***
В тот вечер было слишком поздно даже звонить тете Веспасии. Но утром Шарлотта нарядилась в свое лучшее выходное платье, пусть даже и прошлогоднего фасона, который, впрочем, она не видела смысла как-то менять. После перехода Питта из кресла начальника отделения на Боу-стрит в Особую службу у нее не возникало повода, да и случая, посещать какие-то важные общественные мероприятия. Но лишь сейчас, глядя на приевшийся гардероб, она осознала это со всей силой.
Увы, новое платье – не говоря уже про модное! – в нынешних обстоятельствах было для нее непозволительной роскошью, тем более что ей есть что надеть. А ведь еще недавно они с Питтом переживали, хватит ли им денег на еду и уголь.
Обиднее всего то, что она лишена возможности помочь Томасу, что было бы важно само по себе, а кроме того, дало бы ей повод позаимствовать пару-тройку нарядов у Эмили или даже у тети Веспасии. Та хотя и старше ее на два поколения, однако примерно одного с ней роста.
Вытащив из шкафа платье цвета спелой вишни, она надела его и в целом осталась довольна: оно сидело на ней идеально. Найти подходящую шляпку оказалось намного сложнее. Шарлотта остановила свой выбор на черной, с легким красноватым отливом. Не сказать чтобы шляпка эта ей действительно нравилась, просто ничего лучше не нашлось. Но какой визит без шляпки! И куда важнее, нежели ее собственные чувства, вдруг в одно и то же с ней время Веспасии нанесет визит кто-то еще? Не ставить же тетушку в неловкое положение!
Никто не любит бедных родственников, даже дальних, и уж тем более тех, у которых напрочь отсутствует вкус в одежде.
Грейси проводила ее с энтузиазмом и даже дала напоследок пару советов. Она бы никогда не позволила себе подобную дерзость, но волнение взяло верх над правилами хорошего тона.
– Нужно узнать, что это за семья, – сказала она, нахмурив лоб. – Они явно с ним что-то сделали, и мы должны выяснить, что и почему.
– Я скажу Веспасии правду, – ответила Шарлотта, стоя на крыльце и глядя на небо. День был прекрасный, солнечный, хотя и зябкий.
– Дождя не будет, – заверила ее Грейси.
– Это я и сама вижу. Я лишь подумала, что в такой день буквально все отправятся навещать друг дружку. Мне крупно повезет, если я застану ее одну. Очень не хотелось бы, что кто-то прерывал наш разговор.
– Попытка не пытка, – с жаром сказала Грейси. – Да и лучше тети Веспасии я никого не могу придумать. Мы ведь никого больше не знаем, если только миссис Радли не знакома с ними?
– От Эмили пользы мало, – ответила Шарлотта, спускаясь с крыльца на тротуар. – Она вращается в свете не слишком давно. Я вернусь, как только пойму, что узнала все, что смогла. До свидания! – С этими словами она решительно зашагала по улице, рассчитывая поймать кеб. В такой день, как этот, не хотелось экономить на деньгах и ехать с пересадками на нескольких омнибусах. Но даже если она и будет вынуждена воспользоваться омнибусом, все равно ей придется выйти заранее и проделать остаток расстояния до дома Веспасии пешком. Было бы верхом дурного тона и неблагоразумия сойти перед домом леди Веспасии Камминг-Гульд с омнибуса!
Увы, когда она постучала в дверь особняка, открывшая ей горничная Веспасии, которая хорошо ее знала, сообщила, что, к великому сожалению, ее хозяйка решила воспользоваться такой замечательной погодой и на карете уехала в парк, чтобы там прогуляться.
Шарлотта сама удивилась тому, как обидно ей стало! В Лондоне было немало парков, но парком с большой буквы называли только Гайд-парк. В общем, ей ничего не оставалось, как нанять другой кеб и велеть кучеру отвезти ее туда.
