— А у них часто было что-то не так? — осторожно спросила Мирослава.
— Часто, — ответил он.
— Они ссорились?
— Вот этого я не знаю, но слышал, что муж Анны постоянно убегал к ее двоюродной сестре.
— К Маргарите Максименковой?
— Точно, к ней! К этой вертихвостке.
— Почему к вертихвостке? — невольно улыбнулась Мирослава.
— Потому что она вечно своим хвостом из стороны в стороны мотала.
— Откуда вам это известно?
— Как откуда? — изумился Кузя, — от жены, вестимо! — А потом добавил неопределенно: — Да и так всякие слухи ходили.
— Насколько я поняла, муж Анны уходил к Маргарите, а потом возвращался обратно?
— Возвращался, — покивал Кузя, — Маргарита поиграет им, а как надоест, пинка под зад, и Сашка летит к Анне.
— И Анна его принимала?
— Сам удивляюсь! Но принимала и все прощала.
— Наверное, сильно любила?
— А по-моему, это не любовь, а болезнь.
Мирослава не стала возражать, вместо этого спросила:
— Саша перед своей гибелью вернулся к жене?
— Вернулся, — вздохнул Кузя, — мы даже приглашение получили, — он запустил пятерню в волосы.
— Какое приглашение?
— Обыкновенное! На свадьбу.
— На свадьбу?
— Ну, не совсем на свадьбу, — он почесал макушку, — а как это… Вот, вспомнил! Праздник воссоединения!
— Солидное название.
— Не говорите! Праздновать хотели в ресторане. Уже все заказали, приглашения разослали. А тут — бабах!
— Бабах?
— Ну да, Сашку бутылкой по голове! На собственной даче!
— Это вы тоже узнали от жены?
— Не от ЦРУ же, — фыркнул он.
— А у вас есть предположения, кто мог его…
— По голове треснуть?
— Да.
— Вы вроде Маргариту обвинили?
— Есть разные версии, — уклончиво ответила Мирослава.
— Так-то оно так, — Кузя снова принялся за массаж своей головы, — но лично мне кажется, что Сашку жулики убили.
— Какие жулики?
— Обыкновенные! Залезли на дачу в надежде поживиться, а тут им хозяин под руку попался.
— Но улики…
— Небось Сашка хранил там всякое напоминание о возлюбленной…
— Где хранил?
— Где обычно хранят всякую ерунду всякие там романтики?
— Где?
— В шкатулке!
— Не обнаружено таковой на даче.
— Значит, в ящике, например, в комоде.
— Сомнительно, чтобы Фалалеев хранил туфлю Маргариты.
— Ничего сомнительного в этом нет! — не согласился Кузя, — вспомните принца из Золушки.
Мирослава улыбнулась:
— Фалалеев не был принцем…
— Но в голове у него тоже полный бардак был!
— Почему вы так считаете?
— Сами посудите, разве нормальный мужик станет бегать от такой бабы, как Анна, к вертушке?
— Анна была хорошей женой Фалалееву?
— Золотой! — уверенно подтвердил Кузя.
— Ну, хорошо, хранение туфли можно допустить, — решила пойти на компромисс Мирослава, — но окурки?!
— Так я же вам говорю, что с головой у него был непорядок. Если бы он починил свой чердак и успокоился, то так и жил бы с Анной припеваючи.
— Грустная получилась история…
— Очень, — пригорюнился Кузя.
— А Маргариту вы из числа подозреваемых исключаете?
— Это вам решать! — всплеснул руками Кузя и вдруг задумался. — Хотя в состоянии аффекта могла вдарить любая женщина. Взять хотя бы мою Люсю…
— Надеюсь, вы не подозреваете свою жену в убийстве Фалалеева?
— Сашки? — изумился Лукьянов и замахал руками, точно отгоняя кого-то. — Конечно, нет! Я имел в виду исключительно себя!
— Ваша жена пыталась вас чем-то ударить?
— Бог миловал! Это я ведь к слову, что нельзя женщин доводить до белого каления!
— Теперь поняла.
— Вот! — Кузя стер со лба неожиданно выступивший пот. — Так что относительно Маргариты ничего точно сказать не могу. Хотя сомневаюсь.
«И опять ничего», — подумала Мирослава.
Она решила не дожидаться Людмилу. Навряд ли Лукьянова может ей сказать что-то новое.
— Спасибо вам, я, пожалуй, пойду, — сказала она, выбираясь из кресла.
— А как же Люся? — растерялся Кузя.
— Вы мне уже сообщили все, о чем я хотела спросить вашу жену.
— Ну вот, — расстроился Лукьянов, — что я скажу теперь жене?
— Что приходил детектив.
— Вот! — Он поднял вверх указательный палец. — А я его не задержал! В смысле, вас!
— А разве вы должны задерживать детективов? — улыбнулась Мирослава.
— Так только до прихода жены, — растерялся и смутился он одновременно.
Мирослава не выдержала и рассмеялась. И тут в двери повернулся ключ, и она распахнулась.
— Люся! — радостно закричал Лукьянов, — ты пришла!
— Пришла, — отозвалась вошедшая женщина и окинула удивленным взглядом Волгину.
— А у нас полиция! — обрадовал ее муж.
— Полиция? Зачем ты вызвал полицию?!
— Я не вызывал! Она сама пришла!
— Детектив, Мирослава Волгина, — представилась Мирослава, чтобы развеять сцену абсурда, — я пришла поговорить об Анне Фалалеевой, так как расследую убийство ее мужа.
— Так, теперь все понятно, — сказала женщина и обратилась к мужу: — Чего ты человека держишь в прихожей?
— Да ни боже мой! — искренне возмутился Кузя. — Мы беседовали в гостиной, я ответил на все вопросы, и она, — он кивнул на Мирославу, — решила уйти. А полномочий удерживать полицию силой мне никто не давал, — Кузя обиженно засопел.
— Ваш муж говорит абсолютную правду, — подтвердила Мирослава, пряча невольную улыбку.
— А меня вы ни о чем не хотите спросить? — поинтересовалась женщина, вручая сумки мужу.
— Опять набрала! Ведь говорил же! — возмутился он.
— Иди уже! — Люся развернула мужа лицом к входу в квартиру, и он послушно удалился.
Лукьянова повернулась к Мирославе.
— В том, что Саша решил вернуться к Ане, я уже удостоверилась…
— Как?
— Ваш муж показал мне приглашение.
