Я открыл дверь и очень быстро пошёл вперёд. За спиной один из охранников промычал что-то вопросительное, но я лишь отмахнулся, типа тороплюсь. Никто не пытался догонять и рубить секирой, значит, прошло.
Около загона, где держали пацанов, подпирали стену соседнего дома два охранника. Они тихо перебрасывались фразами и лениво плевали в сторону ограды. Ну, аля показывали, что им насрать на угрозы пацанов. А уж те отрывались по полной: обещали посадить на кол, снять живьём шкуру и попинать отрубленную башку. Особенно изощрялся Псих, который едва не грыз деревянный забор.
Я осмотрелся: как погляжу, местные старались держаться от пленных в стороне и предпочитали ходить по соседним улицам. Окна ближайших домов смотрят в другие стороны. Даже если кто-то сидит внутри, едва ли увидит, что здесь происходит. Осталось избавиться от болванов-охранников.
Я достал ножи и спрятал их в рукавах плаща. Потом медленно пошёл вперёд, сильно припадая на правую ногу. Теперь уже не перед кем притворяться, а терпеть не оставалось сил.
– Эй, брат, – окликнул меня тощий тип с тонкой косичкой белых волос. – Что ты тут забыл? Не знаешь, что посторонним здесь не место?
– Дык это… – Я откашлялся и подошёл ближе. – Брат Полоз прислал с поручением. Велел вам обоим немедленно к нему отправляться.
Должен сказать, охранники попытались выполнить приказ начальника чётко и быстро и даже не хрюкнули, когда я всадил обоим ножи в глотку. Я медленно опустил тела на землю, вытащил и отёр оружие. Вернул в ножны и повернулся к загону. Пацаны прекратили бузить и молча смотрели на меня. Кое-кто даже не удивлялся.
– Ежели ты, засранец, – сказал я Психу, – хуч раз ещё на меня вякнешь, я тебе твой писюн отрежу и заставлю съесть.
– А чё, – ухмыльнулся Псих, – спиногрыза я забацал, считай, он мне уже без надобности. Ворота отпирай.
С засовом пришлось повозиться. Есстессно, чёртову заковыку сделали с расчётом, чтобы изнутри не могли отпереть, так энту хрень и снаружи не шибко удобно проворачивать. А ещё всё время приходилось вертеть башкой, не поглядывает ли кто в нашу сторону. Не успею отпереть до начала шухера – все труды к собачьей матери!
Пронесло: кривуляка запора лязгнула, провернулась, и ворота открылись. Я стукнул Психа по пузу и указал на жмуров у стены:
– Подберите железяки, и пущай кто-то из парней переоденется, типа ваша охрана. Топайте наверх, вон туда, – показал я пальцем. – Там наши коняки и всё барахло.
Кусок, Стакан и Зуб остаются со мной – идём величие вытаскивать.
– Аспида видел? – деловито осведомился Псих и подобрал меч убитого охранника.
– Видал, – сказал я и показал на ногу. – Подарок, гнида, мне оставил. Но очко ты ему уже не натянешь, опоздал.
Карась и Орех успели напялить зелёное тряпьё, как послышался грохот взрыва. Знакомый такой звук. И ещё земля подпрыгнула под ногами. Я повернул башку: в воздух летели куски какой-то серой и чёрной дряни и поднимался столб дыма. Псих как-то неразборчиво мугыкнул.
– Какого хрена? Ты, как я погляжу, вроде в курсе?
– Ну не то чтобы, но догадываюсь.
Помощник почесал в затылке.
– Пока вели сюда, один из этих зелёных уродов нашёл сумку Глыбы и спросил, что за коричневая дрянь в ней. Ну а я возьми и ляпни, типа для растопки – самое то. Похоже, кто-то решил развести огонь.
В этот миг бабахнуло ещё раз, в другом месте и намного сильнее. Земля задрожала, и я увидел, как по камню под ногами побежала трещина. Глубокая и становится всё шире! Чёрт, да этот же сраный городишко построен над какой-то пещерой!
– Валите живо! – приказал я Психу. – Такое дело, тут скоро может земля к чертям провалиться. Вытащу величие – и сразу к вам.
– Ты, мля, еле ходишь. – Псих махнул пацанам, а сам задержался. – Давай лучше я?
– Ты знаешь, где их держат?
Он мотнул башкой.
– А я знаю, и объяснять слишком долго. Поэтому вали и жди. Быстро!
Земля теперь дрожала непрерывно, и я видел всё новые трещины на каменной дорожке. Твою мать, дом в двадцати шагах внезапно захрустел и до половины ушёл под землю. Только этого не хватало!
– Бежим, – приказал я пацанам, которые остались со мной. – Туда.
Чегой-то за последние дни меня сильно достали дрожание земли и вопли людей, которые пытаются спастись. Местные не могли сообразить, что за дерьмо у них происходит, и тупо носились по улицам с такими криками, что уши закладывало. Ну хоть на нас не обращали внимания, и то ладно. Поэтому мы спокойно добрались к домику, куда привели величие и блондинчика. Здесь у двери тоже топтались охранники, но эти сейчас больше вертели головой и явно не знали, что им делать: спасаться или продолжать сторожить. Кусок помог им принять правильное решение, впечатав обоих башкой в стену.
Земля подпрыгнула, и улица, на которой мы стояли, разделилась широкой трещиной пополам. Дом напротив в мгновение ока исчез из вида, только и ухнуло. Кто-то не переставая визжал, точно резаная свинья.
– Стой на стрёме, – приказал я Зубу. – Остальные – за мной.
Тут тоже имелся спуск, правда не такой длинный, как в доме Аспида, да и светлее было – на стене висел факел. Однако спокойно спуститься у нас не получилось: очередной толчок сшиб всех с ног, и до двери мы уже катились. Докатились – и тотчас в коридор высунул нос коренастый мужик со сплющенной рожей. Открыл рот, но Кусок моментально схватил охранника за ногу и сильно дёрнул.
Пока Кусок душил сторожа, я поднялся и, пошатываясь, ввалился внутрь. Мля, у них что, у всех комнаты одинаковые? Стол, табуреты и шкаф. У стены сидят связанные дворянчики и тупо глядят на меня.
– Привет. – Я дохромал до стены, опустился на колено и принялся резать путы. – Только давайте без вопросов, а? Выберемся, всё расскажу.
Ага, как же!
– Землетрясение – твоих рук дело? – спросила Хлоя и принялась тереть освобождённые запястья. – Впрочем, можешь не отвечать, и так всё ясно.
– Да ладно. – Я освободил Джессипа. – Как что, так сразу Крест! Ну а даже ежели я, то чё?
В этот момент тряхнуло особенно сильно, и я вдруг ощутил, что пол уходит куда-то вниз. С потолка посыпалось, да мать его, ещё и такими глыбинами! В дверь сунулся совершенно белый Кусок с выпученными зенками.
– Крест, там!
– Наружу! – рявкнул я, но, чёрт побери, всё внутри кричало, что мы в заднице.
И точно, ощущая, как пол продолжает опускаться, я выглянул в коридор и увидел, что наружная дверь осталась где-то далеко вверху, на краю пылящего обрыва. Зуб глядел вниз и явно не знал, что ему делать. Загрохотало, и мы опустились ещё ниже. В трещинах под ногами я видел бегущую воду. Вовсю смердело гнилым мясом.
Я приложил руки ко рту и крикнул Зубу:
– Убирайся!
