– Сейчас все совсем по-другому.
– Почему же? – поинтересовался он.
Потеребив ремень безопасности, я решила, что стоит честно рассказать о своих опасениях. Вот только это было нелегко. Поэтому не удивительно, что мои щеки начали краснеть, стоило открыть рот.
– Ты помнишь, что я не слышу правым ухом? – Не давая ему времени на ответ, я продолжила: – А в людных местах много постороннего шума, поэтому бывает трудно уследить за разговором. Когда встречи проходят в офисе, мне легче, – тут же добавила я. – Там тихо, поэтому следить за обсуждением несложно. Но в ресторанах бывает просто ужасно.
– Да, помню, – через мгновение сказал он. – В ту пятницу я совершенно не ожидал тебя увидеть в ресторане, поэтому автоматически встал с правой стороны. Прости.
Я резко повернулась к нему – уже и забыла, что он это сделал.
– Ничего страшного. Люди часто забывают. Такое случается.
– Это было не очень учтиво с моей стороны, – продолжил он, сжав руль в руке. – Но сегодня я все продумал. Мы займем один из столиков в дальней части ресторана, где должно быть потише. Я сяду справа от тебя, чтобы наши гости оказались слева, прямо перед тобой.
Я открыла рот, хотя не знала, что сказать. Отчасти я почувствовала облегчение: он спланировал все и постарался избежать неприятных ситуаций. Но в то же время стало не по себе от того, что ему приходится принимать это во внимание. А еще терзал стыд, что вызывало жуткое раздражение. Но моя частичная глухота – непреложный факт. Стыдиться было нечего.
Злясь на себя, я стиснула в руках ремень безопасности.
– Бесит, что мне из-за этого стыдно, – вырвалось у меня.
– Тебе нечего стыдиться.
– Знаю. И прекрасно понимаю, что не должна испытывать стыд. Но…
– Тебе не нравится излишнее внимание. – Меня удивило, как легко его слова попали в самую точку. – Ты никогда не любила быть в центре внимания.
Горький смешок сорвался с губ.
– Предпочитаю быть наблюдателем.
Почувствовав руку Брока на своей, я замолчала и опустила глаза. Его пальцы аккуратно вытаскивали ремень из моего кулака. Глубоко вздохнув, я повернулась к нему.
А он все так же смотрел на дорогу.
– Если продолжишь так крутить ремень, точно оторвешь его.
– Прости, – пробормотала я, потому что не знала, что сказать.
Он прижал мою левую руку к моему же бедру, не убирая свою. Большая ладонь полностью закрыла маленькую, кончики пальцев задевали юбку.
Сердце пропустило удар, а потом забилось о ребра. В это время я сверлила взглядом его профиль. Во рту пересохло, но я не стала убирать руку. Казалось, все тело застыло, если не считать рта и языка. К сожалению.
– Вы с Кристен все еще вместе?
Как только вопрос слетел с губ, захотелось ударить себя по голове. Мне действительно не стоило спрашивать.
– Я же говорил, что мы разорвали помолвку. – Брок криво усмехнулся.
Говорил.
– Но это не означает, что вы больше не вместе. Ты ездил в Филадельфию на выходных, а…
– Я подписывал документы на продажу дома, – объяснил он. – И действительно виделся с Кристен. Она все еще не забрала вещи, хотя у нее был целый год. Поэтому я сказал, что, если не заберет их в эти выходные, отдам все это дерьмо в благотворительную организацию.
– Ох. – Мои глаза расширились.
– Ей это не особо понравилось. Поэтому выходные показались мне невероятно длинными.
Его большой палец скользнул по моему мизинцу вверх и вниз. Едва заметное прикосновение, но мое тело совершенно так не считало.
Сосредоточившись на разговоре, я вспомнила, каким уставшим он выглядел в понедельник утром.
– Тогда зачем она приехала сюда?
– Мне бы тоже хотелось знать. Потому что, учитывая обстоятельства, ни одна из названных причин не была существенной.
Его большой палец продолжал поглаживать мою руку. Он вообще понимал, что делал? Я могла с уверенностью сказать, что руководители не ведут себя так странно со своими сотрудниками и даже с друзьями.
– Так что, отвечая на твой вопрос – я вообще не общаюсь с Кристен, никоим образом.
– О-о-о, – тихо протянула я.
«Порше» остановился на красный свет, и Брок посмотрел на меня, но в темноте автомобиля я не смогла определить выражение его глаз.
– Я ни с кем не встречаюсь, Джиллиан.
И опять я не нашла ответа, а сердце пустилось вскачь. Я встретилась с ним взглядом и попалась в ловушку. На несколько секунд исчезли прошлое, вчерашний и завтрашний дни. Остались лишь мы с Броком в этой машине, а его палец вырисовывал невидимую линию на моей руке.
Но тут загорелся зеленый, сзади засигналила машина.
Мальчишеская, почти робкая улыбка заиграла на его губах, когда он нажал педаль газа. Я перевела взгляд на наши руки.
Что он делал? Что я ему позволяла? Закусив губу, я вытащила руку из-под его ладони.
Еще секунду рука прижималась к моему бедру, а ее тепло прожигало кожу сквозь юбку. Внизу живота скопился жар. Его ладонь пролежала там всего несколько мгновений, но реакция тела оказалась острой и мгновенной. По венам мгновенно заструилось возбуждение.
Потом Брок осознал, что его рука лежит на моем бедре, и тут же отдернул ее.
Тихо вздохнув, я отвернулась к окну. Мы ехали по главной улице Мартинсберга, дома сливались в одно пятно. Мне так хотелось вернуть контроль над своим телом.
– Джиллиан?
– Да?
– А ты с кем-нибудь встречаешься? – спросил он.
Вопрос застал меня врасплох. Я уже собралась сказать «нет», но поняла, что это не совсем так.
– Вроде как.
Его ухмылка стала чуть шире.
– Как-то неуверенно звучит.
Я ничего не ответила.
Так и было.
* * *
На протяжении трехчасового ужина – самого долгого в моей жизни – возникло только два момента, когда мне было трудно уследить за разговором двух быстро говорящих джентльменов с Запада.
Но Брок сразу заметил это. Не знаю, то ли у меня на лице явно читалось «что за чертовщина», то ли он просто догадался, но он повторил их заявления и вопросы.
Инвесторы, казалось, даже не поняли, что у меня проблемы со слухом, и вообще старались не разглядывать меня, лишь покосились пару раз, как делало большинство людей.
Как и ожидалось.
Эти мужчины слишком уважали отца и не стали бы сверлить меня взглядами. К тому же они чересчур благоговейно относились к Броку, чтобы вообще замечать мое присутствие.
Поэтому я заказала бокал вина. Или два.
