– Нет, я же тебе ничего не запрещала. Да и ты не страдаешь лишним любопытством и выполняешь без вопросов то, что я тебе говорю, – произнесла я не без задней мысли.
За эти дни мне так и не удалось выбраться в городе к травнице и найти противозачаточное средство. Везде сопровождали лакеи, не оставляя меня одну. Я дала Ириде несколько дней обвыкнуться и теперь планировала столь щекотливое задание поручить ей. Вряд ли за моей служанкой будут следить. А средство такое мне кровь из носу нужно, лучше быть готовой к любым неожиданностям.
Удивительно, но первым из гостей явился лорд Берийский. Почему удивительно? Ну, я конкретно его не приглашала. Меня и так рядом с ним видели чаще, чем с собственным мужем, да и вряд ли ему сильно интересно такое времяпровождение.
– Дениэль! Добрый вечер.
– Леди Анника, вы сегодня восхитительны! Куда-то уезжаете?
– Нет, наоборот, жду гостей. Пригласила нескольких знакомых дам послушать музыку.
– Кто у вас сегодня играет?
Я перечислила имена, а он со знанием дела кивнул.
– Пожалуй, если вы не против, я тоже присоединюсь к вашей компании. Где Максимилиан? Поздороваюсь с ним.
– Конечно, присоединяйтесь! Дарстена дома нет, у него дела, но могу предложить вам прохладительные напитки. Пойдемте.
– О, не удивлен, что он сбежал. После войны Максимилиан больше всего ценит тишину, хотя театр любит. Вы еще не были с ним на премьере «Кассеи»?
Я что-то слышала краем уха об этом спектакле. Там речь о принцессе, которая вышла замуж за завоевателя ради заключения мира между королевствами, но после того, как мирные договоры были подписаны, выпила яд, погрузивший ее в глубокий сон, замедливший все процессы в организме, так как любила другого и собиралась к нему сбежать. Возлюбленный убил себя возле ее гробницы, а она, когда очнулась, вонзила себе в сердце кинжал, вынутый из его груди. Те еще Ромео и Джульетта.
– Нет, не люблю театр.
Ага, мне его и в жизни хватает!
– А как некроманты относятся к музыке?
– Мне больше по душе зажигательные народные мелодии, – признался Дениэль. – А как музицируют некоторые дамы… Иногда хочется оглохнуть.
– Сегодня будут играть профессионалы, но ради успокоения ваших нервов могу предложить более крепкие напитки.
– Я знаю, где у Максимилиана припрятаны запасы крога, но не будем грабить хозяина дома в его отсутствие. Достаточно бокала вина.
Я распорядилась принести, а сама взглянула на некроманта хищным взглядом. Ситуация очень удачная, мы одни, и пока нет гостей, почему бы его не расспросить.
– Дениэль, все хотела у вас спросить. Вот вы некромант. Это так интригующе! Как проявляется ваш дар? Вы чувствуете души? Можете управлять ими?
– С чего вдруг такой интерес? – удивленно изогнул бровь Берийский.
К нам подошел лакей с вином, и я подождала, пока Дениэль возьмет бокал и слуга уйдет. Лишь после этого заговорила:
– Буду откровенна. Не могу сказать, как было раньше, но после потери памяти я никак не ощущала свой дар. До встречи с королем. Это заставило меня искать информацию о своих возможностях. У Дарстена обширная библиотека, и я смогла получить хотя бы общие представления о магии. Если с остальными одаренными все понятно, то о магии разума и некромантии говорится не так уж и много. Простите за излишнее любопытство, но как вы ощущаете души?
– Вы читали о том, что все сущее пронизывает кайо?
– Да.
– Маги могут почувствовать эту энергию, накапливать ее, взаимодействовать. Но и все обычные люди рождаются с искрой кайо. За годы, живя и развиваясь, накапливают внутри себя эту энергию, которая носит отпечаток их мыслей, поступков. Памяти. Когда телесная оболочка разрушается или погибает, кайо человека сохраняется. Оно остается неизменным в течение девяти дней, но на сороковой рассеивается в окружающем пространстве.
Надо же, а ведь мы в христианской религии поминаем усопших на девятый и сороковой дни!
– Я умею чувствовать ту энергию, которую мы называем душой, и управлять ею. Удержать кайо раненого рядом с телом до прихода целителя. Найти кайо убитого или умершего и поместить в тело на время, заставить говорить. Иногда кайо умерших до конца не растворяется в пространстве, и тогда при усилии можно уловить эти тени и прощупать, узнавая, кем они были. Все зависит от силы и мастерства некроманта.
– А почему нельзя полностью оживить мертвого, если вы можете вернуть его душу в тело? – с интересом спросила его.
– У живых людей связь тела и души сильна. Если человек умер от старости, то в его теле не осталось энергии, чтобы удержать кайо. Я могу на время своей силой вернуть душу, но не могу заставить тело вырабатывать достаточное количество энергии, чтобы ее удержать.
– А если целитель будет вливать свою силу?
– Сил целителя хватает на короткое вмешательство, ускорить заживление, например, в местах ранения. Вливая же свою энергию непрерывно, он сам растратит свои жизненные силы и умрет.
– Хорошо, а что насчет убитых? Ведь вы можете удержать душу, а целитель в это время залечит рану. И человек оживет?
– Если это случилось только-только, то шанс есть. Но если прошло время, душа покидает тело, и кайо в тканях не остается, сделать уже ничего нельзя. Начинаются процессы распада.
«А Иисус воскресил Лазаря. Исходя из этого, он был настолько сильным целителем, что смог наполнить его тело энергией, обращая процессы распада вспять, и вернуть душу», – подумала я.
– Впервые я с дамой обсуждаю такие вопросы. И самое удивительное, ей это интересно! – усмехнулся Дениэль.
– Скажите, а вы можете вырвать душу у живого человека? – задала я главный вопрос, и усмешка сбежала с губ некроманта.
– Это называется убийство, леди Анника. – Взгляд его стал холодным и пронзительным.
– Ах, оставьте! Мы обсуждаем чисто теоретически возможности взаимодействия с душой, а не замышляем чье-то убийство, – как можно непринужденнее рассмеялась я. – Так есть возможность отделить душу от тела, а потом ее вернуть?
– А вы точно уверены, что желаете ее вернуть в теоретический объект эксперимента? – серьезно спросил некромант.
– Абсолютно! Взятые души надо возвращать на место, – не менее серьезно ответила я, растеряв напускную веселость, и для меня эти слова имели особый смысл.
– Теоретически это возможно, а вот практически сделать сложно. Связь души и здорового тела очень сильна. С раненым можно, или когда человек смертельно болен, испытывает нечеловеческие мучения, а целителя нет и ты ничем не можешь помочь.
За этими словами я почувствовала боль и была уверена, что говорит он о личном опыте.
– Это называется облегчить страдания умирающему. Не всякий способен такое сделать, но наблюдать за мучениями близких людей очень тяжело. Как и потом нести эту ношу в себе.
