– Тогда твое объяснение?
Фабиан пожал плечами.
– Не знаю. Они, наверное, не везде искали.
– Нет, везде. К тому же три раза.
Фабиан ничего не сказал. Не было никакого смысла. Если он не согласится прекратить поиски и ему не покажут ближайший выход, скоро на него накинутся и Полиция безопасности, и начальник Главного полицейского управления. Просто он не мог избавиться от ощущения, что близок к разгадке. Нет никакого сомнения: министр стал жертвой преступления. И чем больше он об этом думал, тем больше понимал, что само место располагает к нанесению удара. Даже если здания Риксдага охраняются, по иронии судьбы именно министр юстиции наименее защищен. Это оказалось роковой ошибкой со стороны Полиции безопасности – считать, что в течение тех немногих часов, когда он должен был участвовать в депутатских дебатах и дойти до машины, можно сэкономить на личной охране.
Охранник отвлек внимание министра, завел его в слепую зону и спустя немногим более получаса вернулся в одежде министра. Это точно. Что случилось потом, совершенно неясно.
Или министр все еще находится в одном из зданий Риксдага, или он попал в чьи-то руки, и этим людям каким-то образом удалось вывести его на улицу так, что это не попало ни на одну камеру наблюдения. Значит, остается риск, что его обнаружат. Именно поэтому очень многое говорит за то, что он в здании.
Но где?
В каком-то помещении, которое они проглядели. В помещении, которое никогда не использовалось и мимо которого все шли, не задумываясь о его существовании.
– Ну ладно, тогда мы благодарим вас и желаем вам удачи, – сказал охранник и повел их к фойе.
Они пожали друг другу руки.
– Вполне возможно, что мы опять обратимся к вам, – сказала Малин и вышла.
Если бы речь шла о здании полиции, Фабиан точно бы назвал комнату. По закону такая комната должна быть на всех крупных предприятиях, но ею никогда не пользуются.
– Фабиан? Очнись, мы уходим, – сказала Малин.
Фабиан кивнул и пошел с Малин к выходу, но снова остановился и повернулся к охраннику.
– Комнаты отдыха. Вы смотрели в комнатах отдыха?
– Комнаты отдыха? У нас нет таких комнат, – ответил охранник со смехом.
– Ты совершенно уверен?
– Да, я знаю каждый закоулок, и что бы люди ни думали о политиках, во всяком случае, они не отдыхают.
– O’кей, это просто предположение, – сказал Фабиан и повернулся, чтобы выйти.
– Подождите… Там, за всеми этими старыми проекторами в сводах под зданием «пожарной части». Конечно… – Лицо охранника побледнело. – Почему я об этом не подумал?..
– О чем? – спросил Фабиан, но ответа не получил.
Охранник уже устремился вперед с такой скоростью, что Фабиан и Малин едва за ним поспевали.
26
– Ты шутишь? Ты знаешь, который сейчас час? – раздался голос Микаэля Реннинга на другом конце провода.
– Да, знаю. И я не шучу, – сказала Дуня, забравшись на диван с мобильным. – Но ты один можешь мне помочь. Ты где? Далеко от работы?
– Нет, Бену что-то помешало. Причем «помешало» я беру в кавычки. Конечно, я знаю, что у нас открытые отношения и т. д. и т. п. Но… Согласись, что это дурной тон.
– Разумеется. Но послушай, ты где?
– Здесь, и играю в Sims.
– Где? На работе?
– Да, но сейчас я как раз собирался в бар Cosy Bar, и знаешь, что я думаю там делать?
– Нет, но могу себе представить. А ты не сможешь мне помочь до того, как уйдешь с работы и отомстишь Бену? Кстати, его действительно зовут Бен?
– Да, но большинство называют его Биг Бен.
– Но не ты.
– В таком случае он Большой-но-не-больше-меня-Бен. Но бог с ним, с этим голубком. Какая тебе нужна помощь?
– Эти случаи, которые ты для меня отобрал. Я думаю, что в нескольких фигурирует один и тот же преступник.
– Как так? Помимо тяжкого насилия, между ними нет ничего общего.
– Я знаю. В этом-то все и дело. Ему становится скучно. И чтобы снова и снова словить такой же кайф, каждый раз ему приходится придумывать что-то новое и изобретать колесо. Ты меня понимаешь?
– И что ты от меня хочешь?
– Чтобы ты сделал новый поиск за предыдущий период.
– За какой период?
– За десять-пятнадцать лет. Это необязательно должны быть случаи со смертельным исходом. Достаточно изнасилования, а еще лучше попытки изнасилования. Ведь какой-то раз был первым.
– Таких случаев будет сколько угодно.
– Пожалуйста, сделай, как я прошу.
– Слушаю и повинуюсь.
– Извини, я не хотела…
– Ничего страшного. Но если мы, не дай бог, окажемся в одной постели, ну, ты знаешь, на каком-нибудь рождественском вечере или чем-то в этом роде, плеть держу я. O’кей?
– Конечно, обещаю, – сказала Дуня со смехом. – Позвони, как только будешь готов. Я все равно не засну.
– Не надо. Они уже у меня.
– Ясно, и сколько их?
– Я же говорил: сколько угодно.
– Это трехзначная цифра?
– О да.
Дуня отставила мобильный, чтобы он не услышал ее вздоха. Микаэль Реннинг полностью прав. Изнасилования или попытки изнасилования случаются так часто, что если скоро эта тенденция не изменится, это станет обычным способом для мужчины приблизиться к женщине. Им нужно нечто большее, что отличает ее преступника от всех остальных. Какая-нибудь маленькая деталь, которую можно задать в поиске, а потом связать с одним из предыдущих случаев.
Она села на диван и посмотрела на материалы пяти следствий, лежащих рядом на столике. В который раз, она уже сбилась со счету.
– Алле? Ты здесь?
– М-м… – пробормотала она и поняла, до чего же устала.
Ей надо бы отпустить Реннинга в бар, а самой пойти и лечь спать. Карстен наверняка уже уснул. Но ее никак не отпускало чувство, что она напала на след, и это чувство все равно не даст ей сомкнуть глаз. Дуня зацепилась взглядом за расследование, где жертву Нанну Мадсен нашли в мусорном контейнере в Херлеве с сильными кровоподтеками от глубоких укусов.
– Послушай, а если в поиск включить собаку?
– Собаку? Какую еще собаку?
– Добермана, доберман-пинчера, бойцовскую собаку или просто собаку.
Дуня услышала, как щелкают клавиши – это Реннинг задавал новый поиск.
– Тогда бинго! 14 июня 2004 года некая Майкен Брандт подала заявление в полицию о попытке изнасилования, когда преступник, в частности, натравил на нее агрессивную собаку. И согласно ее показаниям, это был именно доберман-пинчер.
