– Кто вы такие? Куда этот псих потащил девушку?
– Ты умрешь! – прошипел раненый. – Сдохнешь, как собака! А меня защитит Морана!
Ну, ясно. Фанатик. Будь он у меня в кабинете и располагай я некоторым временем – запел бы, как миленький, но сейчас дорога каждая секунда. Я выстрелил ему в переносицу, перескочил через тело и бросился вниз.
Дверь, ведущая в фойе, резко распахнулась, ударив о стену, и с бешеным ревом на меня бросился громила, сжимающий в руках багор. Я едва успел увернуться от стремительного удара и нашпиговал нападающего пулями. Дьявол! Нужно быть аккуратнее! Времени мало, да, надо спешить, но что толку, если я сам тут лягу с пробитой багром грудью или размозженной топором головой? Хладнокровнее нужно быть, Кэп, хладнокровнее! У них нет огнестрельного оружия, а значит, перевес на моей стороне. Нужно лишь взять себя в руки и не подставиться.
Переступая через громилу, я мельком взглянул на его лицо. Выглядел он откровенно паршиво, похоже, что, убив психа, я только сделал ему одолжение, избавив от мучений. Парень уставился в потолок невидящим взглядом, белки его глаз были равномерно красного цвета из-за сеточки полопавшихся сосудов. Лицо оказалось покрыто мелкими точками розового цвета, но из-за того, что элементов сыпи было очень много, они сливались в одно сплошное пятно.
Меня передернуло. Черт, должно быть, бедняга испытывал непереносимые страдания. Наверное, я тоже предпочел бы быструю смерть медленному и мучительному угасанию от болезни.
Держа пистолет так, чтобы его нельзя было выбить, я качнулся было в проем, и едва успел отшатнуться. Перед лицом просвистел обломок доски, утыканный гвоздями. Ты гля, затаился, сука! Воспользовавшись тем, что вложивший все силы в удар псих за дверью потерял равновесие, я сделал шаг в сторону, довернул корпус и всадил три пули ему в грудь, добавив четвертую в голову, когда фанатик уже упал на пол. Сколько я их там видел? Блин, не помню. Положил уже восьмерых, не считая часовых на улице. А всего их сколько? Надеюсь, что психи закончатся раньше, чем патроны. Я сменил не дострелянный магазин на новый, сунув старый в разгрузку под курткой. Так, двадцать «маслят». Нужно стрелять точнее, тогда точно хватит. Не думаю, что тут хотя бы человек десять еще есть, иначе они все участвовали бы в жертвоприношении. Наверное. А там кто этих психов разберет?
Крепко держа пистолет в полусогнутой правой руке, подложив левую под рукоять, я мягким шагом, контролируя дверные проемы, пошел через фойе. Откуда-то из глубины здания послышался женский крик. Сандра! Я с трудом подавил желание броситься вперед бегом – от меня этого, наверное, и ждут. Так, коридор, в него ушел главный придурок, прикрываясь моей девушкой. Крик звучал дальше. Эх, понять бы, куда он ее поволок… Ладно, вперед, там разберемся!
Видимо, я все же был недостаточно внимателен, иначе резко распахнувшаяся дверь в коридор не застала бы меня врасплох. Полотно ударило по руке с пистолетом, оружие я не выронил, но меня развернуло в сторону, чем воспользовался выскочивший из кабинета фанатик.
Удар монтировкой, призванный сломать мне кисть, пришелся по пистолету. «АПБ» упал на пол, и псих сразу буцнул его в сторону, замахиваясь своим оружием. Я отпрянул, и удар монтировки пришелся в стену, оставляя в ней вмятину и отбивая штукатурку. Прыгнув боком на нападающего, я впечатал правый локоть ему в челюсть. Блин, больно! Под локтем захрустело, и я повторил удар, развивая успех. Сектант выронил монтировку, я сделал шаг в сторону и прямым ударом в уже сломанную челюсть бросил фанатика на пол. Подхватил его же оружие и, размахнувшись, обрушил его на психа. Первый удар сломал руку, которой тот пытался прикрыться, второй – добрался до цели. Влажно хлюпнуло, я оставил монтировку торчать в черепе затихшего психа и подобрал пистолет. Бегло осмотрел, передернул затвор – вроде как все в порядке. Я поднял с пола выпавший патрон, вернул его в магазин, прицелился в дверной проем и нажал на спуск.
