В доказательство своих слов Брун стукнул себя кулаком по груди. Удар получился гулкий, как по бочке. Судя по тому, что несмотря на убежденность в заразе, приятель не торопился ликвидировать растительность, ему требовалась поддержка, чтобы было в случае чего на кого сослаться. А исчезновение такого огромного и красивого куста точно не пройдет незамеченным.
– Что скажет на это полковник Циммерман?
– Ему-то какое дело? Это подарок той целительнице, что уехала. Не могла эту дрянь с собой забрать.
Брун тоскливо посмотрел сначала на куст, потом на зарешеченное окно, из которого Фридерика благоразумно не выглядывала, хотя не могла не слышать криков под окном.
– И кто решил не ограничиться букетом?
– Фогель, герцогский целитель. Или сам герцог? Уже не помню. Саженец-то точно из герцогского розария. В благодарность за услугу. Услуга была давно, так что никто ничего не вспомнит.
Я посмотрел на розы. Пожалуй, подарок с подвохом: шипы агрессивно намекали на неотвратимость возмездия для тех, кто попытается срезать хоть один цветок. Странно, что плети держались на стене безо всякой опоры, и не просто держались, а расползались вверх и в стороны.
– А что за услуга?
– А я помню? – недовольно пробурчал Брун. – Кажется, что-то связанное с герцогиней. Так как? Поможешь?
Я покачал головой. Эти розы незаметно уничтожить не удастся, что приятель и сам прекрасно понимал. Похоже, они уже встроились в замечательную защиту целительской и дадут нападающему жесткий отпор: нежные цветы едва заметно окутывала дымка магии. Какие, однако, интересные подарки делает герцогский дом…
Глава 18
Фридерика
Предложение Штадена осмотреть комнату Марты, а теперь мою, объяснялось лишь желанием убрать меня подальше: чрезмерные расспросы могут преждевременно раскрыть, кто я такая, а появление Ульрики в Траттене капитану не нужно. Вряд ли он действительно рассчитывал, что найду какие-нибудь улики – слишком много прошло времени, комната выглядела безликой, словно гостиничный номер после тщательной уборки горничной.
И все же я решила осмотреться: нельзя пренебрегать самым ничтожным шансом. А если найду хоть что-то, капитану придется умерить свою снисходительность. Конечно, снисходительность лучше, чем презрение, но я не заслужила ни то, ни другое, что и собираюсь доказать. Ход мыслей немало удивил меня саму. В сущности, какая разница, что думает обо мне временный охранник, с которым через месяц мы расстанемся к взаимному облегчению, чтобы больше никогда не встречаться. Потому что наше знакомство лишнее и никому не нужное.
К сожалению, кроме этого ненужного знакомства, практика в Траттене принесла еще пачку других. И я не про герцогиню, которая потеряет ко мне интерес сразу, как узнает, что я не Штрауб. Куда больше беспокоили офицеры, местные и не только. От Кремера на эту неделю я избавлена, но к сожалению, он настроен на встречи в Гаэрре. Но это будет лишь через месяц, тогда и стану переживать, а может, и придумаю что к тому времени. А вот этого ужасного капитана Бруна придется терпеть всю практику, слишком уж заинтересованные взгляды он бросал, а когда мы попрощались в столовой, ушел, явно что-то обдумывая. Не успела я вспомнить о последнем, как с улицы раздался басовитый вопль:
– Ульрика, а вы оказываете срочную целительскую помощь нуждающимся?
Уточнять какую, я не стала. И без того понятно, что любая помощь – только предлог, чтобы подобраться поближе. Я притворилась, что не слышу, и вообще – меня здесь нет, не вернулась с ужина. Но офицера с Даром таким не проведешь, просканировать комнату для него не составило труда, и возгласы доносились все более горестные, словно несчастный капитан собирался испустить дух прямо под моими окнами. Но я была безжалостна: даже моего небольшого целительского опыта достаточно, чтобы понять: Бруну в ближайшее время смерть не грозит. Во всяком случае, из-за проблем со здоровьем. А вот из-за проблем с другими магами очень даже может: уверена, у многих возникает желание приблизить его кончину. Уж на что я не кровожадна, но даже мне захотелось уронить что-то тяжелое из окна. Остановила уверенность, что Брун это непременно поймет как заигрывание. Ему только повод дай – разойдется во всю силу своей немаленькой фантазии.
Решетка на окне еле заметно задрожала: Брун проверил защиту на прочность. Не будь я магом, даже не заметила бы, но на магическом плане эта попытка отдалась неприятным зудом, от которого зачесалась кожа и захотелось срочно пойти в душ. Решетка не поддалась, но я забеспокоилась: похоже, выспаться не удастся, даже если попытки Бруна так и останутся попытками. Конечно, вмурованная в стену решетка выглядела прочной и была усилена защитным заклинанием, но я засомневалась, что такие мелочи остановят военного мага, наметившего себе определенную цель.
Голос Штадена принес огромное облегчение. Брун забасил в ответ. Почему-то они начали обсуждать розы, и я с некоторым изумлением узнала, что сестра оказала услугу герцогскому семейству. И, похоже, немаленькую услугу, если Брун говорит об этом столь уверенно. Но ни в одном письме Марты не было даже намека. Если бы это было секретом, то вряд ли герцог или его целитель прислали бы в подарок розовый куст, который так сейчас не нравится Бруну. Возможно, сестре было неприятно вспоминать? Но что такого она могла сделать?
– Альфред, не будь навязчивым. У леди Штрауб роман с моим приятелем Кремером.
– Пфф. Насколько я наслышан, обычно леди одним романом не ограничивается. А сейчас мы заперты на целую неделю, и где ей искать любовника? Правильно, в гарнизоне, – снисходительно пояснил свою точку зрения Брун. – Даже если бы не карантин, эта Штрауб стоит того, чтобы ее добиваться. Рыжие любовницы – самые страстные, что б ты знал.
– Естественный цвет леди Штрауб – не рыжий, – чуть раздраженно заметил Штаден. – Она перекрасилась из блондинки.
– Вот, – оживился Брун. – И я о чем. Перекрасилась. По-твоему, что это значит?
– Что?
– Что она срочно ищет замену твоему Кремеру. И если я не подсуечусь, то ее выбор упадет на другого, а мне целую неделю пускать слюнки со стороны.
Наверное, настоящая Ульрика нашла бы что сказать. Заявила бы, что бестолковому капитану в любом случае только и остается, что пускать слюнки со стороны, поскольку выбор на него никогда не упадет. Или упадет? Вкусы одногруппницы для меня были загадкой. В любом случае я – не она, поэтому роман с любым офицером в мои планы не входит. Богиня, почему я не подумала, что при замене Ульрики возникнут подобные сложности?
– Альфред, повторяю. Леди занята. Кремер очень ревниво относится к попыткам отбить подружек. Хочешь сразу после карантина отправиться на дуэль?
– Хоть какое-то развлечение, – опять оживился Брун. – Циммерман зверствует: запретил дуэли сначала между офицерами гарнизона, а потом и с жителями города, теперь не размяться как следует. А против вызова на дуэль от другого офицера ему нечего будет возразить. Твой Кремер точно вызовет?
