Бенни начал было что-то отвечать, но передумал. Судя по взгляду проповедника, было ясно, что он не блефовал по поводу ужасных угроз. Он задумался, есть ли смысл говорить проповеднику Джеку, что Чарли, может быть, все еще жив, что он видел его на поле у заправочной станции, но придержал язык.
— Я видел типаж Тома в сотнях местах по всему миру, — продолжил проповедник. — До Первой ночи, до того как я услышал призыв Господа исполнить мою священную цель, я был другим человеком. Скорее, как Чарли или Белый Медведь. Видите ли, когда-то я был солдатом. Спецназовцем, хотя не думаю, что это слово что-то значит для вас, молодых. Я служил своей стране в тайных операциях в Африке и Азии, на Ближнем Востоке и в Южной Америке. Мы были справедливыми, суровыми. Разбивали сердца и забирали жизни. — Он вздохнул. — А потом все стало… сложнее. Слишком много правил было наложено на военных. Так что я с компанией братьев по оружию ушел работать в частном порядке. Мы стали работать по контракту.
— Наемниками, — фыркнула Никс.
— Я не стыжусь этого слова, девочка. Наемники или контрактники, все одно… мы служили лучшим интересам американского народа. Так или иначе. — Проповедник Джек снова рассмеялся. — Конечно же вы не думали, что я научился драться в библейской школе, а? Нет, я не говорю, что я был святым, потому что был предан флагу и стране. Нет, я не стану бросать такие лживые слова на ветер. Сказать по совести, тогда я был грешником, я это признаю и сознаюсь в грехах, и все же на стороне героев. Все еще горжусь, что американец, где бы я ни был или в какой бы глуши я ни находился. — Он наклонился к ним. — А потом наступила Первая ночь. Ах… это было чудо, открывшее глаза бедного грешника. Мертвые восстали, чтобы забрать себе землю. Те, что были оставлены разлагаться в пыли, вместо этого встали и потребовали власть над всеми землями живых. Дети Лазаря восстали, и их чистота показала нам наши ошибки. Наша греховность была обличена. Вот тогда я поменял свои злобные привычки и начал проповедовать согласно Святой Книге.
Бенни обрел голос и очень тихо спросил:
— Если ты такой святой, то объясни Геймленд. Как может это быть частью божьего плана?
Проповедник Джек пожал плечами:
— Этот мир может быть раем для Детей Лазаря, но для сопливых грешников, как ты… этот мир ад. Как насчет космического парадокса? Рай и ад сосуществует здесь в «Гнили и руинах» и вместе формируют совершенно новый Эдем. Города — ну, вы можете считать их просто временной тюрьмой, где души ожидают суда. А Геймленд… Господь позволит сказать, что Геймленд — чистилище. Здесь вам дается шанс очиститься от грехов.
— Сражаясь с з… — Бенни замолчал, прежде чем успел произнести это слово. — Сражаясь с мертвыми в ямах.
Проповедник Джек кивнул.
— Когда человек встречается с одним из Детей, это их проверка на ценность. Если побеждает Дитя, то, значит, в нем живет божья сила, хоть его сосуд и мертв… а сам грешник становится высшим созданием и присоединяется к Детям. Если побеждает грешник, то по божьей воле он показывает, что праведнее в глазах небес, и, убив одного из Детей, он убрал неидеальное из священного места.
«Куча хрени». Внутренний голос Бенни кричал эти слова, и он почти произнес их вслух, но знал, что они станут его последними. Он гадал, верил ли в это старик или это была какая-то безумная игра. Чарли пытался оправдать свои действия, заявляя, что он заработал это право, помогая организовывать торговые пути, поддерживающие жизнь городов. Было ли это похожим мышлением?
Он глянул на Никс. Кровотечение замедлилось, но в ее глазах светилось безумие ненависти и ужаса. Он задумался, какое пламя горело в его собственных глазах. Вслух же Бенни сказал:
— Что ты с нами сделаешь?
— Думаю, мы все знаем ответ на этот вопрос. Чистилище ожидает всех грешников. — Проповедник Джек встал и кивнул своим людям: — Ведите их.
63
Лайла заснула с кошкой на руках и, проснувшись, обнаружила, что осталась одна. Она выглянула в окно и увидела, что Зеленый человек работал за столом для пикника на улице. Пожилой мужчина быстро поднял взгляд, увидел, что она колеблется в дверях, улыбнулся и снова склонился над работой. Лайла осторожно вышла из дома и встала на дальней стороне стола для пикника, наблюдая за ним. Стол был накрыт мисками с травами и листьями, охапками цветов, маленьким прессом для цветов, горкой шишек и другими вещами, не знакомыми Лайле. Вокруг лежали различные инструменты. Ножи, терка для сыра, инструменты для резьбы, набор для шитья, проволока и кусачки.
— Если нужно воспользоваться туалетом, — сказал Зеленый человек, не поднимая взгляда, — за рядом сосен есть уборная во дворе.
Лайла отошла и вернулась через несколько минут. Тогда она нашла чашку свежего чая на дальнем конце стола. Зеленый человек раскалывал орехи в маленькую деревянную миску. Он остановился и пододвинул миску с водой, охапку цветов и щипцы поближе к ней, как всегда, стараясь не двигаться быстро или слишком близко приближаться.
— Если хочешь помочь, — сказал он, — я скажу тебе как.
Лайла посмотрела на цветы, а потом на него. Кивнула.
— С помощью щипцов оторви каждый лепесток и помести его в воду. Пусть плавает. Старайся, чтобы твой кожный жир не попал на лепестки. Они нужны нам чистыми. Как только наполнишь миску, мы накроем ее марлей и поставим на солнце на четыре часа. Осталось всего вот столько солнечных часов. После этого мы сольем воду через кофейный фильтр в несколько банок. Я добавлю немного бренди, и мы поставим их в моем подвале.
— Зачем? — Это было первое слово, произнесенное ею за многие часы.
— Мы создаем цветочные эссенции. Мы добавим грецкого ореха и обезьяньего цветка Mimulus ringens. — Он кивнул в сторону толстого пучка фиолетовых цветов с желтым центром. — Редко бывает, что они цветут так рано. Обычно их невозможно увидеть до июня или даже дольше, но они нужны были нам сейчас, и природа их предоставила. Забавно… но я не знал, почему сорвал их вчера. Теперь я понимаю.
— Для чего все это?
Зеленый человек улыбнулся. Его лицо было испещрено морщинами, но когда он улыбался, все они словно сговаривались, чтобы сделать его моложе, вне времени.
— Для храбрости, Лайла, — сказал он.
Лайла напряглась:
— Ты знаешь мое имя?
— Все в этих холмах знают твое имя, — сказал он. — Лайла, Потерянная девушка. Ты знаменита. Грозный охотник на зомби. Девушка, которая помогла низвергнуть Чарли Кровавого Глаза и Молота.
Она покачала головой.
— Знаю, знаю, — сказал Зеленый человек с мягким смехом. — Никто не является тем, кем его считают. Это нечестно. Когда нам дают клички и создают нам истории, все рассчитывают, что мы будем именно такими, будем соответствовать этой легенде.
Он вернулся к грецким орехам.
— Том кое-что об этом знает. Здесь люди видят в нем героя или злодея. Но не что-то посередине, не в случае Тома. Он это тоже терпеть не может. Ты об этом знаешь? Он не хочет быть ничьим героем, как и не хочет быть злодеем.
