– Ну-ну, – хмыкнул Максимилиан.
Они перемахнули через ограждение и зашагали на тренировочную арену.
Домой аррх Коурстена вернулся в гораздо лучшем расположении духа, чем когда уходил. Сегодня они с Дениэлем хорошо измотали друг друга, потом переместились поплавать в одной уединенной морской бухте, смыли соль с тела в горном озере и вернулись в столицу. Он закинул некроманта домой и с еще влажными волосами вышел из портала в своей спальне, чтобы сменить одежду.
Дернул за колокольчик, вызывая слугу. Робин появился, когда лорд уже переоделся и застегивал манжеты рубашки.
– Господин, вас дожидается целитель.
– Он уже осматривал мою супругу?
– Да, и хочет поговорить с вами.
– Хорошо, проводи его в мой кабинет. Я сейчас подойду.
Робин ушел, а Максимилиан не спеша надел жилет и собрал волосы в низкий хвост. Поймав себя на том, что медлит, решительно вышел из покоев.
– Здравствуй, Максимилиан. – Ферон поднялся при его появлении. Старый целитель знал лорда еще юнцом, и они давно перешли в общении наедине на «ты».
Дарстен поприветствовал старого знакомого и сел в кресло напротив, у низкого столика, где стояли фигуры их незаконченной игры в шитон.
– Продумываешь стратегию?
– Ты меня разгромишь через четыре хода, – вздохнул целитель.
– Три, – усмехнулся Дарстен.
– Вот скажи, как ты, будучи гениальным стратегом, умудрился испортить отношения с женой с первого дня?
– Что с Анникой?
– Не знаю, что между вами произошло и почему ты был настолько несдержан, но синяки я убрал, ускорил заживление внутренних повреждений.
– Они есть?
– Не сильные, но без меня ее ждали неприятные ощущения и могло развиться воспаление. Ты был неаккуратен. Я бы рекомендовал тебе дней пять-десять не беспокоить жену. Отвлечь. Ее эмоциональное состояние меня беспокоит.
– Она плакала?
– Нет. Наоборот, слишком рассудительна и сдержанна для пережитого. Ненормальная реакция для юной девушки. Думаю, она абстрагируется от пережитого, что чревато нервным срывом в дальнейшем. Поэтому рекомендую только приятные эмоции, не дави на нее.
– Я не давил! Скорее меня тоже ввела в заблуждение ее сдержанность. Если бы она плакала или была испугана, я бы был мягче… наверное, – ради справедливости уточнил он.
Какой смысл теперь рассуждать, когда сложилось все так, как сложилось. Вот только по его личным наблюдениям Анника уж никак не абстрагировалась от пережитого. Скорее проанализировала его и вынесла вердикт.
– С самого начала можно же было помнить, что имеешь дело с девственницей, – в голосе Ферона прозвучал мягкий укор. – Ты же не сторонник лишней жестокости.
– Можно подумать, я юных аристократок ежедневно невинности лишаю! – беззлобно огрызнулся Максимилиан.
По юности было несколько пастушек, но расплатился золотом и забыл. В любовницах он ценил опыт, а не наивность.
– Задержишься на обед?
– У тебя сегодня прием. Не хочу отвлекать.
– У меня вышколенные слуги, знают, что нужно делать. Оставайся.
Отпускать Ферона не хотелось, как и обедать одному. Но если жена еще не уехала в город, нужно кое-что сделать.
– Подожди меня здесь. Отдам несколько распоряжений.
Уточнив у слуг, что Анника еще у себя, Максимилиан переместился в сокровищницу, где хранил самое ценное. Дверей в помещении не было, как и окон. Свет обеспечивали магические светильники. Подойдя к одной из шкатулок, он достал маленькую коробочку, где хранился перстень матери, с гербом аррхов Коурстена. Теперь это кольцо по праву принадлежит его жене.
Сунув коробочку в карман, лорд выбрал украшения к сегодняшнему приему. Ради интереса расспросил горничных о доставленном вчера гардеробе жены и знал, что платье для приема подготовлено льдисто-голубого цвета. К нему идеально подойдет парюра с крупными топазами и бриллиантами – роскошные фамильные украшения рода Коурстенов. На одном из портретов его мать запечатлена в них. Они идеально украсят незамысловатый фасон выбранного Анникой платья.
Можно было преподнести украшения и перед самым приемом, но он собирался последовать мудрому совету Ферона и начать радовать супругу как можно раньше, не откладывая в долгий ящик.
Надо бы подарить ей ларец с магической защитой, настраиваемой на хозяев, где бы она могла хранить украшения. Он как-то до этого не задумывался, что все личные вещи Анники остались дома. Пока она не ткнула его носом в этот факт.
Не желая портить себе настроение воспоминаниями об утреннем разговоре, Максимилиан погасил светильники, оставив лишь один, и переместился в покои жены.
Вовремя. Судя по всему, Анника была уже готова к выходу и надевала перчатки. Он с удовлетворением отметил, что синяки исчезли без следа. Не мог спокойно смотреть на них, чувствуя свою вину.
Пользуясь мгновениями, пока его присутствие не обнаружили, лорд Дарстен окинул супругу оценивающим взглядом.
А она изменилась с их первой встречи. И с чего он тогда решил, что она невзрачная? Вроде незаметные глазу штрихи, а совсем иное впечатление. Анника как будто расцвела. Черты лица стали выразительнее. Исчезли угловатость и порывистость. Сейчас все движения были грациозные, плавные, и держалась она с царственной уверенностью женщины, осознающей свою привлекательность.
Все признанные светом прелестницы имеют некий флер, особую ауру знающих себе цену женщин. Анника не была красавицей в общепринятом смысле, но держалась с той же уверенностью в себе. Что весьма удивительно для восемнадцатилетней девушки.
И насчет ауры… Взглянув на жену в магическом свете, Максимилиан с удовлетворением заметил отпечаток брачной метки. Такой же появился и у него, он почувствовал изменения в себе, когда был при дворе. Метка же с ауры Дениэля сошла, как только тот передал ему брачный браслет.
Любой маг способен увидеть метку, а для обычных людей достаточно фамильного кольца. По правилам следовало еще утром, после брачной ночи надеть его жене, подтверждая ее невинность и право носить кольцо Коурстенов. Странно, что Анника, помимо всех остальных укоров, забыла упомянуть и об этом просчете.
Горничные, заметив его, присели в книксене. А вот плечи жены при виде Дарстена буквально окаменели. Анника медленно повернулась к нему, взгляд на глазах заледенел. Он хотел отослать служанок, не желая вести семейный разговор при посторонних, утром хватило, но сдержался. Все же при них ей будет спокойнее.
– Вы готовы, – заметил с удовлетворением, намеренно окинув ее одобрительным взглядом с головы до ног. – Пришел сообщить, что не хочу, чтобы вы чувствовали себя стесненной в средствах. В городе во всех лучших магазинах на мое имя открыт кредит. Скажите, что вам нужно, и вас отвезут туда, где вы сможете это купить. Счета мне доставят. Можете ни в чем себе не отказывать.
