Сидевшие рядом начали переговариваться, и за столом поднялся шум. Но леди Петтигрю не терпела, чтобы ее влияние хоть ненадолго ослабевало. Она любила быть в курсе всего, что обсуждалось за столом, и в этом проявлялась ее властная натура, так что разговор вскоре стал общим.
Через некоторое время затронули проблему войны в Европе и, в частности, успехи Наполеона Бонапарта.
Я заметила, что Гарри Фаррингдон, сидящий рядом с Фионой Браунинг, оказывает ей слишком большое внимание, и почувствовала себя неловко, вспомнив Эви Мэйфер.
Я уже давно не видела Эви, хотя она и приезжала к тете Софи несколько раз с сестрой. Миссис Трент так беспокоилась по поводу их отношений с Гарри Фаррингдоном! Она, как и леди Петтигрю, тоже хотела сделать все по-своему, но, судя по тому, как Гарри Фаррингдон ухаживал за Фионой Браунинг, можно было понять, что Эви не на что рассчитывать. Преподобный Поллик утверждал, что все пойдет как по маслу, — вещала леди Петтигрю со своего председательского места. — Он человек, который очень серьезно выполняет свои обязанности и за это мы благодарны ему, не так ли, Гарри? — Лорд Петтигрю утвердительно кивнул. — Он настаивает на репетиции. Она состоится завтра. Всем присутствовать не обязательно, только виновники торжества. Но если кто-нибудь захочет прийти в церковь, думаю, не пожалеет.
Все за столом согласились, что пропустить это событие нельзя.
— Какой суетливый человек этот маленький преподобный! Уверяю вас, он всегда помнит, что обязан нам жизнью, и, понятно, будет рассматривать эту свадьбу как личный триумф.
Пошел разговор о предыдущих свадьбах, и леди Петтигрю провозгласила:
— Ты будешь следующий, Гарри.
Все подняли бокалы за Гарри Фаррингдона, и я заметила, что Фиона Браунинг слегка порозовела.
Мы оставили мужчин за портвейном, а леди Петтигрю провела дам в гостиную, где она продолжала говорить о свадьбе и как она счастлива видеть Миллисент вступающей в брак с тем, кого ей выбрали родители.
— Они с детства любили друг друга, — сказала она снисходительно. — Не так ли, Миллисент?
— Мы знаем друг друга с детства.
— Я об этом и говорю. И, конечно же, мы думали об этом, пока они были еще малышами.
Я спросила Фиону, где она живет, так как не видела ее раньше.
— Уже два года, как мы переехали с севера на юг Англии.
— Поэтому мы никогда и не встречались.
— У папы поместья в Йоркшире, но он заинтересовался сейчас разведением овец в Кенте и купил землю на границе Эссекса. Он подолгу живет в Лондоне. Очень много времени занимала дорога. Теперь все упростилось.
— Вам здесь нравится? — О да.
Гвен Фаррингдон выступила вперед.
— Мы взяли их под свое крылышко, — сказала она с улыбкой, — и стали большими друзьями.
«Итак, — подумала я, — Фаррингдоны принимают Фиону как будущую невестку. Еще один камень преткновения для Эви».
Миллисент сказала, что она с Джонатаном отправится в Лондон сразу же после свадьбы. Они планировали провести медовый месяц близ Майденхеда.
— Гринфилл… Вы знаете, сэра Майкла и леди Гринфилл?
Они предложили нам свои владения на медовый месяц, но Джонатан захотел побыть в Лондоне. Конечно же, мне хотелось бы поехать за границу. Мы говорили об Италии, Венеции.
Я похолодела, услышав свой голос:
— Прогулки по каналам, когда гондольеры поют итальянские песни о любви.
Миллисент резко засмеялась.
— Именно так, — сказала она.
— Не беспокойтесь, — сказала леди Петтигрю. — Мы скоро разобьем этих чертовых иностранцев.
— Похоже, что французам очень везет в Европе, — сказала я.
— О, этого ничтожного Бонапарта, или как его там зовут, следует поколотить. Его скоро остановят. Абсурд… эти чертовы революционеры позволили опустошить Европу. Я не понимаю, что они делают.
— Почему бы не сделать вас генералиссимусом, леди Петтигрю? — не без иронии сказала я.
Все зааплодировали, а леди Петтигрю откровенно согласилась, что это неплохая идея.
К нам присоединились мужчины. Дэвид подошел и сел со мной. Джонатана вовлекли в разговор лорд Петтигрю и Дикон. Я увидела, как Фиона робко улыбается Гарри.
Я прошептала Дэвиду:
— Мы скоро сможем уйти? Я устала.
— Да, путешествия так утомительны. Подошла матушка.
— Ты выглядишь немного усталой, Клодина, — заботливо сказала она.
Думаю, я выглядела напряженной. Ситуация была непростая. Циничная женитьба Джонатана на Миллисент, и, кроме того, меня все время мучила мысль о бедной Эви Мэйфер.
— Я хочу сказать леди Петтигрю, что пора спать, — сказала мама.
Она так и сделала. Оказалось, что все подумывают об этом же, и, пожелав спокойной ночи, компания разошлась.
Я сидела, расчесывая волосы перед зеркалом, а Дэвид следил за мной из постели.
— Что ты о них думаешь… Джонатане и Миллисент? — спросил он.
— О, это идеальная пара, объединяющая интересы семей, не так ли?
— Но ведь не это истинная причина свадьбы, да?
— Полагаю, что они оба так и думают.
— Похоже, Миллисент увлечена Джонатаном так же, как и он ей.
— Дэвид, ты обратил внимание на Гарри Фаррингдона?
— Ты имеешь в виду эту девушку, Фиону Браунинг?
— Да.
— Хм. Он, кажется, увлечен ею.
— Ты помнишь, как он вел себя с Эви Мэйфер?
— Помню.
— Я думала, что у них что-нибудь получится.
— Ты имеешь в виду свадьбу?
— Да, думаю миссис Трент надеется на это.
— Конечно, надеется. Но Эви не на что рассчитывать, ведь Фаррингдоны так богаты.
— Мне жаль бедняжку Эви. Она прекрасная девушка. И сейчас, похоже, что Фиона Браунинг…
— О, меня это не касается. Гарри никогда сам ничего не решал.
В его жизни было много девочек, подобных Фионе. Это случалось и раньше. Это серьезно, пока не надоест, затем все кончается и появляется другая обольстительница. На Гарри нужно сильно надавить, чтобы он женился. Он такой… — Дэвид зевнул. — Ладно, давай спать.
Я задула свечу и легла рядом с ним.
* * *
Дэвид, так же как и Дикон, не пошел на репетицию. Я сидела с Гвен Фаррингдон в задних рядах. Фиона пришла позже и подсела к Гарри.
Всем заправляла леди Петтигрю, и было любопытно видеть ее ястребиные глазки, устремленные на преподобного Марка Поллика, который имел собственное мнение по поводу того, как все должно происходить в его церкви.
