Иногда я ненавижу его за то, что он сделал с Белиндой.
— Мистер Лэнсдон никому не желает зла. Он всего лишь хочет забыть, а она не дает ему.
— Но с тех пор прошли уже годы…
— Я знаю. С ним мы ничего не можем поделать, но ребенку мы можем помочь. Именно это я и пытаюсь сделать.
— И весьма преуспеваете. Вы осчастливили ее, но она не должна считать, будто жульничеством можно добиться чего угодно.
— В жизни зачастую случается именно так.
— Может быть. Но радоваться здесь нечему. По крайней мере, не стоит этому учить ребенка. Это все равно, что говорить ей, будто таков самый надежный путь к преуспеванию.
— Я вижу, вы преисполнены благородных качеств.
— Не в этом дело. Речь идет о впечатлительном детском уме. Она считает, что вы чудесны и все делаете правильно. Я просто чувствую (хотя вам это кажется мелочью), что так поступать не следовало.
— В таком случае, приношу свои извинения. Тем не менее, я считаю, что иногда ради детского счастья можно нарушить кое-какие правила.
— Счастья? Каждый из этих детей был бы счастлив, если бы победил. Это была игра, испытание, соревнование, и одному из них помогли первым добраться до цели.
v- Даю слово, что такое никогда впредь не повторится. Если бы я знал, как вы к этому отнесетесь, то не решился бы и подумать об этом. Но Белинда так отчаянно хотела победить, к тому же у бедняжки все время какие-то сложности, и я решил, что можно позволить ей одержать маленький триумф.
— Вы очень добры, а я, наверное, подняла шум вокруг ерунды.
— Я понимаю чувства, и они вполне справедливы, это вне всякого сомнения, а я поступил не правильно, поддавшись чувству жалости к ребенку Вы очень многим помогли ей. Благодарю вас.
Это самое счастливое Рождество в ее жизни. Давайте оставим эту тему. Наверное, я просто придираюсь.
— Вы никогда не придираетесь Для этого вы слишком милая и добрая прекрасная во всех отношениях.
Я начала ощущать некоторое стеснение, поскольку он придвинул свой стул ближе к моему.
— Ребекка, — продолжил он, — я давно пытаюсь вам кое-что сказать.
— Пытаетесь?
— Пытаюсь выбрать подходящий момент и все время боюсь, что он окажется неподходящим, что я выскажусь слишком рано.
— Что вы пытаетесь мне сказать?
— Разве вы еще не догадались? Вы знаете мои чувства к вам.
Отстранившись, я пристально взглянула на него.
Он нежно улыбнулся мне.
— Я люблю вас, Ребекка, — сказал он. — Я полюбил вас с первого взгляда. Я знаю, что мы недостаточно долго знакомы друг с другом, но я сразу все понял.
Это была какая-то мгновенная уверенность. Ваши доброта, мягкость, любовь к детям… озабоченность делами Белинды… отношение к другой девочке, Люси.
Все это подтверждает, что вы действительно необычный человек. Я надеялся и мечтал. Я представляю нас вместе, всех нас. В этом вы не должны сомневаться.
Ребекка, я люблю вас и прошу выйти за меня замуж.
— Не нужно больше слов, — прервала его я. — Я потрясена и польщена Я очень высоко ценю вас, но выйти за вас замуж не могу — Я слишком рано сделал предложение. Вот этого я больше всего и боялся. Простите меня, Ребекка, и пусть все останется, как прежде. Подумайте об этом, а позже мы еще поговорим.
— Нет, Оливер, в этом нет нужды. Я собираюсь замуж за другого человека.
Он изумленно посмотрел на меня.
— Между нами существует договоренность. Это вовсе не поспешное решение. Мы знаем друг друга всю жизнь, и это просто неизбежно. Мы договорились обо всем очень давно Так что, понимаете…
— Да, понимаю, — грустно произнес он — Мне очень жаль, Оливер. Вы очень нравитесь мне, и я ценю все, что вы сделали для Белинды Этого я никогда не забуду.
— Наверное, я ожидал слишком многого.
Я покачала головой:
— Если бы я была свободна, если бы судьба сложилась по-иному…
— Ваше решение окончательно?
— Да.
— И вы любите этого человека?
— Безусловно.
— Без всяких сомнений?
— Да, без всяких сомнений.
— И все-таки скрываете этот факт? Потому, что ваша семья не одобрит этого.
— О нет, они как раз одобряют.
— Ваш отчим…
— О нет, не в нем дело. Он ничего не знает. В любом случае меня не интересовало бы его мнение — я не считаю его членом семьи. Под семьей я имею в виду бабушку и дедушку, воспитавших меня и родителей моего избранника. Наши семьи очень дружны.
— Значит, об этом знают все, кроме вашего отчима.
Я кивнула:
— В течение года мы еще не можем пожениться, а потом об этом узнают все.
Он взял мою руку и поцеловал ее:
— Мне не остается ничего, кроме как пожелать вам счастья, которого вы заслуживаете.
— Спасибо, Оливер. Как хорошо, что вы меня понимаете.
Дверь домика шумно распахнулась, и на пороге появились Белинда и Люси.
— Мы вас совсем обыскались, — упрекнула нас Белинда. — Правда, Люси?
— Мы сперва обошли весь сад, потом Белинда предложила посмотреть в летнем домике, решив, что вы опять готовите поиски сокровища.
— Нет, — сказал Оливер. — Пока мы не думали об этом. Одно Рождество одно сокровище. От повторения возникает пресыщение. Мы с мисс Ребеккой просто болтали.
— Вы болтали о чем-то серьезном, — сказала Белинда. — А когда мы поедем кататься?
— Немедленно, если у вас есть желание, — сказал Оливер, поворачиваясь ко мне:
— Вы к нам присоединяетесь?
— Да, конечно, — сказала я — А что мы будем искать на этот раз? требовательно спросила Белинда. — В прошлый раз мы искали гнедых лошадей.
— На этот раз будем искать вороных, — сказал Оливер. — Их труднее найти.
— Вороных лошадей! — воскликнула Белинда. — Я найду. Поехали. Зачем ждать?
Она подошла к Оливеру и взяла его под руку.
В этот вечер ко мне в комнату зашла Белинда.
Скоро девочкам пора было укладываться спать, а перед тем надлежало выпить по стакану молока с бисквитом, почистить зубы и умыться. Она была в халате и ночных туфлях. Увидев ее, я удивилась, но в то же время и обрадовалась, что у нее появилось желание прийти ко мне. В последнее время у нас начали складываться новые отношения, и это доставляло мне удовольствие.
— Как мило, что ты решила заглянуть ко мне, Белинда, — сказала я. Кажется, ты уже готова ко сну.
