Она лежала на постели, со сбившейся вокруг бедер простыней. Одна нога торчала наружу – Рикке поняла, что это ее нога, потому что смогла пошевелить пальцами. На ней не было никакой одежды, если не считать рубашки, один сбившийся в гармошку рукав которой еще оставался на ее запястье, а остальное распростерлось поперек кровати, словно флаг, сигнализирующий поражение.
Нахмурившись, она перевела взгляд с рубашки дальше на окно, потом рывком поднялась на кровати, оглядываясь по сторонам.
Где она, черт подери?!
Комната была просторной, словно пиршественный зал в замке вождя, перед огромными окнами колыхались акры богато окрашенной материи. Далекий потолок был весь изукрашен золочеными листьями, мебель отполирована до слепящего блеска, дверь такая высокая, что подошла бы и великану, с дверной ручкой в виде солнца Союза.
Ручка повернулась, и дверь распахнулась, содрогнувшись, словно ее открыли пинком.
В комнату вошел некто, держа в одной руке кренящийся серебряный поднос, по поверхности которого опасно скользили расставленные предметы. Его малиновый камзол, тяжелый от золотого шитья, был распахнут, открывая полоску бледной и слегка волосатой груди и живота. Он медленно развернулся к кровати, яростно сосредоточившись на том, чтобы держать поднос в равновесии.
Это был кронпринц Орсо.
– Ох.
Рикке почувствовала, как ее брови задираются куда-то на лоб. Потом на нее внезапно нахлынуло воспоминание о том, как закончился вчерашний вечер.
– Ох…
Она собралась было прикрыться, но теперь в этом не было особенного смысла, так что она попросту шлепнулась обратно на кровать, раскинув руки.
– Ты проснулась! – сказал он, улыбаясь во весь рот.
– Как скажешь… – прохрипела она. – Сколько я вчера выпила?
– Все, что было, кажется. – Он горделиво поставил поднос на кровать рядом с ней. – Я принес тебе яйцо.
Она слегка приподняла подбородок, чтобы взглянуть на блюдо. В животе у нее было отнюдь не спокойно с самого момента поединка Лео, а сейчас спокойствия там было еще меньше, чем когда-либо.
– Отлично. Ты небось еще и сам его приготовил?
– Нет смысла быть кронпринцем, если делать всю тяжелую работу самому. Однако смотри: я донес его от двери до кровати! – И он указал на проделанный им путь. – Как ты заметила прошлой ночью, нет большой разницы, трахаться с кронпринцем или с любым другим, хотя у тебя это получается чертовски здорово…
– Талант, что тут поделаешь, – заметила Рикке, скромно пожав плечами.
– …но когда кронпринц приносит тебе завтрак в постель – вот это действительно редкая честь!
Она должна была признать, что действительно чувствует себя польщенной. Кажется, еще никто не приносил ей завтрак в постель. Лео-то уж точно не беспокоился. В его толстый череп попросту не проникала мысль, что в мире могут быть другие потребности, кроме его собственных. Интересно, где он сейчас? Наверняка с той отвратительно великолепной женщиной, которую она даже не могла ненавидеть по причине абсурдно щедрого подарка, который она ей сделала: зеленых камней, которые теперь блестели на ее груди.
– Что это? – спросила она, выуживая с подноса несколько скрепленных вместе мятых листов бумаги. Она плохо разбиралась в печатном деле, но похоже, отпечатаны они были неважно.
– Новостной листок. Здесь рассказывается обо всем, что происходит. – Орсо немного подумал. – А точнее, тебе говорят, что надо думать о том, что происходит. – Он подумал еще. – А самые удачные просто подтверждают то, что ты уже думал о том, что происходит.
– Ха!
На первой странице находилось смазанное изображение Лео верхом на коне, с еще более помпезным видом, чем обычно. Ниже шло примерно полстраницы, посвященных тому, каким образом он подстригает себе бороду. Потом что-то о разбушевавшихся ломателях, о беспорядках на Юге, о раздорах со Стирией, о том, как иммигранты нарушают атмосферу города, о том, как во времена короля Казамира все было гораздо лучше, чем сейчас…
Рикке недоверчиво хмыкнула.
– Ты только послушай это дерьмо: «Его высочество видели покидающим прием в компании прекрасной и таинственной Ведьмы Севера…»
– Действительно, стиль просто ужасный. – Орсо потихоньку склонялся к ней, не прекращая говорить и устремив серьезный взгляд на ее лицо. – Там должно было быть написано: прекрасной, таинственной, хорошо сложенной, коварной, талантливой, невероятно интересной…
Она отшвырнула шуршащие листки на пол, ухмыльнулась и ухватила Орсо за ухо, притянула к себе и взасос поцеловала в губы. Поцелуй получился грязноватым и кислым на вкус, но если дожидаться, пока все достигнет совершенства, только подумать, сколько великолепных поцелуев ты упустишь!
– Ты не совсем похож на то, что я ожидала, – заметила она, когда они отпустили друг друга.
– Во плоти я еще более симпатичный, да?
– Симпатичного я как раз ожидала. А вот доброго – нет.
– Доброго? – Он окинул ее странным взглядом. – Это, наверное, самое приятное из всего, что обо мне говорили.
Он уставился в потолок.
– А ведь, пожалуй, это вообще единственная приятная вещь, которую кто-то обо мне сказал… Пойдем! Я покажу тебе город! – Орсо спрыгнул с кровати с энтузиазмом, от которого у нее тотчас разболелась голова. – Адуя! Город белых башен! Это центр мира, ты знаешь?
– Да, мне говорили.
– А театр! Я могу выгнать оттуда всех, устроить нам приватный просмотр – только для нас двоих!
– Это где разыгрывают всякие глупые истории? Про магию, войны и любовь? Нет, пожалуй, это не для меня.
– Тогда карты. Ты играешь в карты?
– Не уверена, что получится по-честному. У меня же Долгий Взгляд, ты не забыл?
Его глаза округлились, словно у мальчишки, открывшего новую увлекательную игру.
– Еще лучше! Я наконец смогу стереть усмешку с рожи этого ублюдка Танни!
– Мне казалось, тебе предстоит возглавлять парад?
Орсо скривил губы.
– Я не заслужил парада. Разве что все эти люди пройдут прямо по мне, втаптывая меня в грязь.
И он хлопнулся на спину, уставившись вверх, на позолоченные листья на потолке.
– Вроде ты подавил какое-то там восстание?
– О да! Героический кронпринц… уговорил нескольких рабочих сложить оружие.
– Ну, так это стоит отпраздновать. Ты спас людям жизни, разве нет?
– Да уж… – Повернувшись, Орсо посмотрел на нее. – Чтобы их всех потом повесили.
– А-а.
Рикке тоже уставилась в потолок.
– Это была не моя идея. Но я и не сделал ничего, чтобы этому помешать. Настоящий герой, верно?
