонатан сразу же вернулся в Лондон?
— Да, мама не знает, сколько она пробудет там, и они захотели, чтобы я вернулась сюда раньше тебя.
— Очень заботливо с их стороны. — Он нежно поцеловал меня. — Тебя так долго не было… тебя и Амарилис.
Я любила его, нежного, дорогого, надежного. Нет ничего невозможного в том, говорила я себе, чтобы любить двух мужчин сразу, но по-разному. Общение с Дэвидом было подобно глотку кристально чистой воды, когда тебя мучит жажда, в то же время Джонатан был искристым, бодрящим вином.
Не странно ли это? Если честно признаться, то я хотела их обоих.
Они были братьями… двойняшками. Может, этим все и объяснялось? Их было трудно представить одним целым. Они были настолько разными. И все-таки… я хотела их обоих.
— Итак, у нас скоро будет свадьба, — сказал Дэвид. — Должен сказать, что Петтигрю уже начали готовиться к ней.
Мы заговорили об Амарилис.
Я проводила много времени в детской. Маленькие девочки быстро росли, они менялись с каждым днем. В детской, глядя на Амарилис, я забывала Джонатана и не думала о нем.
Через день после возвращения Дэвида налетел шторм. Завывал свирепый ветер, и дождь хлестал по стеклам. Никто не выходил из дома, так как трудно было удержаться на ногах.
Следующий утром, когда мы встали, вокруг царила тишина. Птицы весело пели, и цветы, которые не прибило дождем и ветром, выглядели свежими и красивыми. Капли падали с деревьев, но быстро высохли под лучами солнца.
Стояло прекрасное утро.
Я сказала Дэвиду, что проедусь с ним по усадьбе. Он обрадовался, что я присоединюсь к нему.
— Столько надо сделать, — сказал он, — после поездки в Клаверинг.
Когда мы только собирались уезжать, приехал посыльный от Жанны с просьбой немедленно приехать к ним.
— О, дорогой, — сказала я Дэвиду, — похоже, утро испорчено. Думаю, что-то случилось. Не съездишь ли со мной? Мы не задержимся там надолго.
Я дрожала, почувствовав, что это могло быть связано с Альбериком, а если предчувствие не обманывало, то мне нужна поддержка Дэвида.
Нас встретила бледная Жанна. Она выбежала навстречу, так как, должно быть, давно высматривала нас.
— О, миссис Френшоу, мистер Френшоу, я так рада, что вы приехали! Случилась ужасная вещь.
— Что? — вскричала я.
— Альберик. Они нашли его.
— Нашли его? — закричал Дэвид. — Где он был все это время?
— Он мертв, мистер Френшоу. Его тело выбросило на берег.
— Утонул?!
Жанна опустила голову и несколько секунд молчала. Я дрожала, думая о том, что будет дальше.
— Все это время, — прошептала Жанна, — мы не знали, где он.
Утонул? — повторил Дэвид. Убит, — поправила его Жанна. — Сказали, что у него прострелена грудь. Не знаю, что теперь будет.
— Но кто… — начал Дэвид. — Подождите… Это такой удар.
О, кажется, жене плохо. Он снял меня с лошади и обнял.
— Пройдите в дом, — предложила Жанна.
— Конечно.
Тебе не лучше, дорогая? — спросил Дэвид.
Я села в холодном зале, дурнота прошла. Итак, они узнали правду. Что теперь будет? Что подумают о смерти Альберика?
Последнее время только и говорили, что о смерти Альберика. Слухи ходили разные. Кто убил Альберика? Бедный невинный Альберик, который лишь взял лодку, чтобы покататься.
Поговаривали, что его друг Билли Графтер, должно быть, тоже был с ним, поскольку исчез, когда Альберик вернулся из Лондона.
Началось следствие. Не было сомнений, что в Альберика стреляли, из-за чего он и утонул. Вердикт был следующим: убит неизвестным лицом или лицами.
Было трудно хранить тайну. Меня мучили ночные кошмары, и я с плачем просыпалась. Дэвид прижимал меня к себе, утешал и я радовалась, что он со мной. Я была благодарна ему за заботу.
Утром я попыталась успокоить себя. Джонатан был прав. Времена были опасные. Мне следовало помнить, что случилось с мамой и с бабушкой, Сепфорой. Воображение рисовало мне, как они в дивной карете с гербом д'Обинье отправились в маленький город за покупками и оказались в толпе черни. Смерть Альберика была возмездием. На это нельзя было смотреть иначе. Это было логично. Это был закон выживания.
Днем я верила в справедливость возмездия, ночью же приходили ужасные сны.
Джонатан вернулся для дачи показаний в Эверсли.
Я не встречала его, но, как только допрос закончился, он сразу же улучил момент, чтобы повидаться со мной.
— Они будут искать убийцу, Джонатан? — спросила я.
Он тряхнул головой и насмешливо взглянул на меня:
— Они говорят о расследовании.
Они сделают из этого спектакль. Но могу тебя заверить, что ничего не будет раскрыто. Об этом позаботились.
Это сделано для безопасности страны, что прекрасно понимают в некоторых кругах.
