– теперЬ я свободеН! – заорал он.
Кристофер всем телом навалился на дверь. СлавныЙ человеК напирал с другой стороны. Раскалывал древесину в щепки. Расшатывал когтями. Бился, как зверь в клетке.
– выпустИ менЯ! выпустИ менЯ! выпустИ менЯ!
На подмогу Кристоферу поспешил шериф. Весь город удерживал дверь. СлавныЙ человеК со стонами царапался в застекленные окна.
– вЫ всЕ сгоритЕЕЕ!
Внезапно оН увидел, что оконное стекло плотным потоком заливает вода. емУ подумалось, что это дождь, но облаков оН с собоЮ не приносил. И не понимал, что это за струи, покуда не вдохнул носом запах. Зимний воздух и замшелые сосны оттеснило кое-что другое.
Бензин.
оН увидел, как мать Кристофера спускается по лестнице с крыши, держа в руке канистру. С логотипом коллинз констракшн. В руке у нее появилась зажженная спичка. СлавныЙ человеК стал отчаянно скрестись в стекло, чтобы потушить пламя. Кристофер прижал к стеклу ладонь, и руку славногО человекА оцарапал шепот.
– Теперь ты свободен, – сказал он.
Мать Кристофера бросила спичку в домик на дереве.
беС славный заголосил.
Кристофер беззлобно посмотрел на славногО человекА. Никакой ненависти не было в его взгляде. Ничего, кроме сострадания и прощения. Кристофер взял егО руки в свои, чтобы беС славныЙ получил назад все, что в свое время дал миру. оН стал одинокой миссис Хендерсон, нежеланной даже в собственной кухне. оН стал Майком, зашивающим глаза родному брату. оН стал Скоттом и Дженни, утонувшими в потопе. оН вволю пил вместо миз Ласко. оН не мог согреться на заднем дворе ни с Брэйди Коллинзом, ни с его матерью. оН стал первым родителем, который причинил вред своему ребенку и всем детям после того.
– положИ этомУ конеЦ!
Пламя вгрызалось в оконные рамы. В дверь. оН заметался, чтобы избавиться от этого чувства. оН кричал через окна домика на дереве. Каждое слово – другим голосом.
– тушитЕ пожаР! хорошиЕ парнИ побеждаюТ в войнаХ. слушаЙ бабушкУ!
И спокойный голос из многовековой давности.
– Убивать именем Бога – значит служить дьяволу.
В егО глаза пролился свет. Ослепил егО. Связал егО. СлавныЙ человеК чувствовал, что свет егО окружает. Домик на дереве был деревянным костюмом. Пламя разгорелось слишком сильно. Шептунья вытолкала егО через свет обратно. Туда же, к гигантскому дереву на кровавой поляне.
Дьявол вернулся в Ад.
оН посмотрел на шептунью, которая наклонилась и вынула ключ из егО обугленной ладони. Она со щелчком заперла за собою дверь. И вернула ключ себе на шею. Дверей больше не было. Больше не было путей к отступлению. Не было оленей. Не было про́клятых. Не было теней.
Были только он и она.
– Ты сошел с асфальта, – усмехнулась она.
оН посмотрел на нее. Поверженную. Изломанную. Глаза егО застила ярость, крещенная слезами. И оН бросился на нее со всей ненавистью своегО сердца. Шептунья стояла тихо и неподвижно. На нее снизошел покой.
– умрИ! – вскричал оН.
Размахнувшись, оН ударил ее изо всех сил Ада.
* * *
Боли она не чувствовала. Только слышала голос. Сладкоречивый мягкий голос.
– Вернись домой. Прости. Отец любит тебя.
Брат ее умер на земле. А она выбрала для себя – умереть здесь. Шептунья раскололась на миллион частиц света. СлавныЙ человеК наблюдал вознесение шептуньи на Небеса. По небу струились звезды. Все мы становимся океаном. Все мы становимся звездами.
– Прошу. Вернись домой. Ты уже натворила достаточно. Отец так сильно по тебе скучает.
Шептунья подошла к дому Отца. На заднем дворе коченела женщина в летах. Она постучалась в дверь и дождалась, когда Он откроет. Ощутила теплый кухонный воздух. Шептунья подняла глаза на своего Отца. Отец раскрыл объятия и прижал ее к груди.
– Я каюсь в содеянном, – сказала она.
– Знаю. Я тоже каюсь, – сказал Он.
– Я люблю Тебя, Отец, – сказала она.
– Я тоже тебя люблю, Ева, – сказал он, целуя ее в лоб. – Добро пожаловать домой.
Эпилог
пОдмораживало; стоя на заднем дворе, славныЙ человеК заглянул в кухню через оконное стекло. В этот миг его захлестнула такая ненависть, что оН готов был вынести дверь и прикончить их обоих. Подбежав к двери, оН грохнул по ней кулаком.
– впуститЕ менЯ! впуститЕ!
Тишина. оН колотил в дверь, пока не разбил руки в кровь. Но никто егО не услышал. оН был деревом посреди леса. И мог лишь смотреть на падающие звезды. Каждая звезда – солнце. Каждое солнце – душа. Одно мгновение – и звезды исчезли. На планетах вокруг земли больше не было света.
А сам оН остался один.
СлавныЙ человеК вдруг испугался.
Потому что понял: с ниМ такое уже бывало, сотню миллиардов раз.
Лица всегда менялись, но конец оставался неизменным. Бог бросил егО в этой западне. Чтобы пытка закончилась, нужно найти выход. егО окружала бесконечная вселенная, но оН видел только тесную камеру размерами два на два шага. Смотрел на белые стены, не замечая, что бечеву держит оН один. оН ни разу не потянулся к глазам, чтобы ощупать стежки на веках. Ни разу не ощупал и молнию, на которую был застегнут его рот.
– Теперь ты свободен, – был емУ голос.
Но оН этого не слышал. емУ оставалось только прозябать в своеЙ одиночке. Наблюдая за горожанами. Подыскивая следующего ребенка.
оН пересек поляну. Неотрывно следя за ними. Лягушки просыпались, ковыляли, трезвели. Смотрели, как горит егО домик на дереве, а дым улетает в
Облака.
оН знал: некоторые предпочтут забыть эти воспоминания, как страшный сон. А иные, наверное, даже попытаются изгнать их силком. Но оН всегда будет здесь. У них в ушах. У них в сновидениях.
«миссиС хендерсоН… псст… миссиС хендерсоН…»
оН шептал ей прямо в ухо, наклоняясь так близко, что она принимала егО дыхание за ветерок. Поскребла в ухе, а егО все равно не услышала. Ей все заслонял муж, который смотрел на дерево, невольно взяв жену за руку. Теперь, когда кошмар закончился, ему хотелось только одного: уехать с нею куда-нибудь на выходные. К счастью, она даже сумку собрала.
«дженнИ, милаЯ. скотТ всЕ ещЕ топчеТ землЮ. даваЙ умертвиМ егО в потопЕ».
Но Дженни егО не слышала. Она была в безопасности: отец уносил ее на руках подальше от сводного брата. Дженни дала себе слово заявить на Скотта в полицию, решив, что добиться справедливости для нее важнее, чем избежать огласки. Откуда ей было знать, что Скотт тем же вечером явится к шерифу с повинной. Только так мог он спастись от утопления в том ручье. В потопе.
«брэйдИ… убеЙ тогО мальчишкУ… слушаЙ бабушкУ».
