— И поджог твоей кухни тоже, — добавил Феодосий. — Но в одном я с вами, — он слегка поклонился в сторону Перцевой, — согласен. Неприятности Насти совершенно точно связаны с нашей прекрасной компанией. И если убийство Сониных соседей и ревность моей секретарши тут ни при чем, значит, остается только одно — покушения на меня.
Денис повернулся и теперь смотрел на Лаврецкого со всей серьезностью, на которую был способен. Лицо Бунина тоже выражало сильную заинтересованность.
— Что ж, Феодосий Алексеевич, — сказал он. — Я рад, что вы сами пришли именно к такой мысли, а еще больше рад, что вы не собираетесь делать вид, что вы тут ни при чем.
— Подождите, какие покушения? — спросила Соня. — Я ни о чем таком не знаю. Тебе что, тоже угрожали? Денис, ты что, знал? И никто из вас мне не сказал?
— Мы не хотели тебя тревожить, — буркнул Феодосий. — Я был уверен, что сам во всем разберусь. Но мне действительно сначала подпилили болты на колесах, и от падения в реку меня спасло только то, что, по случайности, я в тот вечер поехал не домой, а за детским доктором. Колесо отвалилось на дороге, а не на мосту. Ну, а потом в меня стреляли возле моего офиса. Это было в позапрошлую субботу, когда я не приехал к тебе, хотя обещал.
— Господи… — Соня приложила ладошки к пылающим щекам. — Получается, что Ровенский — не последняя жертва? Получается, что с арестом Арсения ничего не кончилось? И при чем тут Настя?
— Я не знаю при чем, — признался Феодосий. — Но думаю, что тот, кто на меня охотится, просто поменял тактику. Скорее всего он похитил Настю, чтобы выманить меня.
— Зная вас, я в жизни не поверю, что вы просто положились на правоохранительные органы и не попытались самостоятельно разобраться, в чем тут дело, — заметил Бунин. — Давайте выкладывайте, что вам удалось узнать.
— Именно сегодня ко мне должен был приехать с докладом Игорь Махов, вы наверняка его знаете.
Бунин кивнул, что да, знает. И Инна кивнула тоже.
— Это частный детектив, — пояснил Феодосий для Сони. — У нас была назначена встреча, но я сорвался сюда. Думаю, надо ему позвонить и попросить приехать.
Махов пообещал, что будет через двадцать минут.
Чтобы занять себя делом, Соня решила все-таки выяснить судьбу пропавшей чашки. С приходом еще одного гостя она вполне могла пригодиться, да и интересно ей было, куда она могла подеваться. Извинившись перед гостями (от Феодосия она старательно отворачивалась, потому что была на него сердита), она выскользнула из кухни, прошла в гостиную, а оттуда в спальню. В квартире что-то было не так, вот только Соня никак не могла взять в толк, что именно.
Она бросила рассеянный взгляд на кровать, которую всегда тщательно заправляла, поскольку терпеть не могла расхлябанности. Сейчас кровать была тоже тщательно заправлена, вот только покрывало лежало, накинутое на обе подушки. Соня никогда так не делала, оставляя подушки сверху. Не понимая, зачем это делает, она подошла к кровати, откинула покрывало и нахмурилась.
Ее кровать была заправлена свежим, тщательно выглаженным комплектом постельного белья: белая простыня в крупный вишневый горох, вишневый гладкий двуспальный пододеяльник и две наволочки, на которых белые горохи, наоборот, были раскиданы по вишневому полю. Этот комплект она обожала и недавно собственноручно сняла с кровати, выстирала, выгладила и убрала в комод, застелив постель другим, сменным.
На том комплекте, который лежал на кровати, когда Соня покидала квартиру в последний раз, были фиолетовые ромашки, раскиданные щедрой рукой дизайнера по бежевому полю. Она точно помнила, когда в последний раз меняла постельное белье. Но факт оставался фактом, сейчас на кровати лежали «горохи», а не «васильки». Кто-то в отсутствие хозяйки пробрался в квартиру для того, чтобы перестелить постель? Бред какой-то.
На всякий случай Соня выдвинула ящик комода, в котором хранила белье. Любимого комплекта там не было. Она сходила в ванную комнату, заглянула в корзину, где копилось то, что требовало стирки. Пусто. Она снова обошла всю квартиру, чтобы в результате сделать странный вывод: из ее квартиры пропал лежащий на кровати комплект постельного белья и одна чайная чашка.
— Ты чего бродишь как привидение? — выглянул из кухни Денис.
— Это очень странно, — сказала Соня и провела рукой по лбу. Голова наливалась болью, видимо, не в силах справиться со свалившимися на нее событиями. — Я понимаю, что, возможно, вы сейчас решите, что я сумасшедшая, но у меня из квартиры пропал комплект постельного белья, который кто-то зачем-то снял с моей кровати, и та самая чашка с надписью «Просекко».
— Ты хочешь сказать, что в твоей квартире кто-то побывал и украл постельное белье? — Денис смотрел на нее с тревогой, а Феодосий с внезапным любопытством.
— Да. Я не могу это объяснить, но тем не менее это так. Наверное, надо позвать Владимира Петровича. Нашего соседа. Я оставляла ему ключи от квартиры. Возможно, он что-то знает.
— Я пойду с тобой, — заявил Феодосий.
Однако поход в соседнюю квартиру ничего не прояснил. Сколько Соня ни жала на кнопку звонка, дверь никто не открывал, и за ней царила тишина.
— В магазин, наверное, ушел. Или на охоту уехал, — сказала Соня. — Он вообще охотник. Несколько дней назад ездил, никого не подстрелил, видимо, снова отправился. Ладно, позже спросим.
Приехал Игорь Махов, и, так и не отгадав загадки пропавших простыней, вся компания снова собралась на Сониной кухне. Частный детектив был очень удивлен увидеть среди собравшихся полковника Бунина.
— Привет, Игорек, — сказал тот. — Что, уешь сейчас нас, официальных ментов? Узнал что-нибудь?
— Уем, не уем, то не мне решать, — спокойно и с достоинством ответил Махов. — А информация у меня кое-какая есть. Что, Феодосий, при всех делиться? Там, учти, не все тебе приятно слышать будет.
Услышав это, Соня почему-то испугалась. Что она будет делать, если выяснится, что Феодосий как-то причастен к исчезновению Насти? Впрочем, сильно расстроиться она не успела.
— Я не красна девица, чтобы мне приятно делать, — спокойно сказал Лаврецкий. — А секретов от собравшихся у меня нет. Так что давай, рассказывай. У нас времени мало.
Феодосий Лаврецкий в городе был весьма известным человеком. Вся его жизнь была на виду, потому что, во-первых, он привлекал особое внимание масштабом своей личности, а во-вторых, по большому счету, ему было нечего скрывать. Именно поэтому, когда по городу пополз слух, что некто ищет человека для физического устранения Лаврецкого, это вызвало немалый интерес в специфических кругах.
Враги и недоброжелатели у Феодосия, конечно, были, но не настолько, чтобы убить. Заказчик оказался человеком не очень искушенным, поэтому действовал через те криминальные структуры, которые были, что называется, на слуху. Все эти люди, имеющие бандитское прошлое, в настоящем чувствовали себя достаточно легальными и успешными бизнесменами, а потому рисковать не собирались. Перейди им Лаврецкий дорогу, они убрали бы его, не поморщившись, но ничего плохого он им не делал, и встревать в чужие разборки никто не хотел.
