— Можно сказать, что со свекровью Фалалеевой повезло? — уточнил Наполеонов.
— Вполне, — подтвердила Елена.
— Не то что с мужем?
— Сашка тоже неплохой мужик. И в те периоды, когда он не сбегал из дома, они жили мирно, и Анна выглядела всем довольной.
— А вы не знаете, почему он все-таки периодически сбегал к этой Маргарите?
— Да кто ж его знает, — ответила Елена и добавила философски: — Видно, шлея попадала под хвост.
«Да уж, исчерпывающее объяснение», — подумал про себя Наполеонов.
— А вы вот, товарищ следователь, ответьте мне на такой вопрос, — она подошла и дернула его за рукав.
Наполеонов даже слегка растерялся:
— На какой вопрос?
— Почему кровь в основном портит свекровь, а анекдоты рассказываются про тещу, которая и к зятю неплохо относится, и семье дочери помогает?
— Я не знаю…
— Да все потому, что женщины делом заняты, а анекдоты мужики сочиняют.
— Мужчины тоже делом заняты, — попытался вступиться за свой пол Наполеонов.
— Как же! — воскликнула хозяйка квартиры и приготовилась к тому, чтобы углубить и расширить свою мысль.
Но тут раздался звонок в дверь.
— Явился соколик, — злорадно проговорила Елена, бросилась к кухонному шкафу и, достав оттуда увесистую сковородку, стремительно бросилась в коридор.
Пришедший в себя от неожиданности Наполеонов бросился за ней. На пороге распахнувшейся двери стоял широкоплечий, кряжистый мужчина. В руках он держал две бутылки пива.
— Елена! — произнес он заплетающимся языком, — любимая моя женщина! Круассанов не было! Я весь город обошел. Но вот! — Он вытянул вперед руки с пивом и тотчас получил удар сковородкой по голове. Раздался леденящий душу звук, напоминающий треск расколовшегося пополам арбуза.
Наполеонов с криком:
— Вы же убили его! — бросился к упавшему на колени мужчине.
Но мужчина был жив. Он тряс головой и жалобно выл:
— За что, Елена! Я все для тебя! У меня опять шишка будет.
Наполеонов осмотрел голову пострадавшего и, не обнаружив ни одной раны, изумился про себя ее крепости. Он помог подняться мужчине, завел его в прихожую и усадил на диванчик.
— Принесите лед, — велел он женщине.
— Щас! — отрезала та и ушла в сторону кухни.
— Вы же убить его могли! — крикнул ей вслед Наполеонов.
— Ничего, ничего, — успокоил его мужчина и даже нашел в себе силы похлопать следователя по плечу. А потом, вытаращив глаза, спросил, — ты кто?
— Следователь.
— Полиция? — уточнил незадачливый супруг.
— Полиция, полиция.
— Да ты что?! — неожиданно для Наполеонова завопил он. — Ты хочешь отнять у меня Ленку?!
— На фиг она мне сдалась! — рассердился Наполеонов.
— Ты хочешь засадить ее в тюрьму и оставить меня сиротой! — Мужик залился пьяными слезами.
— Вот если б она тебя пристукнула, то пришлось бы. Тоже мне нашелся сиротинушка.
— У-у! — провыл мужик горестно, раскачиваясь из стороны в сторону.
— Все! — крикнул Наполеонов. — Елена Сергеевна, я ухожу! Разбирайтесь со своим мужем сами. Но не вздумайте забить его до смерти.
— Уж как-нибудь разберемся без вас, — донеслось из кухни.
И следователь поспешил покинуть супругов.
В следующей квартире дверь ему открыл мальчик лет семи-восьми.
— Ты почему не спрашиваешь, кто там? — строго спросил Наполеонов.
— Кто? — послушно повторил ребенок.
— Следователь Александр Романович Наполеонов.
— А я Павлик, — представился мальчик.
— Взрослые дома есть?
— Есть, мама и бабушка. Вам кого?
— Обеих.
— Мама, бабуля! Бегите скорее сюда, — закричал Павлик в глубь квартиры, — вас следователь арестовывать пришел! — и, рассмеявшись, убежал.
Первой появилась пожилая женщина с уложенным на макушке узлом из седых волос.
— Вы бабушка этого сорванца? — Наполеонов кивнул туда, куда убежал ребенок.
— Да.
— А вы?
Шура вздохнул:
— Следователь Александр Романович Наполеонов.
— А, так вы, наверное, насчет наших соседей?
— Так и есть.
— Маша, — крикнула она, — иди, поговори со следователем!
На пороге показалась молодая женщина с замотанным на голове полотенцем. Нетрудно было догадаться, что она только что принимала душ.
Наполеонов представился еще раз.
Молодая женщина назвалась Марией Павловной Михалевой и не стала держать следователя на пороге.
— Пойдемте в комнату, — пригласила она, — там удобнее разговаривать.
Наполеонов охотно последовал за ней.
Они оказались в гостиной, где диван, кресла, стулья были обтянуты чехлами горчичного цвета, на окнах висели желтые шторы, круглый стол был застелен скатертью золотисто-соломенного цвета. В центре стола в большой хрустальной вазе, явно советских времен, красовались золотые шары на длинных стеблях.
— Вы устраивайтесь поудобнее, — предложила Наполеонову молодая женщина, она вышла на пару минут и вернулась вместе с пожилой.
— Это моя мама, Вера Семеновна, — представила она ее.
— Расскажите мне, пожалуйста, о своих соседях Фалалеевых все, что вы о них знаете, — попросил следователь.
Мария пожала плечами:
— Что, собственно, мы можем о них знать? Близко не общались. Только здравствуйте да добрый вечер.
— Возможно, вы слышали, как они ссорились? Угрожали друг другу?
— Ничего такого мы не слышали. Аня иногда плакала.
— Часто?
— Нет, только тогда, когда Саша в очередной раз уходил от нее к своей пассии.
— А вы ее знали?
— Кого?
— Пассию вашего соседа.
— Так она подруга Анны!
— Вы ее видели?
— Конечно. Она приходила к ним.
— Часто?
— Последнее время нет. Но пару раз я видела Анну с Маргаритой в кафе-мороженое, что у нас тут на углу.
— И что они делали?
Мария пожала плечами:
— Как что? Мороженое ели.
— И не ссорились?
— Нет.
— Вас не удивляло, что ваша соседка так мирно общается с женщиной, которая разрушает их брак?
