Мэйсон всегда был готов помочь любому члену Стаи, и, не считая третьей ночи, когда его одолевала лихорадка, с его лица почти не сходила улыбка.
– Нравятся они мне, – сказал Уилкс, и Ник понял, что старший Воин тоже наблюдает за подростками, шагающими по берегу.
– Мне тоже, но нам нужно следить и за водой, и за ними, – сказал Ник.
– Ты прав. Ага, вижу, девочки нашли ягоды.
Дженна повернулась и показала им большой палец, а потом они со Спенсер взялись за работу. Уилкс продолжил:
– Я буду смотреть за ними и докладывать обстановку, если ты последишь за водой.
– Договорились, – кивнул Ник. – Я все равно не могу на нее не смотреть: отворачиваюсь – и сразу мурашки по коже.
– Твоя нелюбовь к воде нам на руку, – улыбнулся Уилкс, не отрывая взгляда от ребят. – Мэйсон машет. Теперь начал копать.
– Буду глазеть на воду, высматривать рыбу, которая может проглотить взрослого пса, и отвлекать себя мыслями о том великолепии, которое Зора сотворит из картошки, – сказал Ник.
– Она поразительна, – заметил Уилкс. – Обе наши Жрицы поразительны.
Ник кивнул, вглядываясь в темный силуэт под водой. Он никак не мог определиться, была это тень от причала или что-то более зловещее.
– Здорово, что ты говоришь «наши» Жрицы. Я боялся, что ты несчастлив вдали от Племени.
– Сказать по правде, поначалу так и было. Но в Стае есть свобода, которой не было в Племени. Женщины устанавливают правила, и мне это нравится, даже очень. – Он покосился на Ника и пожал плечами, прежде чем снова устремить взгляд вглубь острова. – Они добрее нас, более чуткие. Мари и Зора принимают мудрые решения – вовсе не «истеричные», как утверждают салишские жрецы. Они мастерски разрешили проблему с видением Голубки. Они предупредили Салишей – и мужчин, и женщин, – и сделали это не как опрометчивые юнцы. Они убедились, что мы в безопасности, что у нас есть план. И только потом вышли к Салишам. Это мудро.
– Согласен. И, хотя нам и приходится тяжело, в Стае нет ссор и разговоров за спиной, которые процветали в Племени в последние годы.
– Тадеус… – Уилкс сплюнул в воду, словно желая смыть с языка вкус этого имени.
– Он сыграл главную роль в том, как изменилось Племя, но дело было не только в нем. Вспомни Совет Старейшин. Эти люди десятилетиями принимали решения за все Племя.
– Совет избирался пожизненно, – кивнул Уилкс.
– Вот именно. Много лет в Племени существовала только одна точка зрения – старая и косная. Мы с отцом часто это обсуждали. Иногда он соглашался со мной, когда я заводил разговор о переменах, но куда чаще говорил, что я все пойму, когда у меня появится спутник. Что ж, спутник у меня появился, и я все еще считаю, что Древесное Племя погрязло в болоте, принимая только одно мнение – и, как правило, мнение спутника овчарки.
– Как долго Кланом руководит Жрица Луны? – спросил Уилкс.
– Я не уверен. Я знаю, что мать Мари взяла Зору и Мари в ученицы незадолго до своей смерти – а она была ненамного старше тебя. Мари и Зора уже обучают других ремеслу Жриц Луны – в обход традиций Клана.
– Сдается мне, Мари любит нарушать традиции, – сказал Уилкс, и Ник, хоть и не сводил глаз с воды, понял, что он улыбается.
– Это верно, но она ценит уроки, которые мы извлекли из прошлого. Мне это нравится.
– Мне тоже. Надеюсь, Всадники ветра с нами согласятся.
– Я буду удивлен, если мы и впрямь вступим в табун, – сказал Ник. – Скорее уж создадим свое собственное поселение. Но мне очень хочется увидеть лошадь. Сложно поверить, что на животном такого размера можно ездить верхом.
– Нам еще многое предстоит узнать. Такими темпами я никогда не состарюсь, – улыбнулся Уилкс. – Ник, гримасники в деревьях на востоке. Они наблюдают за девочками.
– Следи за водой. Я посмотрю, – сказал Ник.
Ник окинул взглядом старый сосновый лесок и без труда различил несколько гримасников в ветвях двух деревьев, растущих ближе всего к тому месту, где Дженна и Спенсер собирали ягоды. Девушки их не замечали. Они склонились над кустарниками, и даже издали Ник видел, что они трудятся быстро и уже наполнили две корзины.
Он бросил взгляд на Мэйсона, который работал лопатой к западу от девушек. Он тоже был полностью погружен в свое занятие. Ник увидел, как он нагнулся и вытащил целый пучок побегов, отряхнул от земли маленькие розовые шарики молодой картошки и, оторвав ботву, сложил их в одну из корзин.
Со стороны деревьев раздался крик, и они, повернувшись, увидели, как гримасники скачут по ветвям вверх и вниз, отчего казалось, что сосны дрожат. Одна из тварей кинула в Дженну шишкой. Шишка не долетела, но Ник не колебался ни секунды. Он прицелился и выпустил стрелу. Стрела воткнулась в ветку, на которой стоял гримасник, и дюжина тварей с сердитым визгом бросилась врассыпную.
– Гляди-ка, осмелели.
– Эй, а это что? – Уилкс указал на темное пятно, которое появилось под причалом футах в пяти от них.
– Думаю, это грызло, – сказал Ник. – Я видел его раньше и не мог решить, тень это или нет. Когда ребята вернутся, я буду за ним наблюдать. Если кого сегодня и ждет еда, так это Стаю.
– Я ведь не ослышался? Антрес действительно сказал, что нам осталось плыть всего несколько часов, а ночевать мы сегодня будем на твердой земле? – спросил Уилкс, не отрывая глаз от темной кляксы внизу.
– Все правильно. Он сказал, что мы остановимся на острове Флэтрок.
– Значит, нам придется всю ночь отбиваться от гримасников? Не подумай, что я жалуюсь. Я рад, что нам удастся поспать на земле.
– Если верить Антресу, этот остров – просто большой плоский камень. Голая скала, на которой ничего не растет, так что гримасники не могут устроить у воды гнезда.
– А там, где нет гримасников, нет и грызел, – сказал Уилкс.
– Именно.
– Девочки закончили! Они помогают Мэйсону с последними клубнями картошки, – сказал Уилкс.
– Хорошо. Это зловоние мне порядком надоело.
– Они только что помахали нам и теперь вешают корзины на плечи, – доложил Уилкс.
Не отрывая глаз каждый от своей цели, они поудобнее переложили стрелы. Прохлада заточенных наконечников успокоила Ника. Он много лет считался лучшим стрелком Племени и не сомневался, что сможет разобраться с любым гримасником или грызлом, что посмеет им угрожать.
– Они возвращаются. Внимательно! Гримасники идут за ними, – предупредил Уилкс.
Предупреждение было излишне. Гримасники не пытались скрыть свое присутствие. Вереща и переговариваясь друг с другом, они спустились с деревьев, попрыгали в воду и, мигом утратив свою неуклюжесть, растворились в пенистых волнах.
Дженна, Спенсер и Мэйсон вернулись, принеся запах пота и земли, и Нику отчаянно захотелось, чтобы их путешествие скорее подошло к концу.
