Должно быть, я задремала, потому что было поздно, когда проснулась. Мод уже возилась на кухне.
Она всегда приходила рано готовить завтрак, и вместе с ней еще две женщины, чтобы помогать ей.
Значит, я не успела поймать Грега.
Родителям я ничего не сказала. Я не представляла, как они смогут от него избавиться. Он был так нужен здесь. Почему меня должны заботить его отношения с женщинами? И не похоже было, что он явился без приглашения Полли. Должно быть, это она все устроила.
Елене осталось уже совсем недолго ждать родов, но она была удивительно спокойна. Однажды она сказала мне:
— Я чувствую себя намного лучше с тех пор, как приехала Полли. С ней так спокойно. Она мне все время рассказывает о «своих маленьких детках». Она их действительно любит.
Я попыталась поговорить с Мод:
— Вам не кажется, что Полли слишком любит мужчин?
— Да, она действительно их любит, — ответила Мод.
— И они ее.
— Мужчины всегда любят женщин, которые любят их. Это льстит им, а все, что им нужно, это немного лести.
— А вам не кажется, что некоторые из них любят женщин, которые их терпеть не могут?
— О, это второй вариант. У них есть выбор. Такие им тоже нравятся.
— Мне кажется, они не особо разборчивы.
— Возможно, это так.
— Мне… кажется, что Полли приглашает мужчин на ночь к себе в комнату.
— Это бы меня не удивило.
— И вы считаете, что мы должны не обращать на это внимания?
— В здешней округе нет другой акушерки. К тому же, как только, начнутся роды, Полли забудет о мужчинах. Она отлично знает свое дело. Вы должны смотреть на это сквозь пальцы, ведь Полли хорошо справляется с тем, ради чего ее позвали.
— Я понимаю, — сказала я. — Это относится также и к здешним мужчинам Она быстро посмотрела на меня.
— В этой стране не хватает женщин, а мужчины нуждаются в них, как вы знаете. Нам приходится закрывать глаза на многие вещи, с которыми мы бы не примирились в Англии. Поэтому и мораль здесь несколько другая.
— А почему они не женятся?
— Большинство из них женится.
— Вы думаете, и Грегори…
Она улыбнулась:
— О, он женится, когда придет время. Он ждет.
— Ждет чего?
— Подходящего момента.
— А пока?
— Ну, он ничем не отличается от других мужчин…
Многие таковы, наверное.
Мне показалось, что она поняла, что ночным гостем Полли был Грегори Доннелли. Мод могла не обращать на это внимание, я же — нет. Мне казалось последней степенью безнравственности поступать так в тот самый день, когда он просил меня выйти за него замуж.
* * *
Но из моей головы улетучились все мысли, когда на следующий день у Елены начались схватки. Было удивительно, как Полли моментально стряхнула с себя легкомыслие, облачившись в одежду акушерки.
Она отдавала распоряжения зычным четким голосом, и все были готовы принять ее главенство. Она совершенно преобразилась.
Мы все беспокоились за Елену: ее апатия нас тревожила. Мод полагала, что это из-за того, что у нее безразличный муж. И Полли, и Мод были невысокого мнения о Мэтью, но они, конечно, многого не знали.
Схватки продолжались два дня, и на время весь дом погрузился в состояние болезненного ожидания. Даже Джекко ходил под впечатлением происходящего и говорил шепотом.
Мы все в ожидании сидели в столовой. Полли призвала на помощь Мод, потому что та за долгие годы накопила определенный опыт. Она даже однажды приняла ребенка сама, когда уже невозможно было ждать помощи.
Все вздохнули с огромным облегчением, услышав крик ребенка.
Мод вышла сообщить нас радостную весть.
— Это мальчик, — сказала она.
Я не видела Елену такой счастливой с того самого дня, как она приняла официальное предложение Джона Милворда. Она сидела в кровати, держа на руках ребенка, а мы стояли вокруг, выражая свое восхищение новорожденным.
Полли сияла от удовольствия, словно ребенок — ее собственное создание. Мы все были глубоко тронуты.
Я же не могла оторвать глаз от малыша. Мы все были в восторге от ребенка. Мужчины держались в стороне, хотя все вместе испытывали облегчение, что ребенок Елены без всяких осложнений родился на свет, что она сама, несмотря на усталость, перенесла испытание.
* * *
Дни летели незаметно, большую часть времени я проводила с Еленой. Мне позволяли держать ребенка, но Полли следила за всем. Она пообещала остаться еще на две недели, потому что теперь ее беспокоило состояние Елены.
Полли суетилась, смеялась, а я всякий раз, видя ее, думала о том, как она занималась любовью с Грегори.
Полли непрестанно говорила о малышах:
— Я думаю, что они самые милые Божьи создания.
Конечно, — добавила она, — есть и другие славные вещи.
Но я только что извлекла одного из них на свет, и нет ничего лучше малыша.
Какие удивительные люди! Полли, которая так любит детей, легкомысленная любительница мужчин вроде Грегори Доннелли. Если бы еще была любовь, я смогла бы понять, но ведь это только похоть.
Я опять подумала: «Я хочу домой. И теперь, когда ребенок уже родился, можно думать об этом серьезно».
Нужно было выбрать для ребенка имя. Елена захотела назвать его в честь Джона:
— В конце концов, это его ребенок.
— Почему бы не изменить его немного? В нашей семье было имя Джонатан.
— Джоан, — сказала она. — Джон с буквой «а» Так его имя будет немного отличаться от имени его отца.
Ребенок стал Джоаном, а мы звали его Джонни.
Все наше время поглощал ребенок. Я многому научилась у Полли: как держать, как купать, как пеленать, как укачивать.
— Из тебя выйдет хорошая мама, — сказала мне Полли. — Подумай о том, чтобы обзавестись собственным.
Она слегка похлопала меня по плечу и разразилась обычным хохотом, а я покраснела от вновь пришедшей мысли о ней и Грегори.
Полли, как змея кожу, сбрасывала с себя обличье акушерки и опять становилась ветреной женщиной, совершающей самые неожиданные поступки. Скоро она отправилась на другую ферму, в поисках малышей, которых нужно «извлечь на свет», и мужчин, которые провели бы с ней приятную ночь. И мы тоже уедем: и у мамы я уже замечала признаки беспокойства.
* * *
Я очень хотела уехать, освободиться от Грегори Доннелли. Он причинял мне беспокойство, вызывал в моем воображении картины, от которых я хотела избавиться. Я знаю, люди сказали бы, что это жизнь, но я хотела, чтобы эта жизнь не касалась меня как можно дольше.
