– Нет… Николас…
– И что он хочет, этот Николас?
Дрон замер. “Она в своем уме? – подумал он. – Она что, решила рассказать отцу про буккакэ?”
– Николас придумал сделать сайт, чтобы мы вместе его делали, и я тоже, – ответила Аннализа.
– Сайт? Какой еще сайт? – удивился отец.
– Ну… Сайт, где мы будем писать о нашем районе. Может, кто-то поставит свою рекламу… Люди хотят читать о том, что происходит рядом с ними, а не где-то там в Риме, Милане или Париже.
Дрон перевел дух, но все еще не мог поверить, что сестра в своем уме.
Аннализа поняла, что брат сломался, а это значит, у отца начнутся серьезные проблемы, если Дрон сдаст банду. Вряд ли отец сможет потом найти работу как инженер-геодезист. Возможно, им даже придется сменить на время квартиру. Поэтому лучше, чтобы никто ничего не знал.
За ужином Дрон молчал, а потом пришел к сестре в комнату:
– Аннализа, ты правда сделаешь это?
– Ну да… А что нам остается… или убьем их?
– Я за! Хочешь? Я убью их.
– Если убьешь, расплачиваться будут и родители, и я.
Дрон уставился в пол; он почувствовал, с одной стороны, облегчение, с другой – тошноту. Это ужасно – быть таким слабым. В голове проносились картинки, часто возникавшие в последнее время: вот пистолет, который он украл вместе с боеприпасами и положил себе под подушку; вот он вытаскивает его и стреляет в полицейскую машину.
Аннализа взяла телефон, набрала номер. Сказала сухо:
– Николас, это Аннализа. Я согласна. Организуй эту гадость. Да, снимем все обвинения с брата.
– Не-ет! – закричал Дрон, резким ударом сбрасывая всех дронов с нижней полки, но даже треск переломанных крыльев не погасил приступа его ярости. Прибежали испуганные родители:
– Что, что случилось?
Аннализа понимала, что должна защитить их от правды.
– Нет, ничего. Мы выяснили, что “вор” – это про него. – Она показала на брата.
– Вот видишь? Может, объяснишь, в чем дело? – настаивали родители.
– Я слишком зол сейчас, – ответил Дрон.
– Да… друзья решили, что он украл какие-то там файлы… Но это не он, это другой кто-то…
– Ну ладно, ты ведь можешь им все объяснить? – примирительно сказала мать.
– Да что там объяснять! С кем поведешься, от того и наберешься. Я вседа это говорил. Вот, связался с отбросами… – начал отец.
На этом слове Дрон взорвался:
– Сам ты отбросы! – закричал он. Отец хотел было крикнуть: “Да как ты смеешь?” – эта фраза провоцирует стычки, – но промолчал. Он был обескуражен.
– Да, ты – отбросы! Вечно ты капаешь мне на мозги, что мое место на стройке! Твои друзья всегда лучше моих! Вечно придираешься, что мы зажрались!
– Я всегда старался, чтоб ты ни в чем не нуждался.
– А откуда ты знаешь, чего мне надо?
Аннализа и мать наблюдали за этой перепалкой, с каждым словом тон все накалялся. И поднимался страх, что услышат соседи.
– Да замолчите вы оба, наконец! – закричала мать.
Отец и сын замерли, нос к носу. Они тяжело дышали, но никто не хотел сдаваться. Аннализа взяла за плечи брата, а мать – отца, развели их по разные стороны линии фронта. Один укрылся в разгромленной комнате, другой – за дверью, которая стала непреодолимой преградой.
Аннализа собрала рюкзачок, вышла из ванной и сказала:
– Я готова.
– Зачем рюкзак? – сухо спросил Дрон.
– Затем, что мне надо. – И больше ничего не ответила.
У Дрона во рту был горько-вяжущий привкус, словно всю ночь его язык месил во рту грязь. Эта глина поднималась откуда-то из пищевода. Он никого не спас. Не смог ничего сделать, не смог склонить весы ни на чью сторону. Он по-прежнему верил, как и все остальные, что банда давала возможность стать чем-то значительным, большим, чем он есть. А теперь он остался одиноким и беспомощным.
– Вперед! – подбодрила его Аннализа. Дрон волновался и с ужасом думал: а вдруг сестре нравится нечто подобное? Аннализа же стремилась как можно скорее поставить точку в этом деле.
Они вышли во двор и сели на мопед. Дрон спереди, сзади – сестра. На улице Карбонари банда была в сборе в полном составе. Постучали.
Дверь открыл Николас.
– Привет, Дрон. У тебя что, нет ключа?
Дрон ничего не ответил. Вошел и плюхнулся на диван.
– Привет, Аннализа!
Десяток “привет”, как “здравствуйте” в классе, когда заходит учитель. Все были очень взволнованны и, по-правде говоря, боялись.
– Так, – сказала Аннализа, – пошевеливайтесь, и закончим поскорее эту тарантеллу.
– Ну…. – протянул Мараджа, – как поскорее?.. Нам спешить некуда. – Одной рукой он помахивал перед собой, будто дирижер, показывая, кто здесь главный.
– Сразу видно, благоразумная сестрица! Не то что братец.
– Все. Хватит об этом, – отрезала Аннализа.
Больше всех волновался Драго:
– О, Мараджа, может, обойдемся без этого? Да понял он уже, все понял. Аннализа вообще тут ни при чем…
– Заткнись, Драго, – перебил Мараджа.
– А ты мне рот не затыкай! Говорю, когда хочу. И вообще, это мой дом! – взорвался Драго.
– Нет, это общий дом. Твой тоже. Это наше логово. И вообще, если ты сто раз повторишь одно и то же, не факт, что на сто первый раз сработает. Нет, не сработает.
– Я думаю, это слишком. Из-за такой ерунды…
– Опять ты за свое! Не хочешь – не доставай, держи форточку закрытой. Все. Делов-то! – сказал Николас.
– Хватит, Драго! – поддержал его Зубик.
Драго посмотрел на Аннализу, давая ей понять, что сделал все, что в его силах. Однако на ее лице не промелькнуло ни тени благодарности – все они были ей одинаково противны. Она ушла в ванную и вскоре вышла оттуда: женщина-вамп. Никогда еще эти юнцы не видели такой плоти, такой чувственности. Конечно, ни на минуту не расстающиеся с ноутбуками и смартфонами, они много чего повидали на бесчисленных порносайтах – единственных источниках их сексуального образования. Аннализа поняла, что должна предстать в образе героини порно. Тогда все случится намного быстрее.
Вот они. Стоят, как на групповой фотографии: спереди пониже, сзади повыше, а в центре – мечтательная физиономия Бисквита. Учительница вошла. Класс приготовился. На мгновение все будто бы оказались в свете софитов. Кто-то шмыгал носом, кто-то поправлял рубашку, кто-то смущенно шарил в карманах. Этот прожектор, который высветил появление Аннализы, показал, кем они были на самом деле, – обычными мальчишками. В этот долгий миг каждый отвечал за себя: не было ни группы, ни банды, ни наказания. Учительница вошла, чтобы спросить с каждого, на что он способен. За это время, пока они приходили в себя, они точно зависли в пустоте, где ощутили свою беззащитность или, точнее, испуг. Растрепанные волосы, растрепанные мысли, и взгляд – то ли выдерживать, то ли отводить…
