Поль Сезанн против Абрау-Дюрсо
Однажды один известный в узких кругах художник, можно сказать – патриарх нашего ремесла, уважаемый Мастер, сделал мне лестное предложение, от которого, как сейчас выражаются, “я не смог отказаться”. “Давай слетаем в Краснодар: у меня большой заказ от фирмы «Росглаввино». 50 штук винных этикеток! Это две «Волги». Но все я даже вместе с женой не осилю! Возьмешь какую-то часть. Главное – сейчас надо войти в контакт с заказчиком, найти общий язык! А я не пью, с виноделами мне трудно будет!” В Краснодаре нам заказали лучшую гостиницу, и сразу же мы поехали в управление “Росглаввино”, где нас уже ждали в дегустационном зале. Мы увидели накрытые столы и коллектив женщин-виноделов. Все красавицы, румяные, жизнерадостные, шумливые, нетерпеливые. Они заранее благодарили нас, что мы прилетели из самой Москвы им помогать. Мне стало неловко, что я всего лишь приехал заработать денег, что их вина – для нас пока нечто абстрактное. В то время в Москве все пили грузинские вина, армянские и французские коньяки, кубинский ром. Пришел начальник управления, высокий и красивый брюнет с греческой фамилией. К сожалению, не могу ее вспомнить. Он произнес краткую речь, стоя во главе стола с бокалом в руке. Сказал, что они курируют все вина в РСФСР, что считают себя наследниками компании “Абрау-Дюрсо”, что нам сейчас предложат продегустировать все лучшие вина Кубани, “чтобы войти в тему”, а затем он лично приглашает “товарищей художников” отдохнуть недельки две в гостинице управления “за счет фирмы”. Дамы тут же заулыбались и радостно сообщили: “Вы там не заскучаете!” Но… Вдруг встает Мастер и говорит: “Спасибо за приглашение, но мы не можем его принять! У нас нет свободного времени. Дома очень много работы. Отдыхать некогда!” Я подумал: он сошел с ума! Только что жаловался, что месяц сидел без дела. Что-то тут не так! Интрига! Мастер продолжил: “Принять участие в дегустации я тоже отказываюсь – я вообще не пью. Ничего и никогда! Чтобы не срывать вам мероприятие – могу оставить вам моего молодого коллегу! Затем я должен сказать, что 16 этикеток мы с женой уже создали в Москве. Дайте мне пустые бутылки, и через два часа я вам устрою выставку наших эскизов. Они сделаны на самом высоком уровне”. Виноделы были в полной растерянности, с недоумением переглядывались: “Как же вы могли делать в Москве эскизы, не зная вкуса наших вин, не зная реальных пейзажей, виноградников? Не зная даже их названий”. Мастер ушел, и постепенно праздник разгорелся. Виноделы рассказывали о своих сортах, о своих заводах, попутно попивая с удовольствием свою продукцию, смакуя, кокетничая и рассказывая что-то смешное. Заканчивали встречу токаем “Дружба” двадцатилетней выдержки, победителем мировых конкурсов. В 16 часов в прекрасном настроении все отправились в конференц-зал смотреть творчество Мастера. Он уже расставил по краю сцены все 16 бутылок с наклеенными этикетками и гордо стоял в сторонке, скрестив руки. Ожидали каких-то чинов из обкома партии. Все столпились возле эскизов.
Пока мы стояли, я пригляделся к выставке. Странно было, что Мастер даже не предупредил меня, что будет показывать. Впрочем, я бы и не решился его критиковать. Но сейчас я видел, что он сделал нечто странное. На всех эскизах я узнавал фрагменты известных пейзажей Поля Сезанна в утрированно кубистической манере. Вместо названий вин были наклеены куски журналов с английскими текстами.
В зал влетела взволнованная секретарша начальника: “Комиссия идет, освободите место”. Быстро входит начальник с греческой фамилией, за ним – группа солидных мужчин в темных костюмах. Остановились у сцены, остолбенело смотрят на ряд бутылок: “Что это такое? Как это понимать? Это что – шутка?” Мастер с улыбкой невинного ребенка спрашивает: “Вам не нравится? Это современное решение, в духе кубизма!” Грек побагровел до корней волос, замер, диким испепеляющим взглядом посмотрел на Мастера, резко развернулся и, не говоря ни слова, ни на кого не глядя, вышел из зала. За ним – вся комиссия. Никто не сказал ни слова! Мастер побледнел, но продолжал загадочно улыбаться. Зал мгновенно опустел. Все прекрасные женщины исчезли не прощаясь. Мастер молча снимал свои странные эскизы. Вдруг в дверях возникла секретарша: “Решением комиссии ваш заказ аннулирован, командировка закрыта, вылет в Москву сегодня в 22 часа. Билеты в аэропорту! Можете уезжать!” В дверях секретарша обернулась и выкрикнула в нашу сторону: “Бессовестные! В душу плюнули!” Помню, молча мы поехали за вещами, молча сели в самолет. Я, честно сказать, не знал, что подумать, какую роль мне отводил Мастер в этой истории, зачем меня приглашал лететь в этот Краснодар. Какой-то был во всем этом сюрреализм, театр абсурда. Когда самолет взлетел и отстегнули ремни, Мастер все-таки не выдержал, заговорил, глядя в окно: “Я знаю, о чем ты думаешь! Что мы потеряли столько денег! Что потеряли заказ! А для меня деньги – не главное! Я дал бой этим чинушам! Этим бонзам! Этим провинциальным тупицам! Я им воткнул Сезанна в морду! Я им воткнул в рожу кубизм, Пикассо! Не в деньгах счастье! Великий Белютин всегда нас учил: «Нет ничего лучшего для художника, чем хороший скандал!» Вот Хрущев крыл нас матом в Манеже, а получилось – прославил на весь мир! Так что – не в деньгах счастье! Они запомнят меня надолго! Пусть сидят в своем Абрау-Дюрсо!” Признаться, я не мог понять, серьезно ли говорит Мастер, шутит ли, или просто в шоке от своего позорного провала. Пока я собрался с мыслями хоть что-то ему сказать, Мастер уже спал, свернувшись калачиком в своем кресле. Во сне он продолжал улыбаться все той же улыбкой невинного ребенка.
