Вскоре друзья дождались заказа, а вместе с ним принесли огромное блюдо с украшенным карамелью и сахарной пудрой абрикосовым пирогом. К заказу также добавили бутылку абхазского вина.
— Комплимент от Авзурага Габарашвили, — широко улыбнулась им официантка.
Как только разместила это роскошество на столе, сразу умчалась обратно на кухню.
Дарья посмотрела ей вслед, потом оглянулась к центральному входу и заметила, как в двери входит сам хозяин заведения. Задержала на нем взгляд всего на пару секунд и тут же уставилась обратно в тарелку. Схватила под столом колено мужа и сжала, что есть силы. Очень скоро ощутила на своей руке нежные пальцы Игната и только тогда почувствовала себя немного увереннее.
Авзураг выглядел точно так же, как четыре года назад. Совсем не постарел. Разве что в висках чуть прибавилось седины. Одет в белоснежную рубашку и идеально выглаженные брюки.
Он увидел их сразу и зашагал к столику твердым шагом.
— Добро пожаловать в «Отличную»! — приветствовал он их. — Но как неожиданно! Дашенька, я очень рад тебя видеть!
Она еле заставила себя поднять голову, коротко кивнула, пробормотала слова приветствия. Впрочем, Игнат быстро перехватил инициативу.
— А уж как мы рады! — он пожал Авзурагу руку, пригласил присесть, представил псевдобанкира Громова.
Мужчины разговорились между собой, как старые знакомые, которым друг с другом очень уютно. Авзураг похвалился тем, как процветает гостиница, Игнат поведал о своих успехах в работе.
Даша и не думала, что ей будет так неприятно слушать этот разговор. Приемный отец вел себя радужно. Будто это и не он вовсе собирался когда-то устроить Дарье выкидыш и вынудил отца ее ребенка выложить за нее последние деньги.
Девушка исподлобья взглянула на него. Ни тени вины, грусти, сожаления. Авзураг сидел, выпятив грудь вперед, широко улыбался и погладывал на приемную дочь с гордостью. Да-да, во взгляде главы семейства Габарашвили читалась огромная, ничем не прикрытая гордость.
«Мать твою так! Да ты до потери пульса доволен тем, что сделал!» — закричало Дашино сознание.
Игнат тем временем показывал ему фото детей:
— Даша мне подарила троих сыновей, крепыши! Вот, оставили с бабушкой, а сами решили податься к морю…
— Как я вижу, вы хорошо ладите! — проговорил Авзураг как ни в чем не бывало.
— Дарья стала мне хорошей женой, — подтвердил Игнат и похлопал девушку по плечу.
Она-то даже не догадывалась, что муж может быть таким хорошим актером. И не скажешь, что еще пару часов назад описывал, с каким удовольствием оторвал бы Габарашвили голову, и куда эту голову потом засунул. Вон с каким умильным видом теперь рассказывает, как они с Дашей хорошо живут, и какая она замечательная хозяйка. А Авзураг цвел улыбкой, продолжая раздуваться от гордости.
Через некоторое время Игнат свел разговор к персоне Громова.
— Это очень близкий друг семьи. Хотел посмотреть здешние красоты, попробовать кухню…
— А заодно познакомиться с семьей, воспитавшей такую прекрасную девушку. Вдруг найдется такая и для меня… — полушутя, полусерьезно продолжил за Игната Громов. Потом добавил более низким и решительным тоном: — Ради подобной умницы я ничего не пожалел бы!
После этих слов Авзураг вообще расцвел, как тюльпан на ярком мартовском солнце.
— Мы воспитываем хороших девушек! — подчеркнул он. — Только вот и женихов у них много, есть из кого выбрать… Ну да об этом после! Не хочу отвлекать вас от обеда, приятного аппетита!
После этого раскланялся и ушел.
Даша вцепилась мужу в руку, тихонько зашипела:
— Это что, получается, он не согласился? Не повелся?
— Ты в кого такая нетерпеливая? Он просто набивает себе цену, — шепнул он ей на ухо.
Девушка вспыхнула, опалила мужа взглядом, потом снова вернулась в образ послушной жены, тихо рыча себе под нос.
Игнат опять наклонился к ней и зашептал:
— Солнце, ты свою задачу выполнила. Если хочешь, иди в номер, мы скоро подойдем.
Дашу два раза просить было не нужно, тут же подскочила и бросилась вон. На свою пресную еду даже не взглянула. По дороге всё боялась встретить кого-то знакомого. Не хотелось снова надевать маску, общаться, улыбаться. Слишком сложно ей далась встреча с приемным отцом.
До номера она почти бежала, свободно выдохнула, лишь спрятавшись за дверью. Муж снял большой люкс с двумя спальнями и гостиной. Просторное помещение, отделанное в теплых пастельных тонах. Даша отлично его помнила, в свое время не раз доводилось здесь прибирать.
Они устало плюхнулась на кресло, только собралась скинуть неудобные туфли, как в дверь постучали. Даша внутренне напряглась. Открывать не хотелось, но стучавший был весьма настойчив.
— Милочка, я видела, как ты вернулась… — раздался из-за двери некогда родной голос.
Даша помнила это ласковое прозвище. Мама Марисоль частенько называла так девочек, когда те болели или нуждались в ее утешении. Садилась рядом, гладила по голове и примерно тем же тоном приговаривала:
«Милочка моя, девочка, всё пройдет, всё будет хорошо…»
А ведь Даша ей верила. Каждый раз, когда мама Марисоль рассказывала о том, какое прекрасное будущее ее ждет, еще как верила и надеялась.
Приемный отец почти никогда не был ласков с дочерями. Жена же была его полной противоположностью. Добрая, заботливая, она нередко вела с девушками неспешные беседы за жизнь, чему-нибудь их учила, рассказывала о семье. Да, временами была строга, но не переходила грани.
«Может быть, она вообще не знает, что творит ее муж?» — задалась вопросом Даша.
Авзураг всегда держал жену в строгости, хоть и любил ее, это было видно. Нередко ругал ее при дочерях, отчитывал, но потом мог ни с того ни с сего подарить дорогое украшение. Хотя его отношение к ней за эти годы вполне могло ухудшиться. Может быть, Марисоль также нуждается в спасении…
И Даша открыла дверь, позволяя приемной матери войти.
— Я так рада тебя видеть! — ее уста источали мед, а глаза так и бегали по девушке, изучали каждую ее черточку, каждую складку на одежде, каждое украшение. — Ну и повезло тебе, Дашка! Отлично устроилась и муж красавец! А я еще жалела, что ты не досталась Баграду…
После этой фразы Даша почувствовала себя так, словно ей дали резкую пощечину.
— Марисоль, неужели ты не видела, что Баград садист?! — вырвалось у нее против воли.
Приемная мать немного замялась, но слащавая улыбка очень скоро снова появилась на ее лице.
— Нестандартный мужчина, согласна, но кто не без греха? — пожала она плечами. — Но если правильно с ним обращаться, вполне можно отлично жить!
«Правильно — это как? Молча терпеть издевательства?» — хотелось ей закричать.
