Я никогда не держал в руках винтовку G-36, но много про нее читал. Оказалась она довольно тяжелой, несмотря на пластиковый корпус, даже тяжелее АКМа. Красивое оружие, к тому же с отличными прицелами. Герда ее хвалила, и я решил оставить винтовки себе, если, конечно, нам суждено отсюда выбраться. К винтовкам у телохранителей было по шесть пластиковых тридцатизарядных магазина, их я, естественно, прибрал.
Пистолеты я тоже присвоил без всяких сомнений. Браунинг Файф Севен Тактикал создавался под малокалиберный патрон 5,7х28 именно для поражения защищенных бронежилетами целей, и мог нам очень пригодиться. К тому же у телохранителей оказалось по два таких пистолета, один на поясе, второй на разгрузке, и по два десятка магазинов к ним. Местная традиция так обвешиваться оружием, или они действительно могли управляться со этим арсеналом, я так и не понял.
Вдобавок у них в потайных кобурах я нашел маленькие пистолетики Таурус РТ-140 Мillеnium Тitаnium под патрон 40SW. Симпатичные, и, судя по названию, крепкие пистолеты. Правда, каждый всего лишь с одним запасным магазином, но увеличенной емкости. Тоже лишними не будут. Что тут еще? Портативные рации «Айком» с гарнитурами… в хозяйство… На крайний случай — продам. Кинжалы, как ни подмывало, трогать не стал, это личное. Больше ничего полезного не оказалось. Я немножко подумал и снял с них бронежилеты, их почти не заляпало кровью, не пригодятся — так продам, или в тире оружие на них буду пробовать, к тому же почи с них можно снять и использовать для своих целей.
Посмотрел я на кучу оружия у своих ног, и так меня поразила нереальность происходящего, что я даже ущипнул себя. Всего каких-то пару месяцев я рассматривал эти пушки в журналах, не имея никаких шансов их даже потрогать, по утрам ездил на опостылевшую работу, а вечерами опять рассматривал оружие на сайтах в интернете, и с горя жрал водку. А сейчас и оружия хоть выбрасывай, и жены-красавицы, и сплошная экзотика за окном, и два трупа под ногами… так, хватит лирики, я быстро оттащил телохранителей в коридор и замер возле двери.
Звукоизоляция была хорошей, разобрать, о чём говорят, было невозможно. Но доминировал явно женский голос. Мари жесткая женщина, не удивлюсь, если она сейчас принца по мордасам хлещет.
— Опять намародерил кучу добра, милый? Маньяк, однако. Вот эти штучки мы себе заберем. Ты же не против? — появилась Герда и, хищно взглянув на пистолеты, забрала оба Тауруса.
— Не против. Что во дворе?
— Во дворе все нормально, солдатики патрулируют исправно. Как за забором — не знаю. Тихо. Его охрана без команды не двинется, а ему сейчас не до этого. Кофе хочешь? Рядом кухня с кофейной машинкой.
— Давай. Инге сначала отнеси и смени ее.
— Без тебя знаю, — ответила Герда и независимо удалилась.
Беседа Мари с Хайруллой длилась почти три часа. Наконец в наушниках раздался голос Мари:
— Выпускайте его, убивать не надо.
Дверь распахнулась и показалась спина униженно кланявшегося Хайруллы. Потом мы его проводили до входной двери и вернулись к довольно улыбавшейся Мари.
— Все отлично. Сейчас принесите мне мое оружие и снаряжение из машины, они в отдельной сумке. Надоело это тряпье. Сколько сейчас времени… пять… успеваем. Сейчас я переоденусь, и мы поедем обратно на аэродром. Там вы ждете в самолете, а я выйду на связь с руководством. Как будет дальше — пока не знаю, но вроде все идет нормально, — Мари выглядела очень возбужденной и смахивала на гончую, взявшую след зверя.
Она быстро переоделась, и скоро мы остановились возле самолета.
— Вещи грузить? — поинтересовался я у нее. Мари садилась в «Хамви» оборудованный целым лесом антенн, судя по всему, с мощной радиостанцией.
— Да. Скорее всего, улетим… — француженка выгнала из машины двух радистов и закрылась.
Из машины она появилась через минут пятнадцать с явно недовольным лицом. Со злостью хлопнула дверцей и дала пилоту команду взлетать.
— В Кейптаун.
— Проблемы? — поинтересовалась Герда.
— Проблем нет, работать не дают… — буркнула Мари и уставилась в иллюминатор, давая понять, что разговор закончен.
Самолет коротко разбежался и взлетел в воздух. Едва он взял курс, как из кабины высунулся пилот и растерянно сообщил:
— Приказ с земли садиться. Не подчинимся, собьют… у них Вулканы внизу…
— Чей приказ?
— Начальника аэродрома, полковника Хиггинса.
— Летим… — Мари вскочила и направила на пилота свой Глок. — Летим, или я вышибу тебе мозги. Они не посмеют.
«Писец… вот и началось», — мелькнуло у меня в голове, представился кадр кинохроники военных лет, как самолетик, объятый пламенем, крутясь, летит вниз и в облаке огня и дыма картинно взрывается. Захотят сбить — собьют однозначно, я видел на аэродроме южноафриканские винтовые штурмовики АНRLАС. Догонят и еще раз собьют. Неожиданно я почувствовал, как меня взяли за руки Герда и Инга. Сука… на земле еще что-то можно сделать, а воздухе…
— …полковник, ты у меня вылетишь дворником в Дагомею… я тебя, урод, предупреждаю… — кричала в рацию Мари, а мы летели, не меняя курса… и по нам не стреляли. Уже пропали огоньки аэродрома…
— Держись за штурвал крепче… не бойся, я тебя не забуду, — в салон зашла Мари и устало плюхнулась в кресло. Весело на нас посмотрела и сказала: — Что смотрите… наливайте.
— Мари, что это было? — спросил я ее, пустив флягу по кругу.
— …бардак это был, — ответила Мари, сделав глоток из фляги. — И легкое противодействие одного урода. Его уже, наверное, арестовали. Скорее всего, до утра он не доживет, сделают ответственным за все. А тупорылый полковник, отдавший команду на посадку, завтра будет переведен в Дагомею, механиком в представительский гараж… Ублюдок, я чуть не описалась со страху… или описалась? Нет, слава Богу.
— А поподробнее… чтобы мы знали, когда памперсы с собой брать, — поинтересовалась Герда. Внешне она была совершенно спокойна, только бледнее, чем обычно.
— Надеюсь, бардака… особенно когда мы в воздухе, больше не будет? Правда? — как-то не совсем уверенно спросила Инга.
— Мальчики и девочки… это неизбежно, когда в игру вступают очень серьезные дяди и тети. Так вот, наши сейчас победили. И вообще, дома поговорим, — Мари показала на кабину пилота.
Дома так дома. В самолете мне стало совсем неуютно, маневра нет, на земле можно хоть в кусты спрятаться.
В общем, прилетели мы домой тем же макаром, как и летели в Новую Мекку. По пути Мари ничего по делу не говорила, а анализировать без данных, то есть гадать по кофейной гуще, мне не хотелось. Загрузились в Мерседес и без проблем добрались домой. Пока отмывались, Земфира сготовила богатый стол в виде жутко вкусного супа из рыбы, креветок, ракушек и овощей, сопровождаемого несколькими видами салатов. Мы дружно отдали должное ее мастерству, и, наконец, пришло время поговорить. Первой, как ни странно, начала сама Мари.
