– Но ты же выжил, – заметила я.
– Мне повезло, – усмехнувшись, сказал он.
Я покачала головой.
– Нет, это не везение. В тебе есть внутренний огонь, Брок. Ты был полон решимости не просто выжить, но и добиться чего-то в жизни. Добиться успеха и…
– Думаешь, у тебя его нет? – Он отыскал мой взгляд. – Несмотря на то что пережила это и сейчас стоишь здесь?
Я опустила глаза, не зная, как ответить на вопрос. Сомневалась, что у меня был внутренний огонь, как у Брока. Ведь он сражался, а я только отказывалась.
К тому же мне не хотелось думать об этом сейчас.
– Пошли в бар, пока все не подумали, что мы решили остаться дома.
На несколько секунд повисла тишина.
– Мы уйдем, как только ты захочешь. По первому слову.
– Хорошо.
Решив, что он заслужил поцелуй, я встала на носочки и прижалась ртом к его губам.
Несмотря на холодный ветер, меня захлестнула волна жара. Губы раскрылись, поцелуй стал более страстным и нестерпимо горячим. Брок целовался так, словно пытался выпить меня досуха, делая длинные, глубокие глотки. Я прижалась к нему и была вознаграждена тихим гортанным рыком.
– Уверена, что хочешь туда идти? – прижавшись лбом к моему лбу, спросил он.
Я усмехнулась.
– Да.
– Тогда лучше сделать это прежде, чем я передумаю и отыщу другие варианты, как провести вечер.
Он поиграл бровями. Я почувствовала у живота его твердый и толстый член, и глаза расширились.
Покраснев до корней волос, отступила назад, но Брок притянул меня обратно и направился к двери. И впервые мы бок о бок, держась за руки, вошли в бар «У Моны».
Глава 27
За шесть лет в баре многое изменилось. Исчезли старые полы, которые всегда выглядели грязными и липкими, сколько бы их ни мыли. Их заменили какой-то причудливой плиткой, похожей на сланец. Новая барная стойка, рассчитанная на двух барменов, осталась в форме подковы, но зеркальная стена с прозрачными полками и дорогим алкоголем была прежней, только на ней появилась синяя подсветка. На стенах и с потолков свисали телевизоры, а под ними стояли круглые и высокие черные столы с мягкими стульями.
Вокруг барной стойки и столов собралось множество людей. Свободных мест не было ни в кабинках, ни за большими столами, расположенными вокруг бильярда.
В баре «У Моны» многое изменилось, и он перестал походить на дешевый кабак.
А значит, дела у Каллы и Джакса, владельцев бара, шли прекрасно.
За эти годы мы с Каллой виделись всего несколько раз, но никогда не обсуждали бар, поэтому я обрадовалась, увидев изменения.
Мы с Броком обошли пожилую пару и заметили первые знакомые лица – Риса и Колтона Андерсонов. Они прислонились к барной стойке и смотрели телевизор, висевший на стене.
Рис и его старший брат Колтон были полицейскими, но с их темно-каштановыми волосами, классическими чертами лица и поразительными голубыми глазами вполне могли сниматься для календарей.
Уверена, если бы появился календарь только с их фотками, никто бы не стал жаловаться.
Я встречалась с ними после стрельбы, особенно с Колтоном: он всегда сопровождал Эбби. У меня почти не осталось реальных воспоминаний о том, что происходило после выстрела, лишь какие-то разрозненные фрагменты, но я знала, что Рис и Колтон были там.
Я выжила благодаря их опыту и умению быстро соображать в критических ситуациях, и они занимали особое место в моем сердце.
Колтон заметил нас первым и широко улыбнулся.
– Привет! Вы наконец-то пришли. – Он оттолкнулся от стойки и быстро подошел к нам. – Безумно рад вас видеть.
Рис последовал за ним, и стоило ему заметить, что мы с Броком держимся за руки, как улыбка стала шире. Я почувствовала, как запылали щеки, пока парни обменивались странными мужскими объятиями, а затем обняли и меня. Оба!
– Целую вечность тебя не видел, – сказал Рис в мое здоровое ухо и отступил назад. – Выглядишь потрясающе.
– Спасибо.
Пришла очередь Колтона обнять меня, и я услышала, как Брок что-то проворчал себе под нос, а Рис рассмеялся.
– У тебя все хорошо? – спросил Колтон. – Эбби уверяет, что да, но ты же знаешь, какая она. Всегда обо всех беспокоится.
– Все хорошо, правда, – отступив назад, сказала я и почувствовала легкий укол стыда.
Бывали моменты, когда я подолгу не разговаривала с Эбби, да и вообще мало с кем общалась. Неудивительно, что она беспокоилась за меня.
– А где она?
Колтон оглянулся и кивнул в сторону.
– Девочки решили поболтать, они все там. – Положив руку мне на плечо, он указал на один из больших круглых столов в дальней части бара. – Видишь?
Я встала на цыпочки и, кажется, смогла разглядеть затылок Эбби. Затем повернулась к Броку.
– Пойду поздороваюсь.
– Хорошо, – ответил он.
Но стоило мне сделать шаг, как Брок потянул меня к себе. Я прижалась к его груди.
– Не так быстро.
Я открыла рот, но слова потонули в поцелуе. Он оказался быстрым, но таким страстным, будто рядом никого не было. Когда Брок отпустил меня, я слегка покачнулась, а на его лице появилась самодовольная ухмылка.
– Скоро приду, – сказал он.
– Хорошо, – пытаясь прийти в себя, прошептала я.
Сейчас я бы согласилась на что угодно.
Брок склонил голову и прошептал в левое ухо:
– Охренительно милая.
– Что? – переспросила я.
А потом поняла, что он говорил обо мне, потому что я все еще стояла и смотрела на него, как дурочка. Которую Брок посчитал «охренительно милой». Но все же дурочка.
– Я пойду.
Брок усмехнулся.
Помахав рукой невероятно сексуальным полицейским, я направилась к подругам. Из-за частичной глухоты мне было не очень комфортно в толпе.
Стоило обогнуть высокие столы, и я тут же увидела девушек. Эбби сидела за столом и играла соломинкой в стакане. Рядом стояла Рокси, здешняя барменша и жена Риса. Я не очень хорошо ее знала, но она была веселой, чертовски талантливой и невероятной выдумщицей. Эта девушка могла нарисовать все что угодно.
Рядом с Эбби сидела Калла. Высокая блондинка откинула волосы назад, шрамы на щеке были едва заметны. Она смеялась над чем-то, сказанным потрясающей брюнеткой, которая сидела напротив. Я с удивлением поняла, что это Стеф, а позади на ее стул опирался Ник. Думала, они поедут в Мартинсберг к ее маме.
Рокси повернулась и заметила меня.
– Привет! Боже, посмотри на себя! – Она подскочила ко мне и обняла. – Ах, вы все же пришли!