Хлопнуло, затвор отработал назад, исправно выбросив пустую гильзу. Ну, хвала Улью, придурок ничего не повредил. Черт, голова раскалывается! Глотнуть живца? Позже. Я сжал рукоять пистолета и с утроенным вниманием двинулся дальше по коридору.
Больше на меня никто не нападал, и я понадеялся, что успокоил все население центра МЧС. По крайней мере, в это очень хотелось верить. Я прошел метров двадцать, когда впереди послышались крики. С такого расстояния я уже мог расслышать отдельные слова. Еще бы, не знаю, кто это был, но орал он, будто сумасшедший. И я догадывался, в чем именно причина его помешательства.
– Быстрее! Быстрее шевелитесь! Мы должны успеть принести жертву! Сюда! Здесь клади, тут будет новый алтарь!
Не всех. Я мысленно выругался, остановился и достал флягу. Сделав несколько больших глотков живца, я пробормотал строчку из песенки и скользнул в стелс. Ну, по крайней мере я очень рассчитывал, что мне это удалось.
Крики доносились из распахнутой двери в конце коридора. Я подкрался к ней и аккуратно выглянул.
В нос ударила вонь мочи, протухшей пищи и немытых человеческих тел. Помещение оказалось спортивным залом не очень больших размеров, примерно с баскетбольную площадку, даже в футбол здесь поиграть не вышло бы. На полу лежало десятка с три матрасов, но, судя по куче валяющихся в полном беспорядке вещей, которая занимала процентов тридцать площади зала, когда-то здесь жило гораздо больше людей.
Местных здесь оказалось пятеро, один, тот самый предводитель в своем одеянии из мешков, удерживал Сандру в положении на коленях, остальные метались по залу, подбирая хлам, из которого быстро лепили подобие алтаря с идолом, уже виденные мною в фойе. Пятеро. Черт. Сейчас нужно быть очень метким.
Я поднял пистолет, прицелился и открыл огонь, целясь в тех, что были в стороне от Сандры. Первые два раза промахнулся, зато третьим выстрелом удалось свалить одного из сектантов. Стелс, судя по тому, как на меня уставились оставшиеся, к тому моменту действовать перестал. Предводитель снова вздернул Сандру на ноги, приставив к ее шее нож.
– Убить! – заверещал он, срываясь на фальцет, и трое оставшихся психов ринулись на меня. С пустыми руками. Ну не идиоты?
Выстрел, еще один – ближайший нападающий рухнул на пол. Перевести ствол, прицелиться, выстрел! Перевести ствол, прицелиться, выстрел! Мимо! Корректировка, выстрел – готов!
Я перевел ствол пистолета на последнего оставшегося в живых врага, но он уже остановился, поднимая руки и демонстрируя, что в них нет оружия.
– Не стреляй, братишка, я ни при чем! – проныл он. – Не стреляй, я не с ними, я курсант просто.
Курсант? Действительно эмчеэсники тут окопались и даже попытались на базе центра устроить что-то вроде эвакуационного лагеря? Или выжившие сами собрались здесь? Черт, это какая же смертность должна быть у этой дряни, если со всего района выжила горстка людей? А главное – как они превратились в агрессивных фанатиков, поклоняющихся не пойми кому и приносящих человеческие жертвы?
Вспомнив про то, что мою девушку собирались зарезать на каком-то языческом алтаре, я едва сдержал накатившую ярость, вскинул пистолет и дважды нажал на спуск. Ни при чем он, ага. Вон с каким энтузиазмом кинулся меня убивать по приказу своего предводителя. Пош-шел ты, курсант!
