«Поощряла ли ты когда-нибудь его желания и подавляла ли свои собственные? Пытаешься ли ты убедить его, что любишь? Жертвовала ли ты чем-нибудь ранее него?»
На некоторых страницах он резко критиковал меня за мое отношение к мужу. Он обвинял меня в существующем положении, хотя и соглашался, что я не виновата в физическом недостатке мужа, но все же подразумевал, что его можно преодолеть проявлением симпатии и понимания с моей стороны.
Мои отношения с определенными лицами при дворе носят скандальный характер. Я обладаю способностью привлекать к себе недостойных лиц.
«Задумывалась ли ты когда-нибудь над впечатлением, которое могут произвести твои дружеские связи? Вспомни, что король никогда не играет в азартные игры, поэтому и тебе не следует предаваться дурным привычкам… Потом подумай о непредвиденных осложнениях, с которыми ты можешь встретиться на балах в Опера. Я думаю, что из всех твоих развлечений это наиболее опасное и непристойное, особенно твои сопровождающие, о которых ты рассказывала мне, твой деверь, который ни с чем не считается. Какой смысл ездить на эти балы инкогнито и притворяться, что ты — это не ты?..»
Я улыбнулась. Какой смысл, братец Иосиф, в твоем переодевании? «Моя маскировка делается ради того, чтобы помешать людям узнать, кто является их благодетелем, твоя направлена на то, чтобы получить сомнительное и опасное удовольствие».
«Не думаешь ли ты и в самом деле, что тебя не узнают?»
Не всегда, дорогой брат, не чаще, чем тебя!
«Каждый знает, кто ты, и когда ты в маске, люди делают различные замечания в твоем присутствии и говорят вещи, которые тебе непристойно слышать… Почему ты хочешь находиться в одной толпе с распутниками? Ты ездишь туда не просто потанцевать. К чему это неподобающее поведение?.. Король остается в Версале на ночь один, в то время как ты развлекаешься в толпе с этим парижским сбродом».
Разве я забыла совет своей мамы? Разве она не умоляла меня с тех пор, как я покинула Вену, взяться за ум? Я должна заняться чтением, серьезным чтением, конечно. Я должна читать по крайней мере в течение двух часов в день.
Затем я прочитала показавшиеся мне странными слова:
«Говоря по правде, я боюсь за твое счастье, поскольку полагаю, что так, как сейчас, долго продолжаться не может. Революция будет ужасной и, возможно, вы будете ее причиной».
Тогда я обратила внимание на эту странную фразу, но сейчас я отчетливо вижу эту бумагу и это слово, кажется, выпрыгивает из страницы, написанное красным. — цветом крови.
После отъезда Иосифа я действительно пыталась изменить свой образ жизни. Я знала, что он прав — я не должна играть в азартные игры, мне следует вести себя так, как подобает королеве. Я даже пыталась читать.
Я написала матушке, что следую разумным советам брата. «Я ношу их в моем сердце», заявляла я возвышенно. Я не так часто посещала театр, стала даже реже бывать на балах и пыталась пристраститься к охоте, во всяком случае, несколько раз выезжала охотиться вместе с мужем, и всегда старалась выглядеть любезной перед старичками и публикой. Я действительно усердно старалась.
Мой муж Луи также сдержал обещание, данное Иосифу, и небольшая операция была проведена. Она прошла успешно. Мы были в восторге. Я написала матушке:
«Я добилась полного счастья, имеющего самое большое значение для всей моей жизни… Моя семейная жизнь приняла надлежащую форму. Вчера попытка была повторена, и она оказалась даже более успешной, чем в первый раз. Сначала я подумала о направлении специального курьера к моей любимой матушке, но испугалась, что это могло бы вызвать слишком много сплетен… Я не думаю, что уже забеременела, но надеюсь, что это случится в любой момент».
В моем муже произошла значительная перемена. Он был в восторге, он вел себя как любовник, хотел все время быть со мной, и у меня вовсе не было причин избегать его. Я все время повторяла про себя: скоро моя мечта осуществится. Теперь у меня столько же шансов стать матерью, как и у любой другой женщины.
Луи сказал, что он должен написать моему брату, которому он всем этим обязан.
«Я надеюсь, что следующий год не пройдет без того, чтобы я не, подарил Вам племянника или племянницу… Именно Вам мы обязаны этим счастьем».
Новость распространилась по всему двору. Тетушки пожелали услышать все в деталях. Аделаида была в очень большом возбуждении и старалась доходчиво объяснить все своим сестрам.
В порыве откровения Людовик заявил тетушке Аделаиде: «Я нахожу в этом большое удовольствие и сожалею, что столько лет был лишен его».
Король находился в приподнятом настроении. Двор наблюдал за этим с интересом и заключал пари, когда появятся доказательства мужской состоятельности короля. Граф Прованский и его жена пытались скрыть свое недовольство, но я знала о нем. Артуа своими насмешками пытался спровоцировать короля, делая шутливые намеки о его новой доблести.
Наша жизнь, конечно, проходила на виду у окружающих. Не было никакой возможности уединиться. Было замечено, что по утрам я выгляжу утомленной, что вызывало хихиканье и подглядывание. Следил каждый.
Мне было все равно! Я с нетерпением ждала того дня, когда смогу объявить, что стану матерью.
Глава 13. Мечты начинают сбываться
…Поток назойливо любопытных людей, вливавшийся в комнату, был настолько большим и напористым, что едва не погубил королеву. Ночью король предпринял меры предосторожности, укрепив огромные гобеленовые ширмы, стоявшие вокруг постели Ее Величества, специальным шнуром. Если бы не такая предусмотрительность, то эти ширмы вполне могли быть опрокинуты на нее. Окна были наглухо законопачены; король открыл их с силой, которую ему придала в тот момент любовь к королеве.
Из записок мадам Кампан
Мы должны иметь дофина. Нам нужен дофин, наследник трона.
Марш Терезия — Марии Антуанетте
Каждый день меня не покидали новые надежды. С нетерпением я ждала появления признаков беременности и стремилась неукоснительно следовать всем инструкциям Иосифа, постоянно думая о том, как лучше понравиться мужу. В равной степени и с его стороны проявлялась исключительная внимательность. Наше желание было общим. Мои мечты витали вокруг маленького дофина. Когда он появится, мне больше ничего не нужно будет от жизни. Во мне не угасало страстное желание иметь ребенка.
В августе того года я устроила праздник в Трианоне — в парке была развернута ярмарка с торговыми ларьками, которые я разрешила установить парижским лавочникам. Я играла роль продавщицы лимонада и была одета служанкой — прекрасное муслиновое платье с корсетом было специально сшито для меня всегда изобретательной Розой Бертен. Все говорили, что еще никогда не видели такой продавщицы лимонада, и настаивали, чтобы я обслужила их. Мне и моим придворным дамам было очень весело поить всех лимонадом. Король находился все время со мною рядом, и все видели, как мы нежно относимся друг к другу.
