С Полоцком было все намного сложнее. Хотя город и стоял на Западной Двине, русские не могли перебросить по ней судовую рать и наряд так, как они делали в ходе казанских экспедиций. Опыта переброски больших масс ратных людей, обоза и наряда по сухопутью в распоряжении русского командования на то время не было. Ближайшие аналоги, походы Ивана III на Новгород и Василия III на Смоленск, хотя и осуществлялись зимой (кроме похода 1514 г.), однако по масштабу явно уступали Полоцкому походу. К тому же подготовительные работы (ремонт мостов, расширение и приведение в порядок дорог и пр.) могли быть осуществлены только на русской территории324. Не стоит забывать и о том, что, как уже было отмечено выше, Сигизмунд еще осенью 1562 г. разослал приграничным warlord’aM наказ организовать систему сторожей и сделать засеки, затруднив тем самым передвижения войск противника. Одним словом, именно природный фактор, отчасти усиленный деятельностью неприятеля (хотя с трудом верится, что приграничные воеводы, старосты и державцы смогли бы в оставшееся до начала кампании время провести сколько-нибудь серьезные оборонительные работы), должен был стать главным врагом Ивана Грозного и его воинства на пути к Полоцку325.
Сам царь и его воеводы готовились к этому, о чем прямым текстом и сообщает летопись. Еще по прибытии в Великие Луки Иван Грозный расписал «бояр и воевод и детей боярских по полком, и головы с людми и сторожи и дозорщики и все чины полковые служебные устроил и как ему, государю, довлеет». Кроме того, он указал также всему войску «запасы свои и конские» «с собою имати доволно на всю зиму и до весны», поскольку «идти и до Полотцка месты пустыми, тесными и непроходными». И чтобы облегчить движение, Иван «дорогу перед собою велел чистити, а под наряд по рекам мосты делати к городу Невлю велел же, как ему государю мочно идти многоми полки и за ними наряд провадити, а от Невля и до Полотцска, понеже та дорога лесна и тесна (выделено нами. – В. П.)…»326.
Великолукское «устроение полков» включало в себя и разработанный в «ставке» «график» выступления полков из Великих Лук по направлению к Невелю, где должен был состояться новый смотр всего воинства. 8 января 1563 г. «царь и великий князь приговорил со князем Володимером Андреевичем и з бояры итти с Лук с Великих для своего дела и земского на недруга своего литовского короля» следующим порядком. Первым, 9 января 1563 г., Великие Луки покидал Ертаул. 11-го из Лук выступал Передовой полк, на следующий день – полк Правой руки, 13-го – Большой полк и князь Владимир Андреевич со своим двором. Сам Иван со своим полком и двором должен был выступить из Великих Лук 14 января 1563 г., за ним 15 января Луки оставлял наряд (надо полагать, «середней» и «лехкой», поскольку «болшой» наряд отправлялся в путь после всего войска327). И 16 января из Лук уходил покинуть арьергард – полки Сторожевой и Левой руки. При этом на совете было решено, что обозыкоши двинутся каждый за своим полком328.
На совещании 8 января были приняты также решения, имевшие прямое отношение к ведению осады Полоцка. Прежде всего «приговорил царь и великий князь мосты зделати дубовые, с которыми мосты итти пешим людем к приступу Полотцку». Затем по царскому повелению «посмотря по месту, где будет не и станут, туры поставить около Полотцка по дорогам и по полым местом, тын розчетчи повытно по полком, по колку кому доведетца» с тем, чтобы полностью отрезать город от внешнего мира. Наконец, Иван Грозный «велел зделати размыслу и фрязом (инженерам и мастерам – градоимцам. – В. П.) щиты, с которыми итти перед туры и туры за ними ставити». Кроме того, были сделаны и предварительные указание относительно того, как и где становиться полкам вокруг Полоцка по прибытию на место. При этом решено было также выбросить вперед от осадного лагеря на 10–15 верст сторожевые заставы с тем, чтобы неприятель не смог застать врасплох русские полки под Полоцком329.
