Людовик, вышедший его встречать в потертом камзоле из дешевой бумазеи и в помятой шляпе с кожаным изображением Пресвятой Девы над тульей, радушно обнял гостя и в присутствии всей французской знати поцеловал его в обе щеки – чтобы все знали, как высоко он ценит дружбу с давним союзником.
На официальных переговорах они сидели друг против друга в роскошно украшенной зале королевского дворца, окруженные своими министрами и советниками. Людовик был, как всегда, дружелюбен, однако слова подбирал с особой осторожностью и в результате так и не удовлетворил просьбу короля Альфонсо.
– Увы, друг мой, вы застали меня в бедственнейшем положении, – сокрушенно вздохнул он. – Мое королевство ввергнуто в войну, казна уже почти опустела, а конца бургундской междоусобицы все еще не видно.
– Однако мой французский родственник, насколько мне известно, обладает неистощимыми источниками доходов.
– Так уж и неистощимыми!
Французский король с невеселой усмешкой стряхнул пылинку со своего потертого камзола – как бы показывая, как скромен и прост его костюм в сравнении с изысканным нарядом короля Португалии. Затем еще раз вздохнул и покачал головой.
– Эта война стоила нам всего нашего былого богатства, друг мой. Я не могу обременять мой народ новыми налогами – он просто не выдержит их. Вот когда уладятся наши взаимоотношения с Бургундией, тогда… что ж, тогда я буду счастлив прийти вам на помощь и вместе с вами свергнуть Изабеллу, а на кастильский трон посадить законного наследника. Однако в настоящее время…
Людовик поднял обе руки, изобразив на лице выражение полной беспомощности.
– Но, друг мой, гражданские войны имеют обыкновение затягиваться на долгие годы, – пытаясь не впасть в отчаяние, произнес Альфонсо.
Людовик, взявшись обеими руками за подлокотники кресла, подался вперед, и двое-трое португальцев невольно поморщились. В своем сером лоснящемся камзоле король Франции сейчас походил на огромного паука – бесстрастного, но зловеще сверкающего глазами.
– Кстати, – продолжал Людовик, – к тому времени вы, должно быть, уже получите от Его Святейшества разрешение на брак с принцессой Иоанной. Это значительно упростит решение вопроса, который так тревожит вас, дорогой Альфонсо.
Это был еще один благовидный предлог для отсрочки военных действий. Свадьба не могла состояться без папского благословения – а его едва ли можно было ожидать, покуда Изабелла оставалась на кастильском троне. Круг замкнулся, и Альфонсо не видел способа разомкнуть его.
Из церемониальной залы королевского дворца он вышел, переполненный дурными предчувствиями.
Предчувствия его не обманули. Шли месяцы, а Людовик, по-прежнему дружелюбный и всегда готовый устроить новый бал в честь его пребывания во Франции, все так же не проявлял желания всерьез поговорить о деле, с которым к нему приехал король Португалии.
«Бургундия!» – следовал ответ на всякое упоминание о цели его визита. Да, Бургундия. А разрешение от Папы еще не поступило? Жаль, очень жаль.
Целый год гостил Альфонсо во Франции. Мог ли он вернуться, проделав такой длинный путь и не добившись того, ради чего прибыл сюда?
При французском дворе к королю Португалии стали относиться с заметным пренебрежением. Слишком уж затянулась роль просителя, которую он так опрометчиво взял на себя.
Герцог Бургундский уже сложил голову на поле битвы, и Людовик наконец-то ввел войска на территорию злосчастного доминиона. От Папы пришло разрешение на брак с принцессой Иоанной.
А Альфонсо все еще не получил того ответа, который мог бы устроить его.
Он уже начал предаваться меланхолии, а подчас и сомневаться в осуществимости своих намерений.
И вот однажды, после года скитаний по французским доминионам – Людовик и его двор не имели обыкновения надолго задерживаться в каком-то одном месте, – один из португальских придворных попросил Альфонсо о частной аудиенции. Оставшись с ним наедине, он сказал:
– Ваше Величество, вы стали жертвой обмана. Людовик попросту не желает помогать нам. У меня есть неопровержимые доказательства того, что сейчас он ведет с Изабеллой переговоры, имеющие целью установление мирных отношений с Кастилией.
– Возможно ли это? – воскликнул Альфонсо.
– Тому есть доказательства, – повторил придворный. Убедившись в его правоте, Альфонсо впал в отчаяние.
Что же мне делать? – спрашивал он себя. Возвращаться в Португалию? Увы, там ему предстояло бы стать всеобщим посмешищем. Людовик оказался отъявленным лгуном, и он, Альфонсо, проявил величайшую глупость, понадеявшись на его помощь. Людовик вовсе и не собирался поддерживать его. Теперь было ясно, что все это время он пытался установить мирные отношения с Изабеллой и Фердинандом, считая их хозяевами положения в Кастилии.
Альфонсо позвал трех самых преданных слуг.
– Готовьтесь к отъезду, – сказал он. – Мы немедленно покидаем французский королевский двор.
– Ваше Величество, мы возвращаемся на родину? – встрепенулись слуги.
– На родину? – пробормотал король. – Нет, на родину мы уже не вернемся. После всего случившегося я не смогу смотреть в глаза своему сыну и подданным.
– Так куда же мы поедем, Ваше Величество? Альфонсо уныло оглядел слуг.
– В Нормандии есть одна небольшая деревушка, где мы еще не бывали за время нашего пребывания во Франции. Вот туда мы и направимся. Я хочу пожить в уединении – до тех пор, пока не найду какой-нибудь выход из создавшейся ситуации.
Альфонсо стоял у окна таверны и смотрел на упитанных куриц и индюшек, во множестве разгуливавших по двору.
«Неужели это я, король Португалии, дошел до такой жизни?» – не мог поверить он.
Вот уже несколько дней он провел здесь, точно какой-то беглец, прячась под чужим именем и боясь, что простолюдины узнают его и будут смеяться над ним.
Весь французский королевский двор сейчас, должно быть, задается вопросом, что же такое стряслось с их гостем и куда он так бесследно запропастился. А ему нет никакого дела до их треволнений. Он желает скрыться от мира, и больше ему ничего на свете не нужно.
Скоро об его унижении прознают в Португалии, услышит о нем и Иоанна. Что тогда станет с ней? Ах, бедное, бедное дитя. По его милости ей предстоит несладкая участь – тем более, что теперь у нее нет никаких надежд на кастильский трон.
Он мечтал о романтическом приключении. И ведь все так удачно складывалось: юная красавица, оказавшаяся в беде, и галантный король, сначала пришедший ей на помощь, а потом предложивший руку и сердце. Увы, результат не оправдал ожиданий. Он оказался ни с чем, пожилой мужчина, прячущийся от людских глаз и, вероятно, уже прослывший самым большим неудачником из всех королей Европы.
«Что же мне осталось в этой жизни? – продолжал спрашивать он себя. – Что суждено моей Иоанне? Ну, ей-то понятно: женский монастырь. А мне?»