Ралли по Ставрополью
После странной поездки с Мастером в Краснодар и случившегося там фиаско я никак не ожидал, что вдруг мне предложат работу в той же самой фирме. Но вскоре раздался междугородный звонок и робкий, но вместе с тем настойчивый женский голос с певучими южными интонациями произнес загадочную речь. “Виталий Евгеньевич, дорогой! Вас снова беспокоит фирма «Росглаввино»! Ставропольский филиал. Мы должны срочно сделать новое подарочное оформление для 20 новых сортов ставропольских вин! Приказ министра Полянского! Выручайте, на вас вся надежда!” Я был крайне удивлен: “А почему именно я? Позвоните нам в мастерскую, там много специалистов этого дела”. – “Нет, нет – мы так не хотим, пришлют опять какого-то чудака на букву «м», как в Краснодар! Я вас видела на дегустации и на приеме тогда! Мы вас хотим послать в поездку по всем нашим заводам, даем машину «ЗиМ» и классного водителя. Все расходы – за наш счет! Оплату за этот заказ тоже берем на себя, по договору! Никаких писем, никаких формальностей, времени нет! Утвердим здесь сами, в Ставрополе! Только сделайте!” От таких необыкновенных, сказочных условий трудно было отказаться. Кое-как собрался и вылетел в Ставрополь. На аэродроме меня встретил симпатичный полноватый молодой человек в соломенной шляпе. “Я Володя, ваш водитель! На ближайшие 5 дней отдан в ваше распоряжение! Вот наш «ЗиМ» – садитесь, поехали”. По дороге на 15 минут завернули в управление получить командировку, деньги, какие-то документы. После этого не теряя времени выехали на трассу и со всей возможной в те времена скоростью понеслись по дорогам Ставрополья, навстречу приятному путешествию. В багажнике погромыхивали пустые винные канистры, которые Володя жаждал наполнить лучшими винами. Даже для него, а он был, как оказалось, водителем самого начальника управления, эта поездка казалась подарком судьбы, нежданным отдыхом. И за это он полюбил меня сразу и навсегда. Солнце слепило глаза, был конец августа, жара, пыль. Свернули на проселок. Те же тополя, хатки, суслики и дрофы. Лишь изредка – грузовики с арбузами или капустой. Легковые – очень редко. Наконец справа от нас появились виноградники на холмах и склонах. И вот – первый винзавод. Радушная встреча. Мне виноделы зачем-то вручили букет цветов. Пошли смотреть винные подвалы. Огромные дубовые старинные бочки, а внизу – крохотный кран, откуда нацеживают вино в дегустационный бокал. Впрочем, его быстро заменили граненым стаканом. “А теперь просто давайте выпьем от души!” Под бочками на каменном полу – букеты красных роз. Аромат вина смешан с густым запахом цветов. Эта картина – типичная, она будет повторяться все дни на всех этих винзаводах. Затем – приглашение на обед. Стол накрыт в тени, на длинной терраске под стеной завода. На стол я смотрел с ужасом: ведь впереди сегодня – еще три завода! Я еще не знал, что здесь главная опасность – кубанское гостеприимство. У водителя, кроме обычной путевки, было еще расписание всей нашей поездки. Всего за три дня нам нужно было посетить около 15 винзаводов. На четвертый день – знаменитый коньячный завод “Прасковея” и отдых. На пятый – возвращение. При каждом, самом маленьком заводишке – комнаты для гостей. Там мы останавливались на краткие ночевки, засыпали, едва добравшись до подушки, перегруженные дневными встречами, движением, застольями, шутками, песнями. И с обязательными дегустациями. Из управления всех обзвонили – чтобы художник обязательно все попробовал, проникся, понял! Чтобы “не говорил потом, что не знает на вкус, что делает!”
