Ривер не нужно было спрашивать Анджо, сможет ли она перепрыгнуть ущелье. Это решение уже было принято – не Ривер и самоуверенностью, а самой кобылой. А Ривер доверяла Анджо безоговорочно.
Анджо развернулась и набрала несколько ярдов для разгона. Потом остановилась, чтобы Ривер нагнулась и вставила травмированную ногу в стремя. Она сжала бока кобылы бедрами, ухватилась обеими руками за гриву и подалась вперед.
– Я готова!
«Тогда полетели!»
Быстрым, но собранным галопом Анджо кинулась вперед. Ущелье приближалось, и Ривер чувствовала, как группируются под ней мощные лошадиные мышцы. Анджо развернула уши вперед; в ее движениях не было и крупицы сомнения.
Она прыгнула. Ривер приподнялась в седле, прижимаясь к шее Анджо и крепко держась за гриву. Время словно остановилось, потому что Ривер вдруг четко увидела, как Скай машет ей и одобрительно кричит, а потом – как под ними проносится разинутая пасть ущелья. Еще мгновение – и они оказались на другой стороне.
– Давай! Давай! Моя чудесная, сильная, красивая девочка!
Анджо стрелой помчалась вперед, стремительно сокращая расстояние между ними и единственной командой-соперницей.
Алани и Доу достигли черного флага первыми. Алани спрыгнула на землю, не дожидаясь, пока Доу остановится, и побежала рядом с лошадью.
Ривер собралась с духом. Нога пульсировала болью, но она не могла позволить такой мелочи встать между ней и ее судьбой.
Они добрались до черного флага. Анджо остановилась, и Ривер осторожно спешилась. Наступать на ногу она не могла.
«Ты не можешь бежать!»
– Могу и побегу. У меня есть идея.
Ривер быстро отрезала от подола рубашки несколько полосок ткани. Потом села и плотно обмотала сломанную лодыжку. Из кожаного ботинка сочилась кровь, но Ривер, не обращая на нее внимания, стиснула зубы и потуже затянула повязку. Хромая, она подошла к плечу Анджо и закинула руку ей на шею.
– Давай.
«Но ты не можешь бежать! – Анджо обнюхала перевязанную ногу Ривер. – У тебя кровь!»
– Мы почти у финиша. Сама я бежать не могу, а вот если ты мне поможешь – другое дело. Я буду на тебя опираться. Если ты пойдешь рысью, я смогу держаться рядом.
«Я никогда тебя не оставлю».
И они начали свой путь по равнине длиной в две мили. Анджо рысила, а Ривер, крепко держась за шею, хромала рядом. На удаляющиеся спины Алани и Доу она старалась не смотреть.
«Я их догоню. Не беспокойся. Думай о ноге».
Так Ривер и поступила. Она перестала смотреть вперед. Она ушла в себя, сосредоточившись на том, чтобы не отстать от Анджо, – а еще на силе и уверенности, которыми делилась с нею кобыла, на поддержке и любви – безусловной, чистой любви.
«Я вижу второй черный флаг. Мы почти справились».
Ривер не понимала, что плачет, пока ей не пришлось вытереть глаза, когда из-за слез у нее затуманилось зрение. Правая нога превратилась в сплошной очаг боли; она не могла даже коснуться земли, но прошло еще несколько секунд, и Анджо, остановившись, опустилась на колени. Из последних сил Ривер перекинула ногу через спину кобылы. Едва она оказалась в седле, Анджо встала.
– Догони их, Анджо!
Большего кобыле не требовалось. Впервые за весь день ей выпала возможность по-настоящему разогнаться. Ривер наклонилась вперед, удерживая равновесие, чтобы кобыла могла сосредоточиться на скорости.
Анджо летела по прерии, и на этот раз глаза Ривер слезились уже от ветра. Она скакала на Анджо и прежде, но никогда еще кобыла не разгонялась до такой скорости. Ривер видела, как сокращается расстояние между ними и соперницами, и когда до линии финиша оставались считаные ярды и их оглушил рев толпы, морда Анджо была наравне с боком Доу.
Еще четыре шага – и морда Анджо оказалась у плеча соперницы.
Еще несколько шагов – и Анджо обошла бы Доу, но Ривер вдруг увидела мать. Дон гордо сидела на Эхо, вскинув над головой огромный пурпурный флаг, и, едва они пронеслись мимо нее, Дон опустила флаг, показывая, что они достигли линии финиша – меньше чем в корпусе от Доу.
Вокруг царил хаос. Ривер начала съезжать с седла – боль в ступне и лодыжке стала невыносимой, – но ее подхватила возникшая словно из ниоткуда Эйприл.
Анджо всхрапнула, подтолкнула Ривер носом, и та привалилась к боку кобылы. В отличие от Скаут, Анджо не паниковала и не впала истерику. Наоборот, она наполнила Ривер ощущением покоя.
– Великая Мать-Кобылица, выглядишь просто ужасно! Где болит? – Эйприл быстро ощупала Ривер, пытаясь отыскать рану.
– Все хорошо. Надо остудить Анджо.
«Ривер! Мне помогут. Тебе нужно к целителям».
Ривер сморгнула с глаз пот и слезы и только теперь заметила, что их с Анджо окружают знакомые лица: члены Табуна, все с аметистами на шее.
– Рив, позволь нам тебе помочь, – сказала Эйприл.
Ривер устало кивнула.
– Правая ступня. Кости раздробило. И, кажется, я сломала лодыжку.
– Я о ней позабочусь, – раздался глубокий мужской голос.
Ривер подняла глаза и увидела перед собой Джаспера, Всадника Жеребца-лидера и отца Вайолет, младшей сестры Ривер. Он был немного моложе ее матери, и седина только коснулась его висков – и он славился своей добротой. Его гнедой жеребец, Блейз, самый крупный племенной жеребец Табуна, стоял чуть в стороне и явно хотел подойти к своему Всаднику, но между ним и Анджо неприступной горой стоял Призрак.
– Если позволишь, я отнесу тебя в шатер, который разбили рядом целители.
– Оттуда видно финишную линию?
– Конечно.
– Тогда ладно.
Джаспер осторожно взял Ривер на руки, словно она ничего не весила. Она услышала, как Призрак всхрапнул, и торопливо обратилась к своей кобыле:
– Анджо, скажи Призраку, чтобы вел себя прилично. Джаспер мне помогает.
«Призрак очень беспокоится».
– Анджо, все будет хорошо, – сказала Эйприл, успокаивающе поглаживая кобылу по шее. – Вы с Призраком можете пойти со мной. Я тебя расседлаю, дам немного попить, оботру, а потом вы сможете вернуться к Ривер.
Анджо неохотно позволила Эйприл себя увести, а Джаспер понес Ривер к шатру целителей, раскинутому сразу за линией финиша. Оттуда она увидела, как мать опустила флаг для еще двух команд – сперва Сибил и Ксанфии из их ветви Мадженти, а потом Линнет и ее вороной Морганы из Западного Мадженти.
Едва они пересекли линию финиша, Эхо галопом поскакала к шатру целителей.
– Ривер! – Дон спрыгнула с кобылы и кинулась к дочери.
– Мама, все хорошо. Прости меня.
Дон схватила дочь за руку и скривилась при виде ее окровавленной ноги.
