– Эти рисунки показывают, что её невозможно убить, – добавил он.
– Я бы непременно попытался, подвернись мне удобный случай, – сказал Гэмблер. Он прыгнул ближе ко мне и, поставив передние лапы на оконную раму, стал внимательно смотреть.
– Прорицательница не друг феливетам.
Лука метнул на него взгляд.
– Арактик никому не друг.
– Я не очень хорошо знаю людей, – сказала я, – но, по-моему, она молодая, да?
– Едва девятнадцать исполнилось, – подтвердил Лука. – Ненамного старше Хары и меня.
Арактик лицезрела толпу – ей аплодировали, кричали и хлопали по воде в знак приветствия. Терраманты сложили свои крылья и спрятали щупальца. Феливеты молчали.
– Здесь я чувствую себя как дома, – громким высоким голосом начала говорить Арактик. – На этом острове я прожила много лет. Самые умные представители разных классов научили меня очень многому.
– На экзаменах она всегда жульничала, – ухмыльнувшись, сказал Лука.
– Получается, не такая уж и умная, – добавил Тоббл.
– Как бы не так. Умная, хитрая, жестокая и опасная. – Затем, уже другим тоном, Лука добавил: – И подстрекательница.
– Ты настолько хорошо её знаешь? – спросила Хара.
Лука кивнул.
– Когда мне было шесть, а ей десять, мы жили в одном общежитии. Однажды она заставила меня съесть мыло.
– Оно, должно быть, на вкус ещё хуже, чем воббики, – сказал Гэмблер.
– Эй! – запротестовал Тоббл. – С меня хватит. Я докажу, что мы вкусные!
– Радуйся, что я наелся петухом, – ответил Гэмблер. – Иначе я бы проверил.
– Стой, я что, сказал «вкусные»? – спросил Тоббл. – Я хотел сказать «несъедобные».
Гэмблер хотел было что-то ему ответить, но замер. Тоббл и я ахнули.
– Вы слышите? – спросил Гэмблер.
Мы с Тобблом кивнули.
– Что? – в голос спросили Хара и Лука.
– Сюда кто-то идёт, – ответил Гэмблер. – И не один.
32
В ловушке
– Вы двое должны спрятаться, – приказал Лука мне и Гэмблеру. – Если мы с Харой ещё как-то сможем обосновать своё присутствие здесь, то объяснить, что тут делает феливет, будет очень трудно, не говоря уже о даирне. Даже если ты и прикинешься собакой, рассмотрев поближе, они всё равно поймут, кто ты на самом деле.
Я слышала, как по ступенькам поднимаются шесть пар человеческих ног, не меньше.
Неужели нас всё-таки увидели? Или это обычная проверка?
Я лихорадочно искала, куда спрятаться. Стулья, столы, зеркала, сундуки. Да, сундук! В это время Гэмблер присматривал для себя место под потолком. Он глядел на большую балку на высоте не меньше трёх метров над головой, затем присел на задние лапы и прыгнул, зависнув в воздухе, а потом приземлился на балку, будто делал так каждый день. Скорее всего, так оно и было.
Я открыла пыльный сундук, наполовину забитый старой одеждой. Свернувшись в нём калачиком, я закрыла крышку в тот самый момент, когда в комнату ворвались люди.
– Так, – послышался грубый голос. – Что тут происходит, а?
– Мы просто смотрим церемонию. – Это сказал Лука.
– А разве вы не знаете, что это здание закрыто? Кто вы вообще такие?
– Мы просто хотели побыть вместе, – теперь послышался голос Хары. – Лука и я… как бы это сказать… наши родители не одобряют, а мы… нам нравится бывать наедине.
Явная ложь, поэтому я очень сомневалась, что Хара сможет убедить полицейских.
– Влюблённые, да? – сказал другой голос, более вежливый.
– Я бы не сказал, что это любовь. – Лука явно смутился.
– Час назад ты говорил обратное! – взвилась Хара.
Сундук заглушал звуки, но я всё равно слышала голос Арактик, доносящийся со сцены.
– Благодаря щедрости нашего великого и прекрасного Мурдано, мы собрались здесь, чтобы скорбеть…
– Любовь это или не любовь, но вам придётся отсюда убраться, – сказал первый полицейский.
– Да, боюсь, вам всё же придётся уйти, – подтвердил второй. – Иначе мы должны будем вас арестовать и тем самым омрачить такой важный для всех день.
– Но мы всего лишь хотим… – начала было спорить Хара.
– Ой-ой-ой, – сказал уже немного строже, но всё же по-дружески ещё один полицейский.
– Что ж, придётся нам отправиться за лошадью, – воскликнула Хара так громко, чтобы мы слышали.
– И катышка с собой прихватите, – произнёс первый.
Тоббл забубнил:
– Катышек!
Лука, Хара и Тоббл покинули комнату.
– Давай-ка осмотрим тут всё, вдруг что-то полезное, – предложил один из оставшихся уже спокойным голосом.
– Полезное? – засмеялся второй. – Или на чём можно подзаработать?
Они двигали и переворачивали какие-то предметы, а я, затаив дыхание, благодарила судьбу, что у людей не такой чуткий слух.
Феливет, должно быть, сразу услышал, как колотится моё сердце.
Кто-то подошёл к сундуку. Крышка открылась – и теперь я в упор смотрела на человека с бородой.
– Ого! – завопил полицейский.
– Р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р!
Гэмблер зарычал так, что задрожали стены. Полицейский попятился, вытаскивая меч. Огромный феливет бесшумно спрыгнул на пол.
Шестеро полицейских достали оружие и окружили Гэмблера. Напуганные, они всё же не паниковали, поскольку давно уже имели дело с разными классами. И каким бы сильным ни был Гэмблер, я не верила, что он может одолеть шесть вооружённых человек.
– Беги! – крикнул феливет.
Я кинулась к двери, но и там меня поджидали полицейские с обнажёнными мечами. Я резко остановилась, скользя лапами по полу, и вдруг услышала, как по ступеням кто-то поднимается. Рёв Гэмблера разнёсся далеко, и из-за него к дому подтянулось ещё больше полицейских.
Прорицательница что-то бубнила, но из-за шума в ушах я ни слова не могла разобрать.
Я подскочила и понеслась через всю комнату обратно, но меня загнали в угол, перекрыли все пути к отступлению. Полицейские были уверены: теперь мне не уйти.
С оглушительным рёвом Гэмблер набросился на отвлёкшегося стражника, когтями оставляя кровавые следы на руке, в которой тот держал меч.
Везде, куда ни глянь, стражники с оружием.
Все ходы перекрыты.
Побег казался невозможным.
Разве что…
И я со всех ног рванула к окну.
33
Погоня
Я беспрепятственно выпрыгнула в окно.
