Взять ключи Лариса захотела. Еще некоторое время помучила Семена, а потом зашуршала в прихожей шубой.
— Обязательно позвони, когда поедешь на кладбище, — попросила она на прощанье и опять прильнула к Семену.
Наташе из темной кухни это было хорошо видно.
Взять невестку на кладбище Семен не пообещал, прошуршал замком и остановился у двери кухни.
— Ты почему в темноте сидишь?
— Так… Почему Лариса развелась с Виктором?
— Это он с ней развелся, — хмыкнул Семен. — Потому что…
Наташа не ожидала, что он может использовать непечатные выражения.
— Семен!
— Извини. — Говорить о том, почему брат развелся, ему не хотелось.
Ему вообще не хотелось говорить о брате.
— Послушай… — приставать не стоило, но она не удержалась, — неужели ты не хочешь узнать, кто убил твоего брата?
Кузя прижимался к коленке, она погладила собаку.
— Почему не хочу? — Семен ответил не сразу. — Хочу. И узнаю!
— Но ты же ничего для этого не делаешь.
— Я думаю. Наташ, отстань.
Он подошел и обнял ее сзади. Недовольный Кузя отправился в прихожую, на подстилку.
— Где Виктор работал?
— О господи! — Семен ее отпустил. — Бизнес у него какой-то был. Его компаньон обещал мне документацию представить. Я в этом не разберусь, но у меня одна больная хороший экономист, она поможет. Еще вопросы есть?
— Есть, — кивнула Наташа.
— Компаньон честный парень.
— Откуда ты знаешь?
— Мне так показалось.
Семен тяжело вздохнул и сел на соседнюю табуретку.
— А девушка у Виктора была?
— Не знаю. Послушай, если тебе кажется, что я об этом не думаю, ты ошибаешься. Пойдем. — Он, поднимаясь, потянул Наташу за руку.
Он почему-то не любил находиться на кухне.
— Не надо, — покачала она головой и высвободила руку. — Я поеду домой, Семен.
— Почему? — Он резко к ней наклонился. — Тебе со мной плохо?
— Я поеду, потому что мне с тобой очень хорошо, — честно сказала Наташа.
Надо уезжать. Потому что Лариса никак не отреагировала на «жену», из чего следовало, что к «женам» она привыкла. Потому что восточная красавица Ниночка наклоняется к Семену и заглядывает ему в глаза, а он целует ей ручку.
— Не понял.
— Все ты понял! — зло сказала Наташа.
Он тяжело вздохнул, погладил ее по голове, как кошку, и прошептал в ухо:
— Ты мне верь.
— Я тебе верю, — невесело засмеялась Наташа. — Тебе со мной хорошо, и мне с тобой хорошо. Только потом грустно будет, когда хорошее закончится.
— Оно не закончится.
— Семен, кончай, — попросила она. — Ты меня увидел и мгновенно полюбил до гроба?
— Я не знаю, как это называется. — Он снова сел на табуретку. В слабом свете коридорной лампы Наташа почти не видела его лица. — Я тебя увидел и… Ты была такая перепуганная… Почему ты испугалась, кстати?
— Приняла тебя за Виктора, — призналась Наташа.
— Ты была перепуганная и очень красивая и смотрела с какой-то безнадежностью… И я понял, что ты мне нужна.
— Семен, так не бывает.
— Кто сказал?
— Я говорю!
— Так бывает. А когда я увидел тебя со всех сторон!..
— Семен!
— Пойдем! — Он встал и снова потянул Наташу за руку. — Я теперь всегда буду хотеть, чтобы ты была рядом. Привыкай. Если только убьют, как Витьку…
— Прекрати! Не надо так шутить.
— Пойдем, Наташ, — устало попросил он. — И не дури больше, прошу тебя.
Где-то вдалеке завыла «Скорая». Или полиция. Наташа плохо различала сирены. Звук быстро отдалялся и вскоре совсем затих.
17 декабря, понедельник
К утру резко похолодало.
— Боря, надень дубленку, — озабоченно предупредила Лизочка.
Борис кивнул, улыбнулся. Глазки у жены после сна были припухшими, она походила на пушистую кошечку.
— И не забудь узнать про фирму для Кости.
— Не забуду. — Он снова улыбнулся.
Недавно Лизу постригли совсем коротко, и сейчас непослушные волосы выбивались неровными умилительными прядями.
Ему хорошо с Лизой. Ему едва ли было бы лучше с кем-то другим.
Сначала он не обратил внимания на новую секретаршу. То есть заметил, конечно, что в приемной появилась незнакомая девица, но едва ли узнал бы ее, встретив на улице.
Все изменилось, когда новая секретарша впервые принесла ему бумаги на подпись. Девчонка смотрела на него с радостным обожанием и немного со страхом, и ему от ее глупого страха сделалось весело.
Он не сказал тогда ни одного лишнего слова, но между ними сразу словно установилась невидимая связь, и потом, встречая ее в секретариате или просто в коридорах, Борис чувствовал, как наполняется радостью, а еще видел, как Лиза вспыхивает от этих мимолетных встреч, и то время, когда ничего еще не было сказано, казалось ему самым счастливым в его жизни.
Нет, он не прав, самое счастливое время теперь, когда она сидит напротив него со спутанными волосами.
Борис достал из шкафа дубленку, бросил на стул в прихожей. Дубленка слабо пахла каким-то средством от моли. Запах не был неприятным, но раздражал.
— Я пошел, Лизочка. — Борис поцеловал жену раз, а потом еще.
В машине было холодно, он сразу включил печку. Медленно миновал шлагбаум, как обычно, повернул направо и неожиданно прижал машину к тротуару.
Машин на тихой улице было мало, пешеходов тоже. Подметая снег, по тротуару проехал трактор.
В нарушение всех правил Борис задним ходом проехал несколько метров, теперь шлагбаум был впереди, и входящих во двор было отлично видно.
Раньше он никогда не нарушал правила. Сестра, глядя на его манипуляции, зло фыркнула бы, а Лиза посмотрела бы грустно и укоризненно.
Борис мысленно перебрал все намеченные на сегодня дела. Слава богу, никаких встреч не было запланировано, а все остальное подождет.
С лопатами в руках мимо прошли два дворника-азиата. Парни были молодые, они весело смеялись.
Молодая женщина прокатила коляску с младенцем. Ветер дул женщине в лицо, и она немного отворачивалась.
Свернула к шлагбауму домработница Оксана. Лиза иногда на нее жаловалась, но менять девушку почему-то не хотела.
Совсем в другой жизни им с Олей казалось невероятным иметь домработницу. Они тогда даже памперсы старались покупать подешевле.
