– Ты меня слишком хорошо знаешь. – Злость на Серену улетучилась, ее место заняла холодная ярость на настоящего врага.
– Как и ты меня.
– Возможно.
– Ты уже звонил Донне? – Она села на один из шоколадно-коричневых диванов, стоящих в углу.
– Пока нет. – Кьер так и остался стоять у окна.
– Почему?
– У нас нет доказательств… Лишь свидетельство пилота, выдвинувшего обвинение в незаконном увольнении. – Он помолчал и добавил: – Донна не станет со мной разговаривать.
– Прости, я…
– Пустое. Не возьми ты это дело, мы не узнали бы о подлоге.
– А толку от наших знаний? – Серена усмехнулась. – У нас нет ни документов, ни образца подписи отца Донны.
– А что нарыл Мэл?
Вместо ответа женщина набрала на смартфоне номер детектива, включила громкую связь и положила гаджет на столик.
– Сири… – В голосе слышалось что-то, заставившее Серену мечтательно улыбнуться.
– Мэл, я в кабинете Кьерстена, – предупредила она.
– О, вы помирились? Тогда у меня новости для вас двоих. Я нашел жену брата Расмуса. Вернее, вдову.
– Что? – Кьер стремительно подошел к столу, где лежал смартфон. – Она жива?
– Да, представь себе! Живет на Куинси.
Кьер с Сереной переглянулись.
– Как неожиданно, – заметила Серена.
– Она дизайнер, – сказал Мэл, словно это могло что-то объяснить.
– Диктуй адрес, – приказал Кьер.
Записав, он вышел, чтобы отдать распоряжение секретарю. Конечно, можно было воспользоваться селектором, но Кьерстену хотелось дать Серене возможность переговорить с Мэлом наедине. Когда он вернулся, партнер уже закончила разговор и задумчиво вертела смартфон в руках.
– Когда рейс? – спросила она.
Кьер усмехнулся.
– Ты действительно хорошо меня знаешь.
– Столько лет вместе… – Серена вздохнула. – Я даже не буду удерживать тебя.
– Мне все равно надо было появиться в университете, решить все вопросы с увольнением. Кстати, что там по поводу предложения ректора?
– Скажи ему, что мы согласны.
– Мы?
– Твое имя теперь на вывеске…
– Я и забыл.
– Она так дорога тебе? – Серена слегка приподняла брови.
Он задумался, тщательно анализируя свои чувства.
– Понятия не имею, – наконец признался он. Серена рассмеялась, слегка запрокинув голову.
– Бедняжка Кьер! Так тяжело признать, что влюбился!
Она встала, расправила драпировки кашемирового платья и с насмешливой грустью посмотрела на мужчину, стоявшего перед ней.
– Удачи тебе, – с нежностью произнесла она.
Кьер слегка нахмурился.
– Говоришь так, будто я собираюсь на войну.
– А разве нет? – Она пожала плечами. – Если что – звони.
Серена вышла.
– Что может случиться? Тем более на Куинси, – пробормотал Кьер, но она уже не услышала.
Полет на Куинси был с двумя пересадками, и в конечный пункт Кьер прилетел достаточно усталый. Как бы ему ни хотелось мчаться по адресу, продиктованному Мэлом, он сдержался: во-первых, было уже поздно, во-вторых, при расспросах матери Донны хотелось иметь ясный ум. Разговор мог быть весьма неприятный.
Поэтому Кьер предпочел направиться в университетскую квартиру, все еще числившуюся за ним. Казенное помещение встретило его тишиной.
Он с удовольствием принял душ, смывая дорожную пыль, побрился и лег спать, поставив будильник, поскольку ему хотелось проснуться раньше, чем заорет университетское радио.
Утром он долго лежал, рассматривая потолок и размышляя о Донне и о долговых обязательствах, подделанных ее дядей. Каким же извращенным умом надо обладать, чтобы проделать такое с собственной племянницей. Теперь Кьер понимал, почему Донна училась как проклятая и почему в результате отказалась ехать с ним на Зерван. Единственное, чего он не мог простить – то, что жена не рассказала все ему. Впрочем, в этом была вся Донна.
Так и не поняв, злится ли он на скрытность Донны или же благодарен ей за нелепую попытку уберечь его самого от Расмуса, Кьерстен встал, бросил взгляд на часы и решил, что десять утра вполне подходящее время, чтобы познакомиться со своей тещей.
Он уже закрывал дверь, когда его окликнул мужчина, буквально вынырнувший из-за угла.
– Простите!
– Да? – Кьер обернулся.
– Вы – Кьерстен Сонг?
– Верно. – Он нахмурился, пытаясь вспомнить, откуда он может знать этого мужчину.
– В таком случае вы арестованы по обвинению в сексуальном домогательстве к студентке университета Куинси. – Под нос Кьеру была подсунута полицейская идентификационная карта. – Мне зачитать вам ваши права?
– Что за… – Он бросил взгляд в сторону лестницы и заметил там двоих в полицейской форме. – Должно быть, это ошибка?
– Не знаю, приятель, но, судя по документам, которые я видел, у тебя большие проблемы! – с фальшивым сочувствием произнес полицейский. Кьер сверкнул глазами на такую фамильярность, но промолчал. Полицейский, посчитав это за слабость, с издевкой продолжил: – Поэтому мой тебе совет – будь паинькой! Ребята, забираем.
Кьера окружили и вывели из здания под осуждающими взглядами соседей, усадили в полицейскую машину и повезли в участок. Где, проведя идентификацию личности по всем биометрическим параметрам, посадили в камеру, предварительно изъяв смартфон, бумажник и ремень.
Детектив, ведущий дело Кьера, появился ближе к обеду. Во всяком случае, на допрос его повели после того, как выдали поднос с чем-то, по вкусу больше всего напоминающим прессованный картон вторичного цикла переработки.
Если следователь и надеялся, что ожидание вкупе с неизвестностью надломят арестованного, то он просчитался: после такого обеда Кьер просто кипел от злости. Серена это сразу бы поняла по сузившимся глазам и угрюмо сжатым губам, превратившимся в тонкую линию. Но детектив, невысокий желтокожий мужчина, даже не заметил этого.
– Кьерстен Сонг? – Он окинул Кьера равнодушным взглядом и сверился с объемной папкой, лежащей на столе. – Присаживайтесь.
Кьер молча сел на предложенный стул. Достаточно неудобный, чтобы заставить подозреваемого пожалеть о том, что натворил. Следователь внимательно посмотрел на задержанного.
– Я – детектив Уироуби. Вам сказали, по какому обвинению вы здесь?
– Ваш коллега был настолько любезен, что упомянул об этом.
– И что вы можете сказать мне по этому поводу?
– Что хотел бы изучить дело.