9 января войско тронулось в путь. Обращает на себя внимание тот факт, что, согласно утвержденному «графику», полки со своими обозами должны покидать Великие Луки с интервалами в 1–2 дня – сделано это было преднамеренно, во избежание проблем с организацией марша. Увы, проблем избежать не удалось. С самого начала «путное же царево и великого князя к Полотцску шествие нужно и тихо, потому что царь и великий князь всеми полки шел к Полотцску одною (sic! – В. П.) дорогою», и к тому же по царскому указу было строжайше запрещено после перехода границы «изо всех полков никакова человека по корм, ни на иную какую добычю отпущати не велел», «чтобы теми малыми делы болшого дела не теряли»330. Результат было нетрудно предугадать – несмотря на все старание, с самого начала похода на тесной заснеженной дороге возникали заторы331.
Беспрестанные пробки на дороге (они начались уже 14 января – оказалось, что к моменту выступления Государева полка и его коша еще не все обозы полков Передового, Большого и Правой руки покинули Великие Луки, и в результате образовался «из города в острожных воротех затор велик», для разгребания которого потребовались немалые усилия332) только усиливали нервозность. И было с чего – в сложившейся обстановке неприятельский удар даже небольшими силами по растянувшейся на много верст походной колонне, медленно ползшей вперед, мог привести к самым печальным последствиям. «Ездя же царь и великий князь со избранными своими по всем воеводским полком сам и в заторех людей бояром своим и дворяном своего полку велел розбирати и пропущати коегождо в которой в свой его полк, – продолжал московский книжник, – да не смешаются полковые люди в ыных полкех, чтобы путному его (царя. – В. П.) шествию и делу его в то мотчания не было»333. А если добавить к этому еще и перебежчиков334, то стоит ли удивляться тому, что, по сообщению князя А.М. Курбского, по пути в Невель Иван Грозный своей булавой убил князя Ивана Шаховского335.
Однако, несмотря на все проблемы, русское войско медленно, но упорно продолжало двигаться к Невелю. 19 января 1563 г. Иван со своим двором и полком прибыл в город и остановился там на дневку. На совещание с государем были вызваны старицкий князь Владимир Андреевич и по одному «болшому» боярину и воеводе с каждого из полков. На совещании было решено – «смотру на Невле не быти для заторов, что у многих людей коши затерлись, а быти смотру под Полотцком»336.
Иван Грозный 19 и 20 января провел в Невеле, после чего двинулся к следующему «стану» у Белого озера. Проблема заторов на дороге не только не разрешилась, но еще и усугубилась. 22 января на Песье реке «затерлись» обозы Передового полка и полка Правой руки. Иван самолично, взяв с собою 200 лучших детей боярских своего полка, отправился разгребать затор (и не здесь ли произошел казус с Шаховским?), на что у него ушел практически весь короткий январский день. Собственный полк государя тем временем остановился, не доходя до речки – похоже, что дальше пока пути не было337.
На следующий день, 23 января, Иван пошел было вперед, в Ертоул, который вышел к тому времени к р. Полоте, т. е. на ближние подступы к Полоцку, а затем вернулся обратно к Стреле-озеру, в лагерь Передового полка. Государев полк тем временем прошел, наконец, Песью реку. Последующие четыре дня, с 26 по 27 января, выдались, похоже, особенно трудными. Русские полки покинули окончательно свою землю, где дороги были приведены в порядок, и двинулись по литовской земле. Здесь ситуация ухудшилась. Особенно тяжелое положение сложилось тогда, когда полки и их обозы проходили через Черный лес на подступах к Полоцку, для форсирования которого потребовалось три дня. Все эти дни Иван Грозный фактически не слазил с седла, лично и через своих «ясоулов» организуя прохождение полков с котами по лесной дороге к Полоцку338.