В теплое время года в парке или рядом с ним можно было увидеть сотни карет, и выискивать нужную там было пустой тратой времени. Сегодня, в последние солнечные деньки сентября, с их прохладным ветром, рядом с ближайшим входом в парк стояло не более дюжины карет и еще несколько – чуть дальше. Рядом с ними, в тени деревьев, перемывая кому-то косточки, кучками стояли кучера и лакеи и то и дело оглядывались, не желая быть застуканными за досужей болтовней внезапно появившимся хозяином или хозяйкой. Лошади отдыхали, позвякивая блестящей на солнце упряжью, переминались с ноги на ногу.
Шарлотта была готова, встретив Веспасию, составить ей компанию, даже если это означало бы прервать беседу тетушки с кем-то еще, даже с самой принцессой Уэльской. Впрочем, поскольку принцесса была глуха, то вряд ли Веспасия была бы увлечена беседой с ней, хотя они и были старыми подругами. Если же Веспасия беседует с какой-либо герцогиней или графиней, она вряд ли это поймет. Осознав это, Шарлотта громко ахнула и замедлила шаг. Пожалуй, ей следует проявлять осмотрительность, даже если собеседница Веспасии окажется ничем не примечательной особой. Веспасия вполне могла завязать беседу с актрисой или куртизанкой, если та покажется ей интересной.
Она проходила уже по парку целых полчаса, от одной группы к другой, и даже стерла левую пятку, прежде чем наконец отыскала Веспасию. Та шла одна, гордо подняв голову, увенчанную шляпкой серо-стального цвета с широкими полями и прекрасным серебристым страусовым пером. Сама она была в платье чуть более бледного оттенка серого с белоснежным, похожим на морскую пену, кружевным жабо на горле.
Услышав за спиной шаги Шарлотты по гравийной дорожке, она обернулась.
– Смотрю, ты запыхалась, моя милая, – сказала Веспасия, вопросительно подняв брови. – Не иначе, это важно для тебя, коль ты так торопишься. – Она окинула придирчивым взглядом пыльный подол платья Шарлотты и ее кривобокую позу, по причине стертой левой ноги. – Может, на минутку присядем? – По несчастному виду Шарлотты она уже поняла, что с той что-то не так.
– Спасибо, – согласилась Шарлотта. Натертая нога при каждом шаге напоминала о себе мучительной болью. Пытаясь ступать более-менее прямо, Шарлотта добрела до ближайшей скамейки и с благодарностью опустилась на сиденье. Еще пара мгновений – и она расстегнет ботинок и посмотрит, что можно сделать с натертой ногой.
Веспасия окинула ее недоуменным взглядом.
– Меня мучает любопытство, – сказала она с улыбкой, – что привело тебя в столь не типичное для тебя место, одну, да еще, похоже, потребовало преодоления физических трудностей.
– Необходимость знать, – ответила Шарлотта, подвигав эксперимента ради ногой и морщась от боли. Чувствуя на себе недоуменные взгляды прохожих, пусть даже те – наверное, по причине того, что с ней рядом была Веспасия, – не рассматривали ее в упор, хотя наверняка задавались вопросом, кто она такая, Шарлотта расправила юбку и села чуть ровнее. Будь Веспасия озабочена собственной репутацией, она бы явно испытала неловкость, но, на счастье Шарлотты, ей было все равно, что думает о ней окружающий мир.
– Что-то еще про Сэвила Райерсона? – негромко спросила Веспасия. – При всем моем желании, я не уверена, что могу хоть чем-то помочь.
– Вообще-то, про мистера Фердинанда Гаррика, – уточнила Шарлотта.
Веспасия сделала большие глаза.
– Про Фердинанда Гаррика? Только не говори мне, что это как-то связано с убийством в Иден-Лодж. Это же полный абсурд! И, пожалуй, единственное, что не позволяет воспринимать случившееся как трагедию. Не хватало, чтобы теперь все превратилось в фарс.
