Похоже, ускоренная регенерация нехило подпитывалась ресурсами организма, горох я смолотил меньше чем за минуту, запил водой из стакана и вопросительно посмотрел на Бродяжника. Тот ел кукурузу, но медленно, то ли наслаждаясь даже таким завтраком, то ли прислушиваясь к происходящему вокруг.
– Живца пока не дам, – пояснил он, наткнувшись на мой взгляд. – Тебе, конечно, его много нужно пить, но сам знаешь – лекарство и яд часто различаются только дозой. Вот и если спорового настоя пить слишком часто и много, то последствия могут быть. Ты себя как чувствуешь?
– Удивительно, но для человека, которому практически отрубило ногу, приемлемо, – проговорил я, покивав. – В общем-то, вполне нормально, хотя сам идти не обещаю.
– Ты с ума от боли сойдешь, если на ногу наступишь, – ответил Бродяжник. – Пока ты под спеком был, я кое-как совместил осколки и закрыл рану, но тебе помощь нужна, сначала нормального человеческого хирурга, а потом и местных знахарей.
– В смысле – знахарей? – не понял я.
– Знахари – иммунные с целительским даром Улья. Они могут манипулировать процессами восстановления организма. Как – у меня не спрашивай, все равно не знаю. Как до госпиталя доедем, увидишь сам, впрочем, они тоже ничего не расскажут. Есть у меня ощущение, что знахари и сами не знают, откуда у них сила и как именно она работает.
– Доедем? – спросил я.
– Ну не пешком же мы будем тащиться? Тут путь неблизкий, хоть благодаря союзу местных муров и внешников – относительно безопасный. В том, что касается монстров, во всяком случае. Хотя эти ребята хуже тварей, как на мой взгляд. И ума побольше. Но мы тоже вроде как не пальцем деланные. Даст Улей – прорвемся. Не было бы с твоей ногой проблемы, пошли бы пешком, здесь чем тише – тем лучше. Но не дойдем. Так придется шумно, но быстро. Только вот до машины придется тебе самому дойти, я подгонять ее к укрытию не рискнул, уж извини. Держи. – Бродяжник пододвинул ко мне облезлые и местами ржавые костыли.
– Ого, где взял? – усмехнулся я, увидев этот раритет.
– Тут неподалеку кусок деревни затянуло, пару домов, но один из них – сельский клуб, а во втором ФАП. Вот, заглянул, пока ты спал.
– Спасибо, – кивнул я, не спрашивая, что такое этот мистический ФАП, тем более что он у меня ассоциировался совсем с другими вещами. – А мы сейчас на стабе, получается?
– Да, но маленьком совсем. Подходит, чтобы переночевать или тайник устроить, но поселения тут никто оборудовать не станет. Разве что муры, но они обосновались чуть западнее.
– Западнее? Ты же говорил, что компасом тут не пользуются, да и по звездам я вчера ничего не понял.
– Ну солнце-то где-то встает, да? Да и условно так делят: в той стороне, где Удавка, она же – Внешка, восток. С противоположной стороны – Пекло – это запад. – Он посмотрел мне в глаза, осознал, что я не понимаю ни слова, и принялся пояснять: – Удавка – это сплошной пояс из мертвых, «черных», кластеров. Там не работает техника, любой электрический прибор превращается в хлам, да и иммунным не по себе становится. Задержишься на «черноте» надолго – смерть. С другой стороны – Пекло, там есть огромные кластеры, размером с мегаполисы. Даже Москва, говорят, грузится, со всеми жителями, коммуникациями и правительством, но я ее посещать желанием не горю. Она и в моей реальности мне не особо нравилась Ладно, доел?
– Да. Тогда осталось пару моментов еще решить, и будем выдвигаться. Смотри! – Бродяжник достал свой мешок.
– Имущество твое. Я сам огнестрелом пользоваться не люблю, шумно это. Но для тебя прихватил «АКМ» и разгрузку с шестью магазинами, на первое время хватит. – Он выложил перечисленные предметы на землю. – Пистолет твой же тебе верну, тем более, как понимаю, он табельный. – Усмехнулся, явно подразумевая, что серийные номера на оружии больше не имеют никакого значения. – Спораны. Твои сорок, да у каждого еще по полсотни было. На лечение и первое время тебе хватит, даже в дорогих стабах. «Горох» я весь себе забрал, уж извини, мне он нужнее.
– И это все за просто так? – с сомнением посмотрел я на своего спасителя.
– Ну, как бы да, – кивнул он.
– Слушай, а чего ты вообще за меня впрягся? – задал я, наконец, давно мучивший меня вопрос.
– Тут сразу несколько моментов. Во-первых – чисто по-человечески. Видно по тебе, что ты парень нормальный, не место тебе на ферме у муров. А во-вторых… Не любит Улей, когда свежаков обижают. Очень не любит. И наказывает за это. Возможно, как раз я для Полковника и его банды таким наказанием и стал. Я давно тварь эту выслеживаю, отморозок лютый. Вот сейчас он и попался. Ну, а за помощь новичкам Улей, стало быть, награждает, считается. Карма типа.
– «Карма – она как печень. С трепетом надо к ней», – пробормотал я.
– Чего?
– Да так, не обращай внимания.
– Хорошо. Теперь – второе. Не менее важное. У нас тут имена не в ходу, сам понял. Все по-разному считают, кто-то просто говорит, что надо о прошлой жизни забыть, а кто-то считает, что мы только копии себя настоящих, и если будем зваться по именам, то вся удача к оригиналу уйдет. За правдивость этих предположений говорить не могу, но по именам здесь не принято. А значит, придется тебе моим крестником стать. – Он достал из кармана мое удостоверение, раскрыл и стал разглядывать.
Видимо, пошарился по карманам, пока я был без сознания. Впрочем, обижаться на это не было смысла, сам бы поступил так же, а то мало ли какие сюрпризы могут отыскаться. Тем более что Бродяжник вытащил меня из такой ситуации, что, куда ни кинь, всюду вилы. А какие-никакие понятия о благодарности у меня все же имелись.
– Опером бы тебя назвал, да это до первого беспредельного стаба. То же самое, что «мусором» назвать или «легавым». Имя и фамилия у тебя неговорящие, даже не придумать ничего. Хм… Будешь в капитанах ходить? – Он посмотрел на меня. – Не, длинно слишком. Будешь Кэпом. Если что, то и лишние ассоциации уберем. Держи. – Он передал мне удостоверение.
Я посмотрел на собственное фото, гербовую печать, звание, вспомнил власть, которую давала эта бумажка. Похоже, пора было признать, что это все закончилось и возврата к прежней жизни нет. А это, как ни крути, гораздо более кардинальное изменение, чем переезд в Брянскую область.
Остается только попытаться устроиться и здесь, на новом месте. В мире какого-то непонятного Улья.
– Тяжело? – участливо поинтересовался Бродяжник. – Понимаю, мне тоже не очень было. Знаешь, если хочешь, чтобы все прошло быстрее, брось его в костер.
– Удостоверение? – уточнил я.
– Да. Меньше памяти о прошлой жизни, проще привыкать к новой.
Я закрыл удостоверение, бросил взгляд на герб и глянул в костер. Ментовские привычки отчаянно сопротивлялись, от одной мысли о том, чтобы сжечь документы своими руками, все нутро выворачивало. Ломало страшно, но я сделал на собой усилие и швырнул удостоверение в самый центр костра.
