Синяя хрень точно походила на пугало, но такое, что заставит обгадиться не только ворон, но и тех, кто пользуется парой ног. Скелет, обтянутый синей светящейся шкурой, с жёлтыми глазами на жуткой сморщенной роже. Широкий рот открылся, и наружу стали торчать кривые тонкие зубы. Руки болтаются ниже колен, а жёлтые когти на длинных сухих пальцах чуть не скребут по полу. И ещё эта пакость постоянно завывает, как собака, которой подожгли хвост.
Когда до твари оставалось шагов десять, она ещё шире распахнула хлебальник и заскулила так, что у меня в ушах начало звенеть. Рогатый, который стоял впереди всех, внезапно попятился и, обронив меч, схватился руками за голову. Глыба наклонил башку и принялся ей крутить, точно его бахнули по лбу булавой. Оружие здоровила не бросил, но и защищаться им не пытался, хоть пакость и подошла почти вплотную.
Вой чудища стал тише, но ощущался почему-то сильнее, аж в животе все кишки проворачивались, а в глазах плясали разноцветные пятна. Карась взвизгнул что-то непонятное и хлопнулся на колени, ткнувшись лбом в пол. Сквозь марево в глазах я видел, что Джессип застыл, точно долбаный истукан, и ещё хавальник открыл, только что слюни не пускал.
Монстр наклонился над Рогатым, протягивая лапы к шее бойца. С клыков на грудь Рогатого капала мутная зелёная слизь. И ещё, мне то ли почудилось, то ли в натуре, даже костёр стал меньше и как-то отодвинулся от гадины.
Ноги, мать их так, казались неповоротливыми колодами, когда я делал шаг за шагом. В башке тупо бился вопрос, почему не шмаляют арбалетчики, но понятное дело, повернуться, чтобы посмотреть назад, я просто не мог. Нужно было двигать вперёд непослушное тело и заставлять одеревеневшие руки поднимать меч для удара.
Похоже, гадина, успевшая подцепить хрипящего Рогатого за куртку, не ждала никаких гостей и сообразила, что дела пошли не так, как хотелось, только в тот момент, когда мой меч воткнулся в её тощую шею. Удар получился так себе, но этого хватило, чтобы чудище прекратило орать.
Багровый туман в глазах слегка поредел, а ноги и руки перестали трястись. Я выдернул меч из шеи монстра, и на пол посыпался какой-то серый песок. Чудище уставилось на меня провалами черепа, в которых крутилось жёлтое пламя, и разинуло клыкастый рот.
– Да ты чё? Хорош! – Я размахнулся и рубанул что есть мочи. – Я такие песняки не шибко люблю.
Башка урода отлетела и, весело закувыркавшись, исчезла в темноте. И тут случилась странная штука: тело твари подпрыгнуло и улетело прочь. Ну, как если бы к заднице гада кто-то привязал длинную верёвку, а теперь за неё потянул изо всех сил.
– Фух, – выдохнул я и провёл ладонью по роже. С меня текло так, будто я только из воды вылез. – Вставай, чучело.
Рогатый закряхтел и начал ворочаться, упираясь руками и ногами в пол. Карась приподнял голову, а Глыба уставился на меня так, словно его недавно разбудили. Джессип захлопнул рот и начал моргать. Крепко их всех зацепило!
– Вы-то какого хрена не стреляли? – вызверился я на арбалетчиков. Те сидели в сёдлах понурых коней, и ни одна падла даже не пыталась целиться. – Хотели посмотреть, как нам тут кровь пустят, засранцы?
– Крест, – Хорь сложил руки на пузе, – дык ни хрена же не видать было! Вокруг всё, как в тумане. Куда шмалять? Скорее кого-то из вас бы продырявили.
– Ладно, – махнул я рукой. – Живы остались и ладненько.
