– Здесь пусто, Арт, – прошелестел Мэл, неслышно возникая рядом. Невидимый благодаря стараниям Ала и еще более опасный, чем раньше. – Слишком пусто для такого грязного района. Тебе не кажется это странным?
Я кивнул.
– Нежити в округе нет. А мы ведь с тобой здесь не охотились.
– Я проверил дома на соседней улице. Там еще остались гули и шуршы.
Я с интересом на него покосился:
– Как далеко ты зашел?
– Четыре дома по правую и по левую руку отсюда, – отозвался из Тьмы Палач. – Никого. В пятом была крыса. В шестом и седьмом какая-то мелочь. Я не стал ее трогать. И только в восьмом есть следы более крупных тварей, но им дня два, не меньше.
– Хочешь сказать, здесь тоже логово? Как с умруном?
– Скорее, здесь еще остались следы магии. Причем такие, что нежить до сих пор сторонится этого места.
Я снова взглянул на пустырь и нахмурился.
– Я не увидел там следов магии. Подвал чист. И на стенах – защита.
– Если бы защита была абсолютной, то вся магия, что излилась в подвале несколько лет назад, там бы и осталась. Ей было бы некуда деться.
– По-твоему, люди Роша что-то проморгали?
Мэл тихонько фыркнул.
– Ты так не думаешь. Я слышу твои мысли через поводок. И с некоторых пор даже могу кое-что увидеть. Но мне кажется, что знаки, которые остались на стенах, понадобились не только для защиты.
Я быстро повернулся, но место, откуда доносился голос, выглядело абсолютно пустым. Даже через линзы.
– Ты что-то вспомнил?
– Не уверен, – на мгновение пелена невидимости в том месте, где у Мэла была голова, дрогнула. – Но не думаю, что убийца мог забрать из подвала всю освободившуюся после ритуала магию. Это физически невозможно. Слишком велик объем, тем более если обряды проводились регулярно. Ни в один артефакт столько не войдет. Значит, хотя бы какая-то часть этой энергии должна была куда-то деться. Или наверх, где ее отголоски наверняка бы заметили. Или в землю, где ее могли почувствовать те, кто прячется в кавернах.
– Если там появился свет, то нежити от него должно было поплохеть, – задумчиво предположил я. – А свет наверху и впрямь замечали. И не раз. Но это были скорее физические явления, иначе патрули всполошились бы раньше. И если ты прав, то магия уходила вниз. Под землю. На темную сторону. Но сколько же ее должно было излиться, чтобы отсюда разбежались все твари? И какая должна была быть концентрация, чтобы они и по сей день боялись сюда заходить?
– Пойдем, я тебе кое-что покажу, – сухо сказал Мэл, и поводок между нами натянулся. Ориентируясь больше на него, чем на зрение, я спустился следом за служителем в подвал, а затем – на нижний слой, где находился вход в каверну. Там Палач наконец сбросил невидимость и первым нырнул в расщелину, благо она оказалась достаточно широкой для его стремительно растущих плеч. Мне, правда, пришлось порядком ужаться, чтобы протиснуться следом. Броня при этом протестующе скрипнула, края расщелины осыпались, и только после этого я ухнул вниз с головой, успев сгруппироваться и приземлиться на ноги.
Каверна оказалась довольно глубокой. Изрытая многочисленными ходами пещера выглядела древней, большой и абсолютно пустой. На стенах, помимо нор, я также увидел волнистые выемки и впадины, словно тысячу лет назад тут плескалось настоящее море, и вода за годы вынужденного простоя выточила в стенах характерные канавки, а местами истончила камень так, что он осыпался от одного прикосновения.
Легонько стукнув по одной из стен и наглядно в этом убедившись, я заглянул в образовавшийся проем и присвистнул. За стеной находилась еще одна каверна – раза в два больше, чем первая, намного более глубокая, но такая же пустая. Весь пол там был устелен обломками костей, так что когда-то тут была очень даже бурная жизнь. А сейчас – ничего. Ни гуля, ни крысы… тихо, как в склепе. Правда, в неплохо освещенном склепе – стены второй каверны испускали слабый, но устойчивый свет, словно на них поселилась колония светлячков.
Сняв перчатку, я провел ладонью по шершавой стене, ощутил легкое покалывание в ладони и выразительно оглянулся на Мэла.
– Магия. Светлая. Ты был прав.
– В соседних подвалах то же самое, – бесстрастно отозвался Палач. – В радиусе сотни шагов все каверны такие. Нежить поэтому и ушла.
Я кивнул.
Конечно. Там, где есть свет, ей нечего делать. От него гули болеют, как люди от лихоманки. Умирать, правда, не умирают, но они все же не идиоты. И стремятся как можно дальше держаться от мест, которые способны им навредить.
Вопрос в другом.
– Почему осталась только светлая магия и почему в каверне? – пробормотал я, убирая ладонь от стены и снова надевая перчатку. – Насколько я понял, магия переходов высвобождает во время ритуала одинаковое количество энергии и у светлого, и у темного магов. Куда же тогда подевалась излишки темной магии?
– Может, их забрали?
– Или на темной стороне они быстрее рассеялись, – подумав, предположил я. – Все же наша энергия здесь приживается лучше. Вернее, ее есть кому поглощать. Но тогда получается, что обычная темная магия на нижнем слое все-таки работает. Просто заклинания рассеиваются очень быстро, и ни одно из них не способно существовать дольше определенного… наверняка очень короткого… времени. А светлая магия чужда темной стороне. И раз ее никто не использует, то она годами может сохраняться в почти неизменном виде. Но почему я не видел ее раньше? Вся столица, считай, напичкана артефактами различной мощности. Каждый второй житель так или иначе пользуется магией. А я ни разу не замечал ее следов на нижнем слое. И светлые здесь не могут долго находиться. Почему же сохранилась именно эта энергия?
– Может, потому, что была получена во время убийства? – тихо щелкнул костяшками Палач. – Или во время обряда энергия видоизменилась?
Я прошелся вдоль светящейся стены, но испускаемый ею свет был везде одинаковым. Ровный, очень легкий след некогда проведенного ритуала. Как печать Смерти на еще живом теле. Или кусочек невинно убиенной души, чудом зацепившийся за мертвеца. Магия переходов… вернее, магия парадоксов. Противоестественная. Неправильная. Кажущаяся абсолютно невозможной, но, к сожалению, совершенно реальная.
Какая только сволочь рискнула ее использовать? И почему после ритуала Тьма наотрез отказалась принимать выпотрошенную из светлого силу?
Кстати, в подвале на Шестнадцатой улице я тоже видел много света на темной стороне, но до сегодняшнего момента не придавал этому факту должного значения. Да и на нижний слой в доме Ольерди не спускался. Вернее, не спускался именно в подвале. А наверное, зря.
– Я обнаружил кое-что еще, – неожиданно сказал Мэл, когда я обошел каверну и вернулся ко входу. – Мне кажется, я знаю, почему убийца использовал именно это место для ритуала.
Я вопросительно приподнял брови, а Палач расчистил небольшое пространство на полу и ловким движением секиры очертил на камне почти идеальный круг.
