Барда и Клэйтона нигде не было.
– Неужели они так сильно оторвались? – Ривер привстала в стременах, вглядываясь вперед, но они находились на границе редколесья и еще не достигли Жеребячьей долины, так что тропа продолжала петлять между деревьев, мешая обзору. – Клэйтон не выбрал бы короткий путь, если бы не знал путь через якорцы заранее. Мы должны его догнать.
Призрака не нужно было уговаривать. Он перешел на галоп, и они помчались вперед через деревья и кустарники.
Ривер была так поглощена дорогой через редколесье, что заметила Клэйтона и Барда, когда было уже слишком поздно.
Их увидел Призрак. Прижав уши, он остерегающе заржал. Захваченная врасплох, Ривер обернулась и увидела, как Бард выскакивает из-за раскидистого кустарника и мчится к ним. В руках у Клэйтона была веревка с петлей, которую он раскручивал над головой. Ривер видела, что Клэйтон целится в заднюю ногу Призрака – именно так он однажды повалил его на землю, – но в этой веревке было что-то странное. Она выглядела тяжелее и толще обыкновенного. Впрочем, разбираться времени не было – нужно было действовать.
Ривер сорвала лассо с луки пропитанного потом седла и расправила кольца. Нагнувшись к шее Призрака, она заговорила в его прижатые уши, отчаянно надеясь, что жеребец поймет.
– Сбавь скорость. Пусть подойдут ближе. Я скажу, когда остановиться и развернуться. – Ривер затаила дыхание, и Призрак начал замедляться. «Он должен меня понять – должен!»
Она оглянулась снова. Бард догонял их: меньше трех корпусов – два корпуса – Клэйтон наклоняется вперед и, сверкая глазами, целится в ногу Призрака.
– Давай! – закричала Ривер в ухо Призраку, призывая его остановиться и повернуть влево, прочь от Клэйтона и Барда.
Жеребец справился идеально. Он зарылся копытами в землю и шарахнулся влево. Это произошло слишком быстро, чтобы Клэйтон мог повернуть Барда, и, когда они пронеслись мимо, Ривер метнула лассо. Оно упало на странную толстую петлю, которую Клэйтон продолжал раскручивать над головой. Ривер дернула, и веревка вырвалась из рук Клэйтона.
Она подтянула к себе лассо и ахнула, уставившись на веревку, которой Клэйтон метил в уязвимое сухожилие Призрака.
Клэйтон обернул петлю лассо побегами якорцев. Если бы он набросил его на ногу Призрака, одно быстрое движение распороло бы жеребцу сухожилие, изувечив его до конца жизни, а на такой скорости Ривер, скорее всего, выбросило бы из седла, может быть, прямо под копыта огромного коня. В любом случае, Призрак и Ривер были бы смертельно ранены, а тот, кто нашел бы их, подумал бы, что они решили срезать путь и слишком быстро скакали через якорцевую рощу.
– Что с тобой случилось? Раньше у тебя была честь. Ты был порядочным человеком! – закричала Ривер. Ее сердце обливалось кровью при виде юноши, которого она когда-то любила как брата. Они с Бардом были всего в нескольких ярдах от них. Покрытые пеной жеребцы стояли друг к другу лицом и хрипели.
Вместо ответа Клэйтон вонзил каблуки в бока Барда и закричал:
– Пошел! Пошел! Пошел!
Вороной жеребец кинулся вперед.
Призрак скакнул на месте, порываясь последовать за ними, но Ривер удержала его, рывком открыла седельную сумку и достала аккуратно свернутое одеяло. Она встряхнула его, быстро и осторожно обернула вокруг острых, как ножи, колючек и сунула назад в сумку. В этот момент в паре ярдов от них пронеслись Хоббс и Рэд.
– Есть! А теперь давай выиграем гонку!
Призрак вызывающе заржал и, взрывая землю копытами, ринулся за тремя жеребцами, петляя вокруг деревьев с такой скоростью, что Ривер оставалось лишь вцепиться в него покрепче и пригнуть голову, чтобы не задеть низкие ветви.
Редколесье сменилось зеленым простором Жеребячьей долины, граничащей с горами. Оказавшись в долине, Ривер разглядела далеко впереди пеструю толпу, ожидающую на финише с пурпурными флагами, которые развевались на ветру, указывая на конец состязания.
До Барда было по меньшей мере семь корпусов, а Хоббс и Рэд шли рядом в трех или четырех корпусах, быстро сокращая разрыв.
Копыта Призрака застучали по траве, а его шаг немыслимо удлинился. Ветер хлестал Ривер в лицо, из глаз ручьем лились слезы, но она только наклонилась ниже, подбадривая жеребца.
Хоббс оторвался от Рэда и догнал Барда первым. Несколько секунд они шли вровень, а потом Хоббс обошел измученного вороного жеребца и вырвался вперед. Ривер увидела, как Клэйтон вздрогнул и выпрямился, вынуждая Барда сбиться с шага. Клэйтон сунул руку под тунику и, сорвав с пояса толстую палку, безжалостно ударил Барда по крупу.
Ривер не нужна была связь с Призраком, чтобы понять, что он чувствует. Могучий жеребец взревел от ярости и, каким-то чудом ускорившись еще больше, за считаные секунды обогнал Рэда.
Теперь они догоняли Барда. Клэйтон продолжал хлестать коня, и тот отчаянно пытался набрать скорость, но Ривер видела, что он близок к изнеможению, и, когда они поравнялись с Бардом, Ривер направила Призрака ближе к Клэйтону.
Клэйтон посмотрел на нее. Его лицо было красным от злости, а рот кривился в зверином оскале.
На секунду Ривер задержала на нем взгляд. Потом она закричала: «Давай, Призрак! Давай!», и жеребец нашел в себе новые силы и вырвался вперед – и тогда Ривер оглянулась и плюнула в багровое лицо Клэйтона.
После этого она отвернулась от него – и навсегда закрыла от него разум.
Под вопли толпы она прижималась к шее Призрака, хватаясь за его серебристую гриву обеими руками, и с верой, любовью и радостью умоляла его двигаться вперед.
Они догнали Хоббса так быстро, что она едва успела увидеть ошарашенное лицо Региса, когда Призрак пронесся мимо, – а после этого впереди не осталось ничего, кроме широкой равнины и ревущего Табуна.
Призрак не замедлил шаг. Будто бы черпая силы в приветственных криках, он продолжал мчаться вперед, и когда они с Ривер пересекли линию финиша, между ними и Хоббсом был тридцать один корпус.
Ривер выпрямилась и под крики Табуна вскинула руки в победном жесте. Она ласково похлопала Призрака по шее, чтобы тот замедлился, и повела его на широкий круг мимо горного перевала.
Чужаков она заметила не сразу; она увлеченно гладила Призрака по шее и рассказывала ему, до чего он великолепен. Она не почуяла неладное, даже когда Призрак резко остановился и вскинул голову, раздувая ноздри и принюхиваясь.
Она почувствовала, как все его тело напряглось, а потом он торжествующе заржал, и звук этот был полон абсолютного счастья.
Ривер рассмеялась и, наклонившись, обняла его потную шею.
– Да! Ты победил! Ты Жеребец-лидер!
Но вместо того, чтобы вернуться к ликующему Табуну, Призрак вдруг сорвался в галоп, да так, что Ривер пришлось вцепиться в него изо всех сил, чтобы не съехать с седла.
– Тише, все закончилось. Все хорошо, – попыталась она его успокоить, сдавливая каблуками бока.