– Скверное дело, – проворчал блондинчик себе под нос. – Ещё парочка таких…
– А ты не стой, как столб, – ухмыльнулся я. – Мечом махай и не думай ни о чём.
– Ну, это для тебя дело привычное. – Джессип недобро покосился в мою сторону. – А тут есть люди с более тонкой душевной организацией.
Я ему хотел рассказать, что думаю про таких напрочь бесполезных мудаков, но не успел. Стихший было смрад навалился с новой силой, и опять подул холодный ветер. Ну, одно хорошо, когда уроды готовились к атаке, то заранее давали о себе знать.
– Всем приготовиться, – предупредил я. – Карась, костёр потухнет – сам тебя пришибу. Глядеть в оба!
– Они придут сверху, – подала голос Хлоя. Правда, едва ли этот шелест походил на голос здоровой бабы, тем более королевы, но всё нужное я услышал. – Сверху…
И точно, не соврала. Карась подкинул деревяшек, и в свете поднявшегося пламени я заметил шустрые тени над головой. Ежели бы шастали снаружи ночью, это походило бы на низкие тучи. Но какие, на фиг, тучи внутри этого проклятущего замка? И ещё шелест. Чисто тебе летучие мыши спускаются, чтобы в волосьях свить гнездо.
– Нетопыри! – завопил Шаман. – Ща они нас всех сожрут!
– Ща я тебя сам сожру.
Тени начали спускаться.
– Эй, Таракан, вы чё, уснули там?! Шмаляйте!
То ли летучей дряни оказалось так много, что хрен промахнёшься, то ли у парней перестали дрожать руки, но каждый пущенный болт угодил куда надо. В пляшущем свете костра крылатые твари хрюкали, взмахивали крыльями и падали. И опять чертовщина: ни одна из сбитых гадин так и не долетела даже до наших голов. Все рассыпались серой пылью и пропадали.
А потом уцелевшие добрались до нас, и всем стало офонареть как весело. Ну, ежели энти твари когда-то были людьми, то самыми уродскими уродами из тех, кого я только встречал. Даже поганые прокажённые не такие мерзостные. Жёлтые гляделки съехались над сплющенным свиным рылом, кривые клыки торчали из лягушачьей пасти, а уши походили на наросты на гнилом бревне. И все гады тянули к нам чёрные лапы с длинными когтями.
Быстрые, уроды! Приходилось крутиться, уворачиваясь от когтей, клыков и ещё чего-то непонятного вроде хлыста с зазубринами. Хвост, что ли? Правда, сдыхали чудища от одного удара, тут же обращаясь в облако пыли. Не знаю, может, магия её величия помогала, а может, и ещё чего. В общем, никто из братвы даже особо запыхаться не успел, а те из крылатых тварей, что уцелели, уже дали дёру и пропали в темноте.
– Крест, тут это, – подал голос Шаман, – её величие вроде как того, отрубилась. Чего делать-то?
– Охранять!
Джессип сделал было пару шагов в сторону Хлои, но наткнулся взглядом на мой и остановился.
– Куда попылил? Ну вот скажи: какого ты ей сейчас там упал? Бесчувственное тело и мои балбесы постерегут, а ты мне здесь сейчас нужен.
– Никак идеи появились?
– Типа того. – Честно, мне и самому не нравилось придуманное, но другого выхода, навскидку, не имелось. – Я так думаю: ежели мы здесь так и продолжим топтаться, то рано или поздно огребём по полной. Али пришлют побольше энтих завывальщиков, али задавят толпой кого-то.
– Так что ты предлагаешь?
– Терпеть не могу сидеть в обороне.
Рогатый, прислушивавшийся к нашему базару, тихо фыркнул.
– Величие чего там протёрла? Нужно кончать главного. Значит, что? Пойдём найдём и прикончим.
– В темноте, в замке, полном чудовищ? – Джессип щурился, но испуга на его роже я не замечал. – Крест, тебе никто никогда не говорил, что ты безумен?
