И все-таки я была права. Он дворянин. Граф.
И у него есть невеста.
ГЛАВА 16
Первым охватившим меня чувством была растерянность. Как же так? Почему? Ответов на эти вопросы я не находила. На фотокарточке Тигран выглядел как обычно — суровым и сосредоточенным, а вот девушка буквально сияла от счастья. Очень красивая, в дорогом платье и украшениях, она воплощала собой все то, что я когда-то придумала, сидя в тюрьме Варракша. Светлые волосы, наивный взгляд, манящие губы, шикарная грудь, узкая талия… Ног под платьем не было видно, но на что угодно готова спорить, что они под стать своей хозяйке.
Мою грудь сдавила боль, а в горле встал ком. Нет, я не была удивлена. Такой мужчина наверняка популярен у дам, и удивительно уже то, что он до сих пор не женат. Наивно было надеяться, что наши отношения продолжатся после того, как мы попадем в столицу, но глупое сердце отказывалось признавать очевидное. У него есть другая. Настоящая невеста, а не вынужденная жена. И ничего невозможно изменить, потому что она маркиза, а я в тюрьме. Их фотокарточку печатают в самом популярном журнале столицы, а наш брак с самого начала фикция.
Не было слез, не было ярости. Просто голая констатация факта. Лжи между нами тоже не было, ведь Тигран никогда ничего мне не обещал. Наоборот, всеми силами стремился сохранить фиктивность нашего брака. Думала, что это благородство? Как бы не так!
Он просто хотел его расторгнуть, как мы и договаривались.
В какой-то момент во мне что-то оборвалось, и я закрыла журнал. Хватит. Хватит изводить себя несбыточным. Подобные помолвки не разрываются по желанию никому не известной простолюдинки. Даже если она придет к самому императору и заявит о своем праве. Да и каком? Фиктивном? Даже не смешно.
Дверь открылась без стука в тот самый момент, когда я задумалась о том, что следователи задерживаются. Но нет, на пороге стоял стражник, которого я видела впервые. Если уж быть честной до конца, то я вообще впервые за эти недели видела мужчину, целитель не в счет.
— Миссис Грэхем, прошу пройти со мной.
Страж выглядел очень внушительно: рост, разворот плеч, мужественное лицо, идеально чистая, прекрасно сидящая темно-синяя с черной окантовкой форма. При всей своей представительности и строгости мужчина вел себя очень корректно: разговаривал вежливо, не торопил, предупреждал о ступеньках, и вскоре, пройдя по безликому серому коридору с несколькими поворотами, мы вошли в большую, светлую, скудно обставленную комнату.
Не представляю, что это было: допросная или обычный кабинет, но здесь оказалось невероятно много людей. Кроме вошедшего со мной стража внутри уже находились миссис Марп и Аника, расположившиеся на стульях у окна, и еще трое мужчин, сидящих за длинным столом у стены. Все трое в строгой одежде одного стиля и расцветки, которая вполне могла быть униформой старших чинов, но с различными знаками на груди. Какие-то полосочки, галочки, звезды — я в этом ничего не понимала, поэтому не стала заострять на них внимание. А вот самим мужчинам уделила куда больше времени. Все были примерно одного возраста — около пятидесяти, но выглядели абсолютно по-разному: тот, что справа, был высок, белокур, миловиден и худощав, а чуть заостренные уши намекали на каплю эльфийской крови; тот, что в центре, был темноволос, могуч, хмур и страшен — его лицо пересекал некрасивый шрам, буквально разрезающий лоб и щеку; а тот, что слева, был… вообще никакой. Средний рост, среднее телосложение, блеклые волосы, серые глаза и ничем не примечательное лицо. Одень его в другую одежду, и уже через пять минут не вспомнишь, как он выглядел.
На столе перед мужчинами лежал крупный записывающий кристалл, рядом — графин с водой и стакан, в центре комнаты — стул, а больше в помещении ничего не было.
— Миссис Грэхем, присаживайтесь, — предложил мне эльф, указывая на единственный незанятый стул. Я послушно прошла и села, после чего мужчина продолжил: — Позвольте представиться, следователь по особо важным делам Ирвин Кон. Вы знаете, почему здесь?
— Да.
— У вас есть какие-нибудь просьбы, прежде чем мы приступим к допросу?
— Нет.
— Вас поставили в известность, что во время допроса будут применены магия и особые препараты?
— Да.
Я отвечала односложно, не видя смысла делать иначе. После изучения журнала и осознания факта, что Тигран не свободен, во мне что-то надломилось. Я ничего не хотела. Ни сопротивляться, ни дискутировать.
Я просто хотела, чтобы все это наконец закончилось.
— Тогда, пожалуй, приступим. Миссис Марп, будьте любезны.
Подошла целительница и, попросив руку (я была в платье с коротким рукавом), сделала мне инъекцию в сгиб локтя. Немного постояла рядом, внимательно вглядываясь в мое лицо, и, когда у меня слегка закружилась голова, удовлетворенно кивнула и отошла на свое место.
Начались вопросы. Мужчины задавали их по очереди, сменяя друг друга без какой-либо понятной последовательности, но если думали сбить меня этим с толку, то зря старались. Мне было все равно. Тягучее, давящее на виски безразличие заглушало остальные эмоции, но не путало мысли и не туманило разум. Я отвечала на вопросы без запинки и раздумий. Имя, возраст, место рождения, образование, род занятий? Конечно. Хотите знать, как мы познакомились? Пожалуйста. Хотите услышать, как прошел тот день? Сейчас расскажу. Интересно, как я жила весь предыдущий год? Будет долго, но скучно. Необходимы подробности заключения и последующего освобождения? Как скажете. Хочется знать каждый мой шаг с момента рождения? Мы все наверняка устанем, но и тут мне скрывать нечего.
День за днем, год за годом. Следователи дотошно выспрашивали у меня все, что им приходило в голову, а я не видела смысла скрывать и умалчивать, заново проживая свою жизнь вместе с ними. Как же скучно я жила… Как же неправильно! Считалась с чужим, зачастую нелепым мнением, подстраивалась под обстоятельства, боялась быть не такой, как все, лишь бы не стало хуже.
Но вся правда в том, что хуже стало. Я впервые в жизни решила ввязаться в авантюру и спасти государство. Наивная! Я не смогла спасти самое ценное — собственное сердце. И сейчас эти мужчины вытаскивали на свет мои самые сокровенные воспоминания, цинично вдавались в малейшие детали и бесстрастно продолжали допрос. Просто потому, что для них это не представляло ценности…
Беда в том, что они ошибались, и во мне ничего не представляло ценности.
— Миссис Грэхем, ваш брак консумирован?
Я уже не различала, где чей голос, давно глядя не на следователей, а сквозь них. Какая разница, если мои ответы слышат абсолютно все?
— Нет.
— Почему?
— Мы… — Мой голос дрогнул, и перед глазами затуманилось. Я давно не чувствовала собственного тела, так что горячие дорожки, пробежавшие по моим щекам, принесли легкое удивление. Но не больше. — Еще до его заключения мы договорились, что он будет фиктивным.
