Я встал на плечи великану и подпрыгнул. Зацепился за край дыры и подтянулся, ощущая, как сверху повеяло жаром. Чёрт, хотя бы сверху не навалило слишком толстых брёвен! Я упёрся в осыпающиеся стены спиной и ногами, а руками попытался толкнуть деревяшки над головой. Горячо, мать вашу! Вытащил нож и воткнул в обгоревшее бревно. Потащил в сторону. Отломал большой кусок и попытался ещё раз. Всю рожу засыпало сажей, но получилось.
Одно бревно оттащил немного в сторону, а пара больших палок просто упала. Там тотчас недовольно зарычал Глыба. Но сверху появилось открытое пространство, где я мог разглядеть небо и чёрные рёбра на месте стен и крыши. Я ещё немного подтянулся и выставил башку между чадящих деревяшек.
От дома остались только те чёрные рёбра, которые я видел снизу, да гора дымящих брёвен. Обычно в таких пожарищах обожают копаться всякие добрые люди, которые надеются разжиться чем-то полезным. В этот раз всё было по-другому. Те люди, которых я видел на улице, просто бежали мимо. Как мне показалось, все ломились в одну сторону, нервно болтали и куда-то тыкали пальцем. Пока я не видел, что их так заинтересовало. Лады, главное, в мою сторону никто не смотрит.
Ещё подтянувшись, я опёрся локтями о края дыры и выбрался наружу. Какая-то баба из пробегающих мимо остановилась и разинула рот. Я показал кулак и мотнул башкой, мол, убирайся к чёртовой матери. Любопытную как ветром сдуло. Беги, беги, не отвлекайся.
Когда я оказался наверху, стало понятно, что так заинтересовало горожан. Над крышами домов упирался в небо здоровенный столб жирного чёрного дыма. Кроме того, земля дрожала мелкой дрожью и время от времени подпрыгивала. Кажется, я догадывался, в чём дело. Но сейчас не до этого, нужно придумать, как доставать остальных.
Пришлось снять оба пояса и зацепить между собой пряжками. Ну не знаю, как Глыбу, а остальных должно выдержать. Я лёг между обгоревших деревяшек, стараясь не совать морду в сильный жар, и опустил руку с ремнём в дыру. Почти сразу дёрнули так, что чуть не утянули меня вниз. Надеюсь, у моих балбесов хватит ума пустить первым кого-то, кроме Глыбы.
Послышалось натужное пыхтение, и в дыре показалась рожа Карася. Когда он подтянулся ближе, я схватил его за шкирку и выбросил наружу.
– Вали, – сказал я и сплюнул сажей. – Разведай, что да как. Полазь вокруг, погляди. Ежели увидишь кого-то мутного, прирежь втихую.
Карась кивнул и пропал, а я продолжил ловить «рыбку». Следующим попался Зуб, и мы уже вдвоём вытащили Лиса. После поймалась рыба Кроль, и я сказал, что дальше «улов» справится без меня. Нужно осмотреться и понять, как лучше всего сваливать из Нарменса. Думаю, когда в городишке творится такой шухер, отпетлять получится гораздо проще.
Карась, который топтался среди бегущих ротозеев, кивнул мне и продолжил вертеть башкой. Ну и вид у него: весь в копоти, шмотки порваны, и арбалет болтается на плече. У меня наверняка такой же дикий видок. Немудрено, что прохожие косятся. Думаю, ежели бы все так не торопились к тому дыму, нас давно заложили бы Буке или ещё кому. В лучшем случае – городской страже.
Так, а я кое-что уже присмотрел. Думаю, нам это вполне подойдёт. Чуть дальше по улице стояла большая крытая телега, и мужик деревенского вида с бородищей, заткнутой за пояс, нервно гладил гриву низкорослой пегой лошадёнки. По роже хорошо видать, как мужику охота бежать вместе со всеми, но что-то мешает.
Кто-то хлопнул по плечу. Карась. Парень мотнул головой, указывая на ближайший переулок. Когда мы прошли по узкому вонючему проходу, стало ясно, чего меня позвали: у стены лежал щуплый паренёк в зелёной куртке и потрёпанных серых штанах, босой и совершенно дохлый. Кто-то воткнул нож под ребро, он так и торчал.
Карась вынул нож из жмура. Потом дёрнул зелёную куртку, так что я мог увидеть синюю отметину на левой ключице дохляка. Знак Чебы. Весело.
– Топтался за домом, – пояснил Карась. – А я так гляжу: все бегут, а энтот хрен всё зыркает. Взял его за шкирятник и сюдой. А оно борзое фыркать начало.
– Молодца, – сказал я. – Будем надеяться, он тут один. Но Чеба гляди, как оборзел: на район к Вуке своих топтунов подослал!..
К этому времени почти все наши успели выбраться наружу и теперь совместными усилиями пёрли из ямы Глыбу. А тот ещё и застрял, здоровила неуклюжая. Хлоя стояла рядом с пепелищем и глядела на столб дыма над крышами. Потом повернула голову ко мне:
– Где-то там находится дворец Зарада… – И тяжело вздохнула: – Находился, думаю…
– А четой с ним приключилось-то? – тут же встрял любопытный Карась.
– Дворец сделал бум, – хмыкнул я. – Величие, ты-то четой переживаешь? Глядишь, завалило там твоего муженька со всеми его неприятностями. Нам теперь полегче станет.
– Крест, ты хоть понимаешь, что во дворце было очень много людей, которые не имели никакого отношения к Мардуку и его мерзостям? Ты просто прикончил несколько сотен невинных жителей Вазерома. Опять.
– Ну, врежь мне, ежели тебе от этого легче станет.
– Не станет, – покачала головой величие. – Тогда я просто сорвалась. Люди от этого не воскреснут.
– И то верно, – согласился я. – Вона уже и Глыбу вытащили, так что можем спокойно делать ноги.
Хлоя глядела на меня.
– Крест, тебе никогда не снятся все те, кого ты убил?
– Не, не снятся. Мне вообще сны не снятся. Ну, почти не снятся. И вообще, умеешь ты выбирать время для дурацких базаров! Идём, говорю.
Когда мы подошли к крытому возу, мужик отвлёкся от своего занятия и встревожился. Кажется, мы ему не шибко понравились. Ничего, мы вообще никому не нравимся.
А вот то, что этот тип попытался вытащить из телеги шипастую дубину, не понравилось уже мне.
– Глыба, займись.
Великан тут же приложил беспокойного мужика кулаком по башке, и тот растянулся возле колёс телеги. Лошадь покосилась на хозяина и продолжила шевелить торбой на морде.
– Крест! – крикнула Хлоя. – Прекрати!
– Да чего? – Я махнул рукой, и Кошель с Кролем оттащили мужика к стене ближайшего дома. Усадили под окном, типа – спит. – Живой он, зуб даю. Глыба, ты ж его вполсилы? Ну вот, всё нормально.
– Когда всё закончится…
Я подал руку и помог величию забраться в телегу.
– …и если ты к тому времени ещё останешься жив, я тебя лично отведу на виселицу, понятно?
– Чего уж тут непонятного? – пожал я плечами. Парни принялись один за другим вползать под крышу повозки. – Да вы бабы все такие: ты ей хорошо делаешь, а она тебе – в рожу когтями.
– Прикажу четвертовать, – донеслось из повозки. – Сварю мерзавца в масле!
– Ты там определись заранее, – сдёрнул я у коняки торбу и взялся за поводья, – а то я переживать стану: вздёрнут меня али сварят. Вона, как ты и сказала, ночами спать не смогу, всё невинно убиенных видеть стану. В монастырь уйду.
