— И теперь вы подозреваете, что этим кем-то был ваш брат? — На лице гостя не было иронии, за что Соня была ему благодарна. — Вы ведь не подозреваете Дениса в убийстве? Я знаю его хуже вас, но и то абсолютно убежден, что это невозможно.
— Я не думаю, что он убийца, разумеется. — Соня покачала головой, хлебнула еще кофе. — Но он забрал свинку из квартиры, значит, он там был. Был и спас свинку, чтобы она не умерла с голоду. А если он там был, то не мог не видеть Бориса Авенировича и Санька мертвыми. Но тогда он должен был об этом рассказать. Мне, полиции, да кому угодно. А он молчал почти год. И вот это не укладывается у меня в голове. Понимаете?
— Соня, — он присел на корточки и взял ее руки, надо признаться, ледяные, в свои, — поверьте, у того, что произошло, наверняка есть совсем простое объяснение. Денис — хороший, порядочный человек, он не может быть ни в чем замешан. И если вы хотите понимать, что он делал в подъезде с морской свинкой в руках, то открою вам маленький секрет. Лучший способ узнать — это спросить. Позвоните ему и спросите. Вот и все.
Соня подняла больные измученные глаза и лишь покачала головой.
— Я боюсь, — тихо сказала она.
Лаврецкий тяжело вздохнул, повернулся к окну, снова пошуровал с кофеваркой, поставил перед ней новую чашку кофе, достал из кармана мобильник.
— Не надо, — вяло запротестовала Соня, но он не стал ее слушать.
Разговор с Денисом был коротким. Феодосий задал вопрос и выслушал ответ, затем объяснил причину своего интереса, коротко хмыкнул и отключился.
— В общем, как я и предполагал, все просто, — сказал он Соне. — Хотя и значительно запутывает ситуацию. Впрочем, выводы делайте сами.
Примерно с год назад Денис как-то днем заехал к Соне домой, привез заказанный в интернет-магазине запас кофе. Видимо, младший Галактионов следил за ним в дверной глазок, потому что, когда Денис вышел из квартиры, Санек выскочил на площадку. В руках у него была морская свинка.
— Спаси, — сказал он. — Погибнет. Дома нельзя. — И скрылся за дверью.
Ошарашенный Денис остался стоять с меховым комочком на руках. Первым его побуждением было позвонить в соседскую дверь и всучить животное обратно, однако на звонки никто не реагировал.
Дверь Санек не открывал. Ждать было некогда, потому что Денис торопился на смену. Да и чего ждать. Отпустить свинку на пол он не мог. Было понятно, что зверек неминуемо погибнет, став добычей какой-нибудь кошки. Отнести его в квартиру к Соне? Но там не было клетки, в которой его можно было оставить.
Тут Денис вспомнил, что девушка, с которой он на тот момент жил, давно просила купить ей хомяка или морскую свинку. Решение созрело быстро.
По дороге на работу Денис заехал в специальный магазин, купил все необходимые причиндалы и вечером, после работы, приехал домой с домашним питомцем, у которого теперь было все необходимое. Зверек оказался мальчиком, упитанным, с шелковистой шерсткой. Он охотно ел яблоки и морковку, обожал зеленые огурцы и вообще был покладистым и веселым. Назвали малыша Плюшей.
— Но почему он мне об этом не рассказал? — спросила Соня.
Камень в груди постепенно дробился, дышать становилось легче.
— О чем? О том, что Галактионов-младший отдал ему морскую свинку? Это вы у него спросите, но мне кажется, что Денис просто не счел это стоящим внимания. Ну, подкинула ему судьба зверушку, ну, живет она теперь в его квартире, ну и что? Неужели вы за год ни разу не обратили внимания на то, что у Дениса есть питомец?
— Я не бываю в его квартире, — сказала Соня. — Когда Денис свободен, он приезжает сюда, в квартиру родителей. Иногда мы видимся в его ресторане, иногда вместе ходим в кино. Но если его нет дома, то что мне делать в его квартире, а если он дома, то это и вовсе неловко. Его пассии меняются довольно часто, и я не хочу ставить в неловкое положение ни Дениса, ни его девушек, ни себя.
— Понятно. — Лаврецкий кивнул, признавая разумность такого подхода. — В общем, в том, что вы не знали, что у Дениса теперь есть морская свинка, нет ничего странного. Необычно в этом деле совершенно другое.
— Что именно? — Теперь успокоившейся Соне стало интересно. Смертный ужас утекал, сменяясь привычным любопытством.
— Смотрите. — Феодосий облокотился спиной на подоконник, взгляд у него был задумчивым. — В доме у Галактионовых стоит большая клетка, имеется большой запас корма и всего того, что принято покупать морским свинкам. Из этого вытекает, что к своему домашнему питомцу Санек (а скорее всего, именно он) относился трепетно и за ним ухаживал. Так?
— Так, — согласилась Соня, не очень понимая, к чему он клонит.
— Однако в один прекрасный день Санек принял решение от своего питомца избавиться и отдает его Денису. Вас не удивляет, почему он это сделал?
— Ну, может быть, ему надоело за ним ухаживать, — предположила Соня, — так бывает. Люди заводят себе котят или хомяков, или там попугаев, да даже собак, а потом им надоедает чистить клетки, тратить деньги на корм и так далее. Еще хорошо при таком раскладе, что не на улицу выбросил, а Денису отдал. Денис ни за что бы эту свинку в беде не бросил. Тут вы правы, моего брата надо знать.
— В том-то и дело. — Лаврецкий покачал головой, словно сожалея о Сониной непонятливости. — Если бы свинка ему надоела совсем, то Санек либо выбросил бы ее совсем или отдал в добрые руки вместе с клеткой и всеми запасами. Но он оставил клетку себе и Денису отдал зверушку без всего. Галактионов-младший знал Дениса с детства и понимал, что с ним свинка не пропадет. Понимаете?
— Нет, если честно.
— Саша Галактионов думал о безопасности своего питомца. Он заранее все продумал и отдал его в руки именно тому человеку, который точно бы о нем позаботился. И отдал со словами: «Спаси, погибнет, дома нельзя».
— Ну и что? — Соня все еще не понимала.
— Вы первая заметили, что после смерти Галактионовых животное, останься оно одно в квартире, неминуемо погибло бы. Так бы и случилось, если бы незадолго до смерти этот самый Санек не позаботился передать его в добрые, а главное — ответственные руки. Но из этого вытекает, что Александр Галактионов словно знал о том, что они с отцом скоро должны умереть.
От этих слов холодок пробежал у Сони по позвоночнику. А ведь и точно.
— Тогда все сходится на Ровенском, — сказала она и, видя непонимающее лицо Феодосия, пояснила: — Это мой научный руководитель. Тот самый, который в дневнике Санька назван врагом. Я вам сейчас все расскажу.
Она сбегала в комнату за тетрадью и поведала внимательно слушающему Феодосию всю историю, с самого начала, рассказав и о внезапном ночном посещении опечатанной квартиры соседей (в этом месте во взгляде Лаврецкого мелькнуло что-то, похожее на уважение), а также о давней вражде Бориса Галактионова с профессором Николаем Ровенским, и о старинной книге Уильяма Блейка, которая, по всем признакам, и была причиной смерти Сониных соседей.
