– Господь милосердный. – Меня как будто ударили в живот. – Это ужасно. Как…
– …быстро бежит время? – Перед моими глазами появился Мефистофель, держа карманные часы перед маской. – Пришло время пожелать друг другу спокойной ночи. Завтра рано утром у вас урок, и ваша красота нуждается в отдыхе.
Меня слишком опечалила история Цзяня, чтобы выразить свою досаду язвительным замечанием. Прежде чем встать, я украдкой бросила еще один взгляд на Цзяня и уже собралась было уходить, как Андреас вскочил.
– Мисс, не забудьте свои карты. Вам нужно тренироваться как можно чаще. Нам всем нужно.
Я улыбнулась и взяла игральные карты. Мефистофель вместе со мной прошествовал мимо всех артистов, не убирая руки с моей талии. Как только мы вышли в темный коридор, он остановился и достал из внутреннего кармана письмо.
– Вот. Гудини начал писать его как раз перед подстроенной неприятностью.
– Неприятностью? О чем вы… – Я развернула письмо и подняла брови. – Оно почти все в чернилах!
– Знаю. – Он усмехнулся. – Вы бы видели, как он сокрушался о моей неуклюжести после того, как я в него врезался. Уверен, он убил бы меня на месте, если бы мог. – Мефистофель посмотрел мне через плечо, проводя пальцем по первой строчке. – «Моей дорогой…»
Я оттолкнула его руку.
– Спасибо, я умею читать.
Я просмотрела то, что осталось от заляпанного чернилами письма, и мое сердце сжалось.
Все оказалось именно так, как и говорил Мефистофель: Гудини любит другую. Мне хотелось скомкать листочек, но вместо этого я спрятала его в лиф. На первый взгляд сделка выглядела более выгодной для Мефистофеля, но неожиданно моя уверенность насчет защиты Лизы от Гудини и его лжи возросла.
«Моей дорогой…
Жду не дождусь, когда мы…
Вышлю деньги, как только…
…никогда не видел ничего подобного…
Надо бежать, но я еще напишу…
С любовью, навечно преданный
Гарри».
Глава 13. Туз Жезлов
Помещение для репетиций «Лунного карнавала»
Королевский почтовый пароход «Этрурия»
4 января 1889 года
– Так? – спросила я, перекидывая ногу через перекладину.
Даже со страховочной сетью внизу мне было крайне неуютно. Я не думала, что виной тому мой костюм – простой морозно-голубой корсет без китового уса и плотные белые чулки. Хотя меня немного беспокоил дополнительный вес нашитого бисера, который при моем падении мог привести к смерти.
Касси фыркнула, но подшучивать не стала.
– Просто раскачивайтесь туда-сюда. Вы будете крепко сжимать перекладину ногами и не упадете. – Она уверенно держалась за перекладину, устремив на меня взгляд карих глаз, без вызова, но с любопытством. – Не волнуйтесь, в финале у вас будет другая роль. Это просто ради забавы.
Их представления о хорошем времяпрепровождении казались мне очень сомнительными. Крутиться на маленькой перекладине в более чем двадцати футах над землей казалось верной гибелью. Как ей это удается в расшитых бисером костюмах с длинными шлейфами? Чудо, магия, либо и то и другое.
От другой стены помещения прилетел Себастьян – ноги на перекладине, руки вытянуты, на лице широкая улыбка. Мало ему талантов в пластической акробатике, теперь он применяет их в воздухе.
– Легко, видите? Надо просто расслабиться.
– Вы все сумасшедшие, – пробормотала я. – Абсолютно сумасшедшие.
– Нормальность переоценена. – Касси подтолкнула меня к перекладине. – Оригинальность незабываема.
Я взялась за перекладину, но Императрица быстро меня остановила и похлопала по моим ладоням странным белым веществом, которое одновременно было липким и походило на мел.
– Канифоль. Поможет держаться.
– Я думала, что буду держаться только ногами.
– Да, но… – Касси развернула меня и положила мои руки на перекладину. – Вам же нужно взяться и потом перекинуть ноги, правильно?
Я бы предпочла прыгать голой на носу парохода, распевая непристойные песни.
– У вас все хорошо? – прокричал Мефистофель, сложив руки рупором. – Репетиция почти закончена. Гости скоро пойдут завтракать, и мы должны доставить мисс Уодсворт в ее каюту до того, как ее отсутствие заметят.
Я послала ему сердитый взгляд, которого он, наверное, не заметил, поскольку я находилась на высоте дома.
– Вот зануда. Хотелось бы мне посмотреть, как он будет кувыркаться на трапеции.
Касси рассмеялась.
– Только не бросайте ему вызов. Он его примет, а если сломает шею, мы все останемся без работы. А мне нужны деньги.
Я взялась за перекладину, не обращая внимания на влажность, которая, казалось, просачивалась через порошок канифоли.
– Вы на что-то откладываете?
Проигнорировав мой вопрос, она поправила мои руки и показала, как задрать ноги. Мне стало дурно.
– Нет… Я… – Она тяжело выдохнула. – Я поступила неразумно и задолжала.
Я перекинула ногу через перекладину, мое сердце заколотилось по многим причинам.
– Кому-то из вашей труппы?
Касси жестом велела повторить процедуру с другой ногой. Я помедлила, но всего лишь мгновение, надеясь, что она продолжит разговор. Это мне и нужно: информация, которая может доказать, что существует мотив для убийства. Касси помогла мне перекинуть ногу на перекладину и убедилась, что я крепко зажала ее под коленями. Хотя хватка ощущалась надежной, вися вниз головой я чувствовала что угодно, но только не комфорт. Пол был очень, очень далеко.
– Нет, – наконец ответила она. – Люди, которым я должна, не из нашей труппы.
Я не успела спросить дальше, Касси отвязала трапецию от двух длинных шестов и слегка подтолкнула меня. Перелетая через все помещение, я не смогла сдержать визга. Я закрыла глаза, опасаясь, что меня затошнит или я запаникую, сделаю какую-нибудь глупость и разобьюсь насмерть.
– Откройте глаза! – крикнул Мефистофель. – Наслаждайтесь обзором! Ну же! Я не считал вас трусихой.
Негодяй кудахтал как курица. Я приоткрыла глаза: цвета и огни стремительно мелькали, и мне казалось, что так же быстро пронесется и моя жизнь. Я качнулась в одну сторону, потом в другую – каждый пролет длился целую вечность и одновременно был слишком быстрым, чтобы запомнить.
– Смотрите! – кричал Мефистофель. – Вы летаете!
Сердце вырывалось из груди, дыхание стало прерывистым, хотя страх сменялся восторгом. Я медленно развела руки. В этот момент я поняла, в чем заключается притягательность карнавала – рвануть прочь от ограничений и просто расслабиться. Позволить себе полную свободу парить.
