Лаборатория при кафедре малефики к ним не относилась. Тут, как и во всем корпусе, было темно и тихо. И тем отчетливее была слышна дробь шагов — по коридору приближались трое. Вставленный ключ щелкнул, вспыхнул светильник под потолком. В комнату вошла женщина и двое мужчин, огляделись и замерли.
— А где… — начал было один, но осекся под строгим взглядом женщины.
Она медленно прошла до стены, нагнулась и подняла раздавленную ловушку. Провела рукой, проверяя состояние плетения.
— Использована, — задумчиво отметила женщина. — И деактивирована. Кто-то выпустил птичку.
— Я с самого начала говорил, что это не лучшая идея, — подал голос второй мужчина.
— Хватит, — излишне резко перебила его она. Одним движением уничтожила все следы остаточного магического фона и занялась лабораторией. — Молчи.
Мужчины молча ждали, пока она просканирует помещение на предмет “жучков” и следящих чар.
— Вроде чисто, — облегченно выдохнула женщина примерно через полчаса тщательной проверки. — Это не СБ.
— Будь СБ, нас бы уже паковали, — хмыкнул первый мужчина. — Что будем делать?
— Надо выждать. Узнать что произошло, и кто выпустил птичку.
— У нас нет времени. Это мог быть кто угодно.
- Промедление слишком опасно, — подал голос первый мужчина.
— Надо выждать, — с нажимом повторила женщина. — Спешка еще опаснее, — она брезгливо сунула остатки раздавленной ловушки одному из мужчин. — Уходим!
Дверь за ними закрылась, лампы погасли и только тогда со стороны шкафа, в котором обычно хранилась халаты, послышался шорох. Дверца приотворилась с тихим скрипом и в помещение, опираясь на трость и покряхтывая словно немощный дед, выполз молодой вампир.
— Не лучшие три часа моей жизни, — задумчиво пробормотал он себе под нос, — Но результат того стоил. Итак, магистр Ракфи, кто ваши спутники и что вам нужно от моей принцессы?
* * *
Даже с помощью Раума оформление всех бумаг потребовало почти четырех часов.
Четырех, мать его, часов, а не четырех суток! Дэмиан скрипнул зубами и еще раз проклял подлеца-адвоката и собственную доверчивость. Стоило еще на исходе второго дня заподозрить, что что-то пошло не так.
И вампиреныш, которого вызвали на разбирательство, совсем не походил на лежачего больного. Вполне бодренько так скакал с тросточкой. При взгляде на него в глазах темнело от злости. Пришлось снова вспомнить дыхательные практики.
— Распишитесь вот здесь и здесь.
От суммы штрафа Дэмиан зашипел. Приведенный кузеном адвокат обещал, что эту цифру можно будет уменьшить втрое, но апелляция и повторное слушанье — дело небыстрое. Время сейчас важнее. Надо поговорить с Рианой. Срочно!
И все равно при мысли, что оскорбивший Дэмиана недоносок-вампир получит еще и солидную денежную компенсацию в глазах темнело от злости, а пальцы сами собой складывались в кулаки.
Терпение, мать его! Терпение и выдержка — владей он собой чуть лучше, и всего этого можно было бы избежать.
— Спасибо, что приехал и помог с юристом, — с чувством сказал он кузену. — За мной должок.
Тот махнул рукой.
— Пустяки, забудь. Могу подкинуть тебя до дома. А еще лучше — давай ко мне. Дженни каждый день спрашивает, когда я наконец покажу своего кузена, про которого столько рассказывал. Еще немного и она начнет думать, что я тебя выдумал.
Соблазнительное предложение, но нет! Сейчас нет никого важнее Рианы!
Глава 13. Танго о страсти
Нью-Эбор остался далеко за бортом и сиял в сумраке россыпью золотистых точек. Яхта с дурацким названием “Капризуля” неспешно дрейфовала по вечернему заливу. Гремела музыка, далеко разносясь над темной водой. На крыше капитанской рубки расположился небольшой оркестр и пухлая темнокожая джинша размеров совершенно необъятных, округляя над микрофоном выкрашенные алой помадой губы, выводила что-то про вечную любовь, которая сильнее смерти.
Закусок было немного, и те почти расхватали, а вот выпивки — хоть залейся. Вишенки тонули в гигантской чаше с пуншем, их нужно было вылавливать огромным стеклянным половником, чтобы добавить в стакан. Собранные в гирлянды фонарики таинственно переливались синим, красным, зеленым, роняя на полированные доски разноцветные круги света.
А на носовой палубе танцевали! Джаз и чарльстон, линди и бачату. Чувственный блюз сменялся легкомысленной самбой. И я кружилась и замирала в объятиях то одного, то другого партнера. Улыбалась, шутила и смеялась, стараясь взять от этого вечера все. Как знать, может, это моя последняя студенческая гулянка. Легкомысленный праздник, на котором я еще имею право просто быть собой, не пытаясь контролировать каждый жест, каждое слово.
Я не знала, что ждет меня, когда стану женой принца Хестора, и на всякий случай уже прощалась. С беспечной студенческой вольницей, с друзьями и приятелями. С тем небольшим, но очень счастливым кусочком нормальной жизни, который мне удалось урвать за эти несколько лет в академии.
Что бы ни случилось, я этого не забуду.
И неважно, что половина гостей уже час как пьянствует в трюме, а иные разбившись на парочки или даже тройки уединились в каютах. Неважно, что большинство оставшихся на ногах парней танцуют с грацией носорога и пытаются уволочь меня в одну из этих кают. Я здесь, я еще часть этого маленького счастливого мирка. На мне кокетливое коктейльное платьице с открытыми плечами, я танцую, флиртую. На темной воде покачиваются разноцветные отсветы огней, голос певицы чарующ и сладок, а шампанское бурлит в крови, подталкивая делать глупости…
Жаль только, что Вика здесь нет. Отказался в последний момент, отговорившись хромотой. Но, может, это и к лучшему. Мне все еще неловко смотреть ему в глаза. Незавершенный разговор давит на плечи, а сегодня я хочу легкости и веселья.
Песня закончилась, и я, ускользнув от очередного партнера, вернулась к высокому столику, у которого Ингрид что-то оживленно рассказывала стайке подружек в разноцветных платьях. Кажется, речь шла о романе между кем-то из преподавателей. Меня встретили взрывом смеха и бокалом с шампанским.
— Прекрасная вечеринка.
— Спасибо, — Ингрид самодовольно улыбнулась. — Так вот, говорят они…
Тут подруга вдруг резко осеклась и замерла с полуоткрытым ртом. Еще несколько девчонок восторженно ахнули. Я проследила за их взглядами и немного оторопела.
На палубе в круге света стоял Дэмиан ди Небирос, но это был совсем не тот Дэмиан, которого я привыкла видеть в академии. Вместо драной кожаной куртки — стильный костюм. Откровенно выпендрежный, как в плане цвета, так и кроя, но такой выпендреж стоит очень больших денег. И черная рубашка, можно поспорить, куплена в бутике на Фелтон-стрит или сшита на заказ. Волосы уложены вроде бы небрежно, но за этой небрежностью угадывается рука опытного стилиста.
