– Перестань. Я же сказал, все в порядке.
– Послушай… Давай начнем этот вечер сначала.
– О’кей, – сказал Теодор и кивнул. – Наверное, я останусь дома.
– Как здорово! – Фабиан уцепился за слабую надежду, что вечер, может быть, не до конца потерян.
Теодор поднял голову и посмотрел ему в глаза.
– А теперь прошу тебя уйти из моей комнаты.
– Конечно. Разумеется, – Фабиан встал, неловко потрепал Теодора по голове и вышел.
61
Бенни Виллумсен сошел с поезда уже на центральном вокзале в Копенгагене, хотя мог проехать еще две остановки до Норрепорта. Но он решил пересесть на электричку. А все из-за сидевшей напротив женщины, которая листала «Экстра Бладет». Она села в аэропорту Каструп и в любой момент может понять, что именно его лицо украшает обложку.
РАЗЫСКИВАЕТСЯ – ТЕПЕРЬ ИЩУТ В ШВЕЦИИ
Снимок под заголовком был сделан во время процесса, и он вспомнил, как пытался изобразить максимально любезную и невинную улыбку.
К сожалению, и в электричке было полно людей, которые листали «Берлингске Тиденде», «Политикен» и бесплатную газету «Урбан».
ПО-ПРЕЖНЕМУ НЕТ СЛЕДОВ КАТИ СКОВ
ШВЕДСКАЯ ПОЛИЦИЯ ОПАСАЕТСЯ ХУДШЕГО
«Они ни черта не знают, – подумал он, сходя на станции Вестерпорт. – Они думали, что знают, хотя на самом деле понятия не имеют». Он прижал шляпу обеими руками, чтобы ее не сорвал ветер, после чего поспешил вверх по лестнице и дальше по улице Кампманнсгаде. Затем спрыгнул на лед и стал по диагонали переходить озеро Святого Йоргена.
На самом деле удивляться тут нечему. То, что полиция уже установила его личность и объявила его в розыск, не больше сенсация, чем опоздание поезда, на который он сел в Мальме. Из-за сходства с его собственными «упражнениями» недалек тот час, когда он попадет на самую верхнюю строчку в списке подозреваемых. Гораздо более удивительно то, что он все еще в живых.
После того, как из него выжали последние соки, Виллумсен был полностью уверен, что все кончено и пришел его последний час. Он даже почти чувствовал себя готовым. В каком-то смысле это более чем справедливо. Один только оргазм стоил того, чтобы умереть. Но смерть оказалась не чем иным, как сном, и когда он снова очнулся на обеденном столе, скотч, которым он был привязан, исчез. Тем временем полиция вовсю штурмовала его дверь, отчего он проснулся.
Он как будто знал, что так будет. Повинуясь первобытному инстинкту, спрыгнул со стола и, не обращая внимания на смешанные со снегом порывы ветра, голым выбрался на балкон, перелез через ограждение и перескочил на балкон этажом ниже. К счастью, балконная дверь в квартире соседа была не заперта, и, не разбудив спящего мужчину, он сумел натянуть на себя пару кальсон, носки, брюки с подтяжками и старую пожелтевшую рубашку.
В прихожей с тарелками на стенах он нашел ботинки, верхнюю одежду и шляпу и смог пробраться через лестничную площадку и вниз по лестнице в поток полицейских в форме и в гражданской одежде, которые попросили его уйти с дороги.
Что он с тех пор и делал. Первые сутки он находился в постоянном движении, чтобы не привлекать внимания. Но в незапертой «Макси 95», которая стояла на своем месте на причале в Лимхамне, он смог наконец притормозить и расслабиться.
И где-то там, между сном и явью, до него дошло, как все взаимосвязано. Разительное сходство между событиями в Тибберупе и его маленькими шалостями на улице Фортуна Странд в Рюдебекке два года тому назад. Почему он до сих пор в живых? Что все-таки означает эротический сеанс у него дома?
В ту же секунду он понял, что у него нет шанса. Что у этой истории только один финал. А ведь он так старался не оставлять следов и никогда не повторяться. Несмотря ни на что, сумел благополучно пережить процесс.
Но теперь ему конец.
Его объявили в розыск, и, судя по всему, далеко за пределами Швеции и Дании. Иными словами, не имело значения, как долго ему удастся скрываться. Это только вопрос времени. Рано или поздно эта датская полицейская, которая, согласно газетам, охотится за ним, предоставит такие неоспоримые технические доказательства, что ему вынесут пожизненный приговор, и никакой защитник в мире не сможет не принять их во внимание. А он совсем не готов оказаться за решеткой. У него еще так много идей, которые он не успел опробовать.
В состоянии смятения к нему пришла одна мысль. Эта мысль быстро превратилась в навязчивую идею. Конфетка, которая останется в его памяти достаточно долго, чтобы подсластить предстоящие годы заключения. Идея была до того проста, что он не мог сдержать смех, пробираясь по льду последние метры. Вместо того чтобы бегать и прятаться, надо сначала попытаться найти ее.
Он взобрался на парапет набережной, пересек улицу Росенэрнс Алле и пошел дальше мимо Вифлеемской церкви. Последний раз он был в районе Норребро несколько лет назад, но по ощущениям как будто вчера, и он без проблем нашел дорогу к дому 4 на улице Блогордсгаде.
62
Уже через полчаса просмотра фильма «Гарри Поттер и Принц-полукровка» Фабиан потерял нить и стал прилагать все больше усилий, чтобы не закрыть глаза. Еще один матч квиддича, и он заснет навеки. Сам бы он выбрал для просмотра «Мальчишник в Вегасе». Малин считала, что это один из самых веселых фильмов, которые в последние годы шли в кино. Она советовала ему сходить на «Мальчишник» с Теодором. Но Матильда была непреклонна и настаивала на «Гарри Поттере», хотя летом уже два раза видела его в кино.
Но они хорошо провели время, успев попеть в караоке и сыграть партию в «Монополию», которую Матильда выиграла всего за полтора часа – ей повезло, и она быстро построила гостиницы в центре и на площади Норрмальсторг.
Соня пока молчала, хотя он послал пакет с кофе и плетенкой еще несколько часов назад. Он не хотел на этом зацикливаться, но все равно не мог справиться с раздражением, которое одолевало его все больше по мере того, как день клонился к вечеру. Конечно, у них обоих слишком много дел. Но он, по крайней мере, пытался показать, что ему не все равно. А Соня даже не сочла нужным послать короткое СМС в знак благодарности.
– Пойду помою посуду, – сказал он, вставая с дивана.
– Поставить на паузу? – Матильда потянулась за пультом.
– Нет, не надо. Смотри.
По дороге на кухню Фабиан остановился у закрытой двери в комнату Теодора и хотел было постучать, но сдержался. Он не мог сделать больше того, что уже сделал. Он может сколько угодно извиняться и сожалеть. Но это ничего не изменит. Следующий шаг придется делать Теодору, но за весь вечер тот переступил порог своей комнаты, только когда вышел поесть. И если Фабиан его хорошо знает, есть риск, что так будет продолжаться долго.
Эту черту сын унаследовал от своей матери. Никто другой не способен так эффективно использовать тишину в качестве оружия, чтобы причинить боль, как Соня. Мучительная тишина, которая здорово отравляла его существование все эти годы и часто заставляла взять на себя вину после ссоры и просить прощения, даже если он считал, что это она вела себя неправильно.
