Слышала, как в соломе возятся крысы.
Слышала приглушённые всхлипывания где-то в соседних камерах.
Но ничто не могло заглушить слова Гэмблера: нельзя недооценивать людей, когда дело касается двуличия и кровопролития.
29
Лука возвращается
В ту ночь я видела во сне жуткий зелёный свет. Проснувшись в ужасе, я сразу поняла: это не сон. Прямо передо мной за решёткой камеры проплывало светящееся облако.
Это был не солнечный свет. И не огонь. Я прищурилась, чтобы разглядеть.
– Тихо, даирн, – послышался чей-то голос.
Это был Лука.
Он вышел из этого странного света и показал мне ключ. Было видно, что он нервничает: то и дело глядел по сторонам, пока вставлял его в замочную скважину. Наконец дверь со скрипом открылась.
– Моя магия действует совсем недолго, – тихо сказал он. – Я дыхнул надзирателю в ухо, и он уснул. Но если шуметь, тут же проснётся.
Я как можно тише подползла к двери.
– Куда ты хочешь меня увести?
– К Харе. Она убедила меня, что так будет лучше.
И я снова почувствовала наполовину ложь, наполовину правду.
– Спасибо, – прошептала я. Я пошла за ним по тёмному коридору, но затем остановилась.
– Мы должны освободить кое-кого ещё.
– Что?
– Выпустить из камеры. Феливета. Он нам пригодится.
– Ты подружилась тут с кем-то и хочешь, чтобы я его выпустил на волю?
– Да. Прошу тебя.
– Феливет, – повторил Лука, – беспощадный хищник.
А вдруг он прав?
– Да.
Лука в недоумении покачал головой.
– Это безумие.
– Возможно, – согласилась я. – Но…
Когда-то я совершала поступки, которые казались мне единственно верными, но потом они оказывались большими глупостями. И таких поступков было немало. И всё же то ли мой инстинкт, то ли моё чувство благодарности к Гэмблеру, возникшее после общения с ним, подсказывали: поступить надо именно так.
Вынырнув из жуткого светящегося облака, я подошла к двери его камеры.
– Гэмблер! – тихо позвала я его.
Реакция феливета меня поразила. Я и глазом не успела моргнуть, как он резко открыл свои бледно-голубые глаза и, сделав всего одно грациозное движение, мгновенно оказался у двери, оскалившись и выпустив когти. Он был как лань, но огромная и холёная, вся чёрная, за исключением аккуратных белых полос на морде. А его длинный, мощный хвост чем-то напоминал змеиный.
– Что происходит? – спросил он.
– Я удираю. Ты со мной?
– Удираешь? – Он наклонил свою огромную голову и, щурясь, посмотрел на облако света. – А, так тут магия.
– Да – подтвердила я. – Но сначала скажи мне кое-что.
– Что?
– Если я тебя выпущу, ты не нападёшь на меня? И на моих друзей? Один… нет, двое из которых – люди. А ещё воббик.
– Я вас точно не трону.
– И ты веришь ему? – скептически спросил Лука.
– Верю, – ответила я. И тут же добавила: – И да, Гэмблер, с нами ещё лошадь.
– Выпусти меня – и я стану твоим слугой, а ты будешь моим хозяином.
Я в надежде посмотрела на Луку, который раздражённо воскликнул:
– Что ж, вероятно, мне это выйдет боком.
Спустя мгновение мы уже покинули тюрьму и шли по улице так тихо, как только могли: Лука – уже без магического света, – Гэмблер и я.
Я верила Гэмблеру. Доверяла своей интуиции. Однако страшные истории об огромных кошках, которые мне часто приходилось слышать, не выходили у меня из головы. Ведь ему ничего не стоит убить и Луку, и меня за считанные секунды.
Обратно Лука вёл нас уже другой дорогой – мы спускались по узкой лестнице в абсолютной темноте, потом ещё по одной – и оказались в душном коридоре.
Лука распахнул дверь наружу, перед нами стояли Хара и Тоббл.
Тоббл завопил:
– Феливет!
Хара выхватила меч.
– Нет, нет! – закричала я. – Это друг.
– У феливетов не бывает друзей, – резко ответила Хара. – На этом острове им мало кто доверяет. А за его пределами тем более.
– Верно, – ответил Гэмблер, и на мгновение я испугалась, что допустила непоправимую ошибку. – В отличие от людей, мы предпочитаем одиночество. У нас каждый сам себе прокладывает дорогу. – Он усмехнулся, показывая блестящие зубы. – И охотимся мы тоже в одиночку, – гордо добавил он.
Тоббл отважно встал рядом со мной.
– Этого даирна ты тронуть не посмеешь, – пригрозил он дрожащим голосом.
– Спасибо тебе, Тоббл, – положив руку ему на плечо, сказала я. И как бы я ни противилась, всё же должна была признать, что сильно по нему скучала. – Но я Гэмблеру доверяю.
– У нас, воббик, существует свой кодекс чести, что бы ты о нас ни думал. И я поклялся служить Бикс.
– Прекрасно, – со вздохом ответила Хара. – Теперь нам надо ещё и феливета прятать?
– А каков план? Как-то можно выбраться с этого острова?
– Пока нет, – ответил Лука. – Но после церемонии тысячи людей потянутся на паромы и частные лодки. В этой толпе у нас появится шанс затеряться.
– Так это подобие… похорон всё-таки будут устраивать? – спросила я.
Глядя на Хару, Лука кивнул:
– Отменить их уже невозможно. Если учёные признают, что ошиблись и даирны не вымерли, они потеряют доверие Арактик и, как следствие, поддержку Мурдано, ведь она – правая рука Мурдано.
И мы двинулись в путь, стараясь идти как можно тише. Уже начинало светать. Дорогу показывал Лука, поэтому он шёл первым, за ним – Гэмблер. Такой была наша компания – два человека, свирепый хищник, смешной воббик и ещё-не-вымерший даирн в обличии собаки, существование которого представляло большую угрозу для правителей мира.
– Лука знает одно место, – прошептала Хара.
Когда мы увидели полицейский патруль, то спрятались в аллее. Лука пробормотал заклинание. Это заклинание не сделает нас невидимыми, объяснил он нам, просто они не обратят на нас внимания. И правда – полицейские спокойно прошли мимо нас.
– Несколько месяцев назад мне исполнилось пятнадцать, – пожимая плечами, сказал нам Лука. – Поэтому я только начинаю изучать магию.
– Как мы только что увидели, у тебя уже неплохо получается, – сказала Хара, восхищённо глядя на него.
– А тут все полицейские – люди? – спросил Тоббл.
– Нет. Некоторые животные также на них работают. Хотя да, в основном это люди и раптидоны.
