— А ты-то здесь при чем? — удивилась Антонина. — Это ей с Семеном надо обсуждать, а не с тобой.
Наташа смутилась, промолчала. А Антонина неожиданно припомнила, как, упоминая Семена, Наташа опускает глаза.
Антонине стало жаль девчонку и даже захотелось ее предостеречь. Антонина на себе испытала очарование модного доктора. Видела, как из его кабинета выходят сияющие пациентки, а еще видела, с каким обожанием смотрят на него медсестры.
Доктор умел и любил нравиться женщинам.
Хобби у него такое.
Впрочем, все это Антонина могла просто придумать, потому что старая дура и изнывает от скуки.
Наташа предложила чай, но Антонина поднялась и стала прощаться. Она не любила никому надоедать, а у хозяйки наверняка полно своих дел.
* * *
Семен позвонил в начале девятого, когда Наташа, ругая себя нехорошими словами, совершенно извелась от ожидания. Конечно, она не верила в мгновенно вспыхнувшую страсть, но одиночество, к которому она привыкла с тех пор, как Гарик уехал на работу в Штаты, вдруг показалось таким противным, что Наташа готова была уйти из дома куда угодно. Встретиться с Варей, например. Или поехать к родителям.
— Ты как? — недовольно спросил Семен.
— Никак, — ответила Наташа. — Тебя ждала.
Конечно, этого не надо было говорить. Получалось, что она ему навязывается. Ужас!
— Сейчас выведу Кузю, потом мне надо встретиться с одним человеком, а потом приеду. — Он помолчал и передумал. — Приезжай сама, а? Возьми такси, я заплачу.
— Я сама в состоянии заплатить, — проворчала Наташа.
— Приезжай, — жалобно попросил Семен. — Пожалуйста.
Конечно, она поехала. За окном машины падал снег, а Москва казалась красивой и почему-то чужой. Наверное, потому что Наташа редко ездила по вечернему городу.
Семен обнял ее, не дав снять пуховик. И это было так хорошо, что она стояла бы в тесной прихожей до конца своих дней.
Кузя тыкался носом в ноги.
Звонок зазвенел прямо над ухом. Семен опустил руки, буркнул ей:
— Раздевайся, — и отпер дверь мужчине лет сорока.
Мужчина был высоченный, под потолок, хмурый. А может быть, просто уставший.
Представлять Наташу Семен не стал, провел гостя в комнату. Наташа шмыгнула на кухню, обняла отправившуюся за ней собаку.
— Тут копии платежек… — говорил гость.
Компаньон Виктора, предположила Наташа.
Мужчина бубнил про какие-то договоры, Семен молча слушал. Наконец сказал гостю:
— Я разберусь.
Кажется, гость ему порядком надоел.
Мужчина вышел в прихожую, потянулся к куртке и вспомнил:
— Да, чуть не забыл. Синявиной я зарплату за прошлый месяц перевел. Дальше что с ней делать?
— С кем? — не понял Семен.
Наташа тоже не поняла.
Гость пожал плечами. Это Наташе было видно хорошо, мужчина стоял к ней спиной.
— Виктор просил переводить деньги Синявиной Ларисе Петровне. Ну… оформили ее фиктивно. Я эту Синявину даже ни разу не видел. Дальше что с ней делать?
— Уволить, — решил Семен.
Мужчина помялся. Наверное, считал, что нарушать волю погибшего компаньона нехорошо. Устало вздохнул и простился с Семеном.
— Витькин компаньон, — объяснил Семен и поинтересовался: — Почему в темноте сидишь?
Он щелкнул выключателем, и только теперь Наташа заметила, какой он уставший. На лбу прорезались глубокие морщины, и возле глаз тоже.
— Устал? — посочувствовала она.
— Одевайся! — не ответив, приказал он. — Пойдем в ресторан.
Наташа отодвинула Кузю, полезла в холодильник. Вчера она сама положила в магазинную тележку все, что купила бы себе. Еду простую и неприхотливую — пельмени, сосиски. Семен при этом складывал только всевозможные нарезки. Нарезки они съели еще вчера.
Кастрюли на виду не было. Она заглянула в плиту и порадовалась собственной сообразительности — кастрюль там оказалось три.
Семен с интересом за ней наблюдал.
— Клади соли побольше, — посоветовал он, глядя, как она наливает в кастрюлю воду.
Чтобы наблюдать было удобнее, он сел на табуретку.
— Сегодня приходила Лариса, — когда пельмени были готовы и она поставила перед Семеном большую тарелку, начала Наташа.
— Куда приходила? — Он положил пельмень в рот и блаженно зажмурился.
— Ко мне. — У Наташи тоже прорезался аппетит, и она тоже принялась за пельмени.
— А… — равнодушно промычал Семен.
Она думала, что появление невестки его заинтересует.
— Рассказывала, что Виктор старался тебе подражать, а в медицинском учиться не смог. Еще рассказывала, что он ухаживал за больной мамой, а ты ни разу не приехал…
— Что? — уставился на нее Семен. Бросил вилку на стол и прокомментировал: — Сука!
— Семен!
— Сука! — Он поднялся, замер, опираясь ладонями на стол, и снова сел. — Мать болела, лежа в больнице. Я оплачивал отдельную палату. И ездили к ней мы с Витькой по очереди.
— Прости.
— Вот что действительно правда… Витя очень переживал, когда матери не стало, а я… не очень.
— Так не бывает!
Он дернул головой, не ответил. И на Наташу не смотрел. Ей было очень его жалко.
— Виктор оформил Ларису на работу и платил ей зарплату, я правильно понимаю?
— Все! — отрезал он. — Я не хочу больше говорить об этой стерве!
Он наконец посмотрел на Наташу и улыбнулся. И она поверила, что он тоже весь день ее ждал.
18 декабря, вторник
— Боря, ты узнал про фирму для Кости? — вспомнила Лиза за завтраком.
— Забыл.
— Бо-оря!
Борис заставил себя улыбнуться. Болела голова, он потер виски.
— Ты плохо себя чувствуешь? — заволновалась жена.
— Нормально я себя чувствую.
Очень давно, когда только родилась Маша, по фирме, в которой работал молодой Борис, ползли слухи о сокращении. Сокращать Бориса было глупо, он тянул на себе огромную часть всех работ, но Борис поинтересовался у тогдашнего начальника перспективами.
В ответ он услышал, что фирму сливают с более крупной, но Борису при этом ничто не грозит. Его оставят при любом раскладе. Борис начальнику поверил.
Начальник его обманул. Долго извинялся, прятал глаза, обещал взять назад при первой же возможности. И действительно через месяц позвонил, предложил работу. Борис ему отказал, к тому времени он уже устаивался в другую фирму. Но он отказал бы в любом случае.
