«Простите, девчонки! Но для вашего же блага…» — мысленно обратился он к ним. И тут заметил кое-что особенное. Злость забурлила в нем, поднялась по пищеводу, во рту даже появился вкус горечи. Кулаки сжались сами собой, и разжать их стоило невероятных усилий.
Чуть поодаль стояла, ссутулив плечи, крохотная рыжая девчонка. Мелкие светло-коричневые веснушки покрывали ее нос, верхнюю часть щек, немного россыпи было заметно и на груди. Точь-в-точь, как у его жены, Леры, преданно ждавшей Демьяна дома. Цвет ее волос можно было сравнить с оттенком, какой приобретает солнце на закате. Яркий оранжевый, практически морковный. К рыженьким у Громова была страсть особая.
Будь он падок на малолеток, эта ему несомненно понравилась бы. Всё в ней было правильное, идеально симметричное. Бедра, талия, вот-вот готовая округлиться грудь. Однако Громова кроме жены никто не привлекал в принципе, уж тем более это было не под силу малолетней девчушке. Совсем не ее юная прелесть так зацепила его внимание.
Он заметил у нее на руках и ногах уже пожелтевшие, почти незаметные, но все-таки синяки. Похоже, били ремнем и много били.
— Как тебя зовут? — обратился он к девушке.
— Мира… — тихо пропищала та.
— Мне нравится эта! — пробасил он.
— Ей шестнадцать… — возразил было Авзураг.
— Это важно? — Громов обернулся к Габарашвили.
Тот только хмыкнул:
— Нет, если ты готов ждать полтора года…
— Но ты же сказал, я смогу ее навещать… — ответил Демьян, не отрывая взгляда от окончательно раскрасневшейся Миры. — Я хочу остаться с ней наедине!
Авзураг помялся немного, но потом всё же кивнул:
— Можно.
После этого приказал всем идти за ним. Девушки вышли вслед за Авзурагом. Улдан немного задержался, подошел к Громову и шепнул на ухо:
— До уплаты калыма без проникновений! В остальном ограничений нет…
С этими словами он вышел вон, оставив Громова наедине с Мирой.
Та стояла ровно на том же месте, что и раньше. Даже не шелохнулась.
— Да оживи ты уже! — воскликнул Демьян.
— Можно мне одеться? — тихо попросила она.
— Скажешь, откуда синяки, разрешу!
Девушка посмотрела на него своими огромными зелеными глазищами и, смущаясь, ответила:
— Наказали.
Вот так просто взяли и наказали.
Демьян снова заскрежетал зубами, несколько раз тяжело вздохнул, призывая на помощь свой хваленый самоконтроль. За время работы в полиции, а потом в частном розыске он успел навидаться всякого. Однако синяки на юной коже оставили сильное впечатление.
— Ладно, одевайся, — прохрипел он. — Давай тихонько посидим, поговорим о том, как ты здесь живешь. А главное, за что у вас так наказывают.
Девушка захлопала ресницами, но спорить, конечно же, не стала. Села рядом с Демьяном на кровать и принялась отвечать на вопросы. А вопросов к ней у Громова было великое множество.
Глава № 7 «Съедобные слоны»
Месяц спустя:
Четверг, 2 сентября 2021
7:00
— Все-таки зря мы не берем Анфису! — продолжала твердить Даша, пока пыталась надеть на близнецов босоножки. — Дети будут танцевать у нас на головах. Всех постояльцев распугаем… Я тебя уверяю, завтра же захочешь обратно домой!
— Дашуль, я в курсе, каких сорванцов растим. Но там, куда мы едем, нянек у них будет предостаточно. Обратно домой так просто еще и не пустят!
Игнат кожей чувствовал недовольство жены, но та как обычно уступила. По-прежнему предпочитала оставлять решение за ним. Хотя надо заметить, за последнее время многое в Даше изменилось. Она наконец-то начала общаться с Игнатом откровенно, стала доверять ему свои переживания, мысли.
По словам Кошкановского, они сейчас проходили новую стадию в отношениях, заново притирались. Процесс «притирки» Игнату нравился, хотя Даши в его жизни теперь стало многовато.
Да, Игнат женился, когда ему «стукнуло» тридцать. Но до появления Дарьи в жизни Волкова не было по-настоящему серьезных романов. Поэтому девичьи откровения, чувства, желания были ему в новинку. А жену будто прорвало. Она теперь даже на работу ему периодически названивала, чего раньше вообще не бывало. Кроме того, на Игната вдруг обрушилась целая лавина просьб. Самых разных: от «почеши мне спинку» до «давай сделаем в спальне ремонт».
Но, несмотря на изменения в поведении жены, она по-прежнему признавала в нем главу семейства. Кроме того, с ней легко было договориться. А еще Игнат не без удивления отметил, что жена в принципе была рада моментам, когда он хотел с ней договариваться. За былую черствость по отношению к этой замечательной девчонке ему теперь нередко становилось стыдно.
Впрочем, сейчас у него была особая причина настоять на своем. Не хотел портить сюрприз.
Игнат помог Даше усадить детей в автокресла, потом погрузили в багажник вещи.
— Ну, с богом, — проговорила она, когда Игнат завел машину.
Дети уснули почти сразу, как это обычно и случалось с ними в дороге. Даши хватило ровно до выезда из города. Жена тоже почти всегда засыпала в машине, плюс встали сегодня ни свет ни заря. Так в тишине и блаженном покое Волков и рулил до самого Дивноморска.
Четыре часа спустя он уже подъезжал к нужной гостинице.
Дети начали копошиться в своих креслах, но еще не проснулись. Даша тоже открыла всего один глаз. Правда, отошла ото сна в рекордно короткие сроки. Огляделась, узнала улицу и завизжала:
— Ты зачем нас сюда привез! Что, на Черноморском побережье больше нет других мест?!
— Чего кричишь?! Детей разбудишь! — попытался он охладить ее пыл.
Близнецы как по команде открыли рты и принялись рыдать. Успокоились лишь после того, как Даша засунула каждому в рот по жевательной мармеладке. Жевали с чувством, с толком, с расстановкой, как они это обычно и делали.
Дашу же конфетами было не угомонить. Жена уставилась на него сверлящим взглядом. Заявила серьезно:
— Ноги моей больше не будет в той гостинице!
— Да подожди ты! Хоть оглянись по сторонам лучше.
Жена надула губы, но подчинилась. И правда, что-то во внешнем виде гостиницы изменилось, понять бы только что. И вдруг до Даши дошло…
Раньше фасад здания украшала надпись: «Гостиница „Отличная“». Теперь же вместо нее располагалась огромная вывеска, где на красном фоне отливали золотом слова: «Отличная наша». Причем слово «Наша» было почему-то написано гораздо крупнее.
— Они поменяли название? Зачем?
— Наверное, потому что хозяева тоже сменились! — усмехнулся Игнат.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурила брови Даша. — Габарашвили арестовали? Всё кончено?
